В поймах рек с множеством извилистых стариц, озер, озерков и болотин, поросших по берегам кустарником, специальный скрадок для охоты можно не устраивать. Нужно только хорошо замаскироваться в кустах и быть в защитного цвета одежде. На больших водоемах делают специальный скрадок, «подгоняя» его под фон окружающей растительности. Лучше всего соорудить шалаш в островке растущего среди плеса тростника или рогоза, покрыть его стенки пучками этих же растений, обновляя перед охотой высохшие и пожелтевшие. Сверху шалаш обычно не закрывают, поскольку на вечерних и утренних зорях уток стреляют в основном влет, из положения стоя, а значит, охотник должен иметь возможность быстро вскочить и выстрелить.

Независимо от того, устраиваете вы скрадок на водоеме или выбираете место для охоты на берегу, нужно учитывать общее требование: сбитая утка должна падать либо на зеркало чистой воды, либо на пашню, выкошенный луг. Ведь даже смертельно раненная утка, упавшая в высокую траву или камыш, чаще всего бесполезно пропадает для охотника, так как найти ее без собаки очень трудно. Поэтому, учитывая умение раненых уток прятаться, никогда не надо жалеть лишнего выстрела, чтобы добить подранка.

С наступлением поздней осени утки сбиваются в крупные стаи и перемещаются на большие водоемы. Местные стаи речных уток увеличиваются за счет подлетающих с севера. С приходом холодов появляются и стаи нырковых уток — морской и хохлатой чернети, гоголя, белоглазого и красноголового нырков, нырка Бэра и др.

Наступает время валового пролета водоплавающей дичи и охоты на уток с чучелами.

Резиновые чучела, изготовляемые нашей промышленностью, можно приобрести в магазине. Однако по раскраске они даже приблизительно не соответствуют природному оригиналу, так что охотники вынуждены их перекрашивать. Лучшими же считаются деревянные чучела. Их делают сами охотники, причем порой с таким мастерством, что и вблизи они выглядят, как живые. Для охоты надо иметь десяток-полтора чучел речных уток и столько же нырковых.

Охота с чучелами ведется из шалаша, который устраивают на границе тростниковой крепи и чистой воды. Хорошо сделать шалаш в конце зарослей надводной растительности, узким языком далеко вдающейся в пространство чистой воды. Во время валового пролета, который в средней полосе Европейской России приходится обычно на вторую декаду октября, охота занимает весь день — прижатые морозом на севере стаи подваливают постоянно.

Охота на осеннем пролете азартна, добычлива и по-своему интересна. Позже, коротая зимние вечера в теплом и уютном доме, охотник будет с удовольствием вспоминать холодный октябрьский день, свинцовую воду большого озера и лохматые, низкие тучи, моросящие дождем вперемешку со снегом, шуршание качающихся стеблей сухого тростника и рогоза и летящую вдоль берега над самой водой стаю чернети, которая, сделав разворот, сядет вне выстрела, а потом, выстроившись в шеренгу, начнет подплывать к чучелам. Припомнит, как мокрый и промерзший приходил каждый день со связкой уток в неказистую избушку и после крепкого чая блаженствовал на нарах у раскаленной железной печки.

К числу самых распространенных и традиционных русских охот относится охота с подсадной («круговой») уткой на селезня. По богатству впечатлений такая охота нисколько не уступает другим охотам «по перу», а многие из них даже превосходит.

Вероятно, большинство охотников согласятся, что нет ничего красочнее и радостнее картин весеннего половодья. Когда вы пробираетесь на лодке к заветному островку, широкое, сверкающее под солнцем водополье сменяется тихими плесами в затопленном чернолесье, а узкие бурлящие протоки, где под напором воды гнутся кусты ивняка, — заливом, в воде которого дрожит отражение соснового бора. Нигде, кроме как, притаившись, в шалаше на весеннем разливе, не услышишь столько радостных охотничьему сердцу звуков: крики журавлей на восходе, гогот поднимающейся гусиной стаи, чуфыканье тетеревов на ближнем острове, звонкую протяжную песню большого кроншнепа, трюканье чирка-свистунка и жвяканье крякового селезня.

Охота на селезней очень интересна. Ведь если вы вырастили и подготовили подсадную уточку сами, наблюдать за ее поведением представляет не меньшее удовольствие, чем за работой гончей или подружейной собаки.

Вот вы высадили свою крякушу на воду и, спрятавшись в шалаше, видите, как она встряхивается, поправляет смятые перышки и, склоняя голову то налево, то направо, посматривает вверх бусинками черных глаз. Оглядевшись, утка начинает «манку»: раздается всем известное кря-кря-кря, которое повторяется обычно 5–6 раз подряд. Вы еще не видите и не слышите селезня, а крякуша вслед за «манкой» вдруг дает знаменитую «осадку» — «ка-ка-ка-ка», начинающуюся с самых высоких тонов и постепенно слабеющую. Теперь, наконец, и вы обнаружили селезня, который, протянув другим берегом залива, закладывает вираж в сторону шалаша, а подсадная тем временем, надрываясь, дает одну «осадку» за другой. Она вся изгибается, трепещет крылышками. Зеленоголовый красавец не выдерживает и, выставив вперед ярко-красные лапы, шлепается на воду метрах в тридцати от вас.

При кажущейся простоте охота на селезня далеко не всегда бывает удачна. Тут многое зависит от погоды, правильного выбора места охоты и устройства шалаша, подготовленности и «мастерства» подсадной утки.

Очень важно верно определить главное направление лёта селезней, которое на широком весеннем водополье совпадает, как правило, с местами гнездования и дневки уток. Такими местами служат острова, полузатопленные гривы, протянувшиеся от основного лесного массива и поросшие кустами ивняка с бордюром из прошлогоднего тростника, рогоза, осоки, затопленные летние болота, заливами заходящие в лес. В подобных местах и ставят шалаш. Однако необходимо учитывать конкретные особенности, например то, что селезень боится крупного леса и плохо подсаживается к утке, если скрадок устроен на краю его.

Шалаш строят не далее двух-трех метров от уреза воды и маскируют таким образом, чтобы он не выделялся на фоне окружающей растительности, «вписывался» в местность. Скажем, на ивняковом острове или гриве нельзя делать скрадок из хвойного лапника. В густом ивняковом кусте, растущем у самого уреза воды, вырубают середину, употребляя срезанные ветви для укрепления скрадка снаружи. Затем его маскируют стеблями тростника. Форма шалаша полукруглая в виде конуса со срезанной верхушкой, высота небольшая — 1,5–1,8 м.

Закрывать верх скрадка не следует, достаточно бросить на «потолок» несколько перекрещивающихся веток, чтобы охотнику не было помехи быстро встать и стрелять влет. Дело в том, что к концу сезона весенней охоты некоторые настеганные селезни становятся очень сторожки, садятся далеко от утки (где-нибудь на другой стороне залива) и не подплывают к ней ближе сотни метров. Взять такого «профессора» удается только влет, когда, не выдержав отчаянных призывов подсадной, он поднимается с воды и пролетает вблизи крякуши. Все торчащие внутрь шалаша ветки надо обрезать, иначе, готовясь к выстрелу, можно задеть их и подшуметь селезня, который обладает очень хорошим слухом. Скрадок должен быть просторен настолько, чтобы охотник с ружьем в руках мог быстро и бесшумно развернуться в любую сторону — даже назад, ибо случаев подхода селезней к утке пешком по суше (с тыла) бывает немало.

При охоте с подсадной нужно всегда быть предельно собранным и внимательным. Стрелять сразу после посадки селезня на воду не следует. Надо затаиться, дать ему возможность осмотреться и подождать, пока он не подплывет на верный выстрел — 25–30 м. Ни в коем случае нельзя стрелять, когда селезень находится ближе 5–6 м от крякуши, а также на линии прямого выстрела за или перед уткой. Дробь от воды делает сильные рикошеты — можно подранить или убить подсадную. Если селезень оказался в такой позиции, его спугивают и стреляют влет. Кстати, не рекомендуется подбирать убитую дичь тотчас после выстрела. Охотничье время дорого, а ведь пока возишься, доставая трофей, может налететь другой селезень.