— Хотя, кажется, всё прошло гладко, — сказала Челси. — Что случилось? Ты отказываешься позволять ему видеть своего сына, потому что боишься, что потом Райан полюбит отца больше, чем тебя? Я не понимаю.

Джилл была благодарна, когда Сэнди вмешалась снова и ответила на вопрос за неё.

— В этом и проблема, — объяснила Сэнди. — Дерреку Бэйлору заплатили, чтобы он был донором спермы. Ему не платили для того, чтобы он был отцом. Доноры подписывают бумаги и документы о том, что они согласны на анонимность. Женщины, которые используют доноров, чтобы иметь детей, не обязаны даже показывать донорам лица, пока не захотят.

Лекси смотрела своё любимое шоу по телевизору в спальне, но Джилл понизила голос, когда добавила:

— Если бы прямо сейчас в дверь вошёл отец Лекси, ты бы хотела дать ему половину опеки?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что если бы я дала ему половину опеки, это дало бы ему половину слова в каждом решении, которое я принимаю по поводу Лекси.

— Именно, — с улыбкой сказала Джилл. Тема закрыта.

***

Как только они втроём пришли к решению насчёт следующего выпуска "Еды для всех", все ушли, и в квартире снова стало тихо. Покормив Райана, Джилл прижала его к своему плечу и стала ходить по комнате. Она хлопала его по спинке, пока он не наградил её хорошей отрыжкой.

— Хороший мальчик.

Она заметила, что Челси забыла забрать с собой цветы, и запах лилий заполнил квартиру. Джилл потянулась к открытке, выглядывающей из вазы.

"Поцелуй за меня Райана. Деррек"

Джилл поцеловала Райана в макушку и вдохнула запах ребёнка. Она выглянула в окно над раковиной. Свет на кухне Деррека был включён, и она видела его передвижения.

Её сердце провалилось. Она не видела его семьдесят два часа и уже скучала по нему — по мужчине, который хотел отнять у неё право воспитывать своего сына так, как она считала нужным — по мужчине, который стал донором исключительно по эгоистичным причинам, только чтобы ворваться в её жизнь, не думая ни о ком, кроме себя самого — по мужчине, которому удалось забраться ей под кожу, открывшись ей и являясь отличным слушателем. Он научил её танцевать "до—си—до" и очаровал её своими кривыми улыбками и игривыми подмигиваниями... и цветами.

Чёрт его побери.

***

Колонка для выпуска следующего месяца заняла Джилл на несколько дней. Когда прозвучал звонок, она подскочила. Девушка снова забыла повесить на звонок знак "Не звонить в звонок". Может быть, сегодня днём позвонит электрику и отключит звонок, чтобы люди не звонили в него и не будили малыша.

Она открыла дверь, ожидая увидеть курьера с очередной доставкой цветов. Она была права только наполовину. Это не курьер доставил большой букет из двух дюжин длинных алых роз. В этот раз это был сам Деррек.

— Тебе нужно прекратить отправлять цветы, — сказала она.

— Я не могу.

— Почему?

— Я скучаю по времени с тобой и Райаном.

— Я понимаю, что ты хочешь проводить время со своим сыном, но нам нужно разобраться со всем законно, прежде чем я снова смогу пустить тебя в свою квартиру.

Он указал жестом между ними двумя.

— Я скучаю по нашему времени вместе, — сказал он.

Она старалась не замечать, как его майка натянулась на его бицепсах, или его влажные волосы, или побритую челюсть.

— Ты ходил к доктору для теста крови?

Он кивнул.

— Я дам тебе знать, когда будут готовы результаты.

— Нет необходимости. Нэйт меня оповестит.

— Не делай этого, — произнёс Деррек. — Не прогоняй меня.

— Честно говоря, Деррек, правда в том, что я не так хорошо тебя знаю и не доверяю тебе.

Он взял её за руку, прежде чем она смогла его остановить.

— Нам было весело вместе, разве нет?

Она убирает свою руку.

— Смысл не в этом.

— Тебе не нравятся цветы, в этом дело?

— Они очень милые, но, пожалуйста, прекрати.

— Позволь мне сегодня приготовить для тебя ужин. Как только ты попробуешь мою лазанью, ты будешь так впечатлена, что не сможешь не поместить её на обложку своего магазина.

Она опустила взгляд в пол и покачала головой.

— Я сделаю всё, чтобы изменить отношения между нами. Абсолютно всё.

Он понятия не имел, в какую сложную ситуацию ставит её. Он также не представлял, что она влюблялась в него. Впускать его в свою квартиру — это одно дело, но впускать его в своё сердце — нечто совершенно другое. Извинение за поцелуй было её первой догадкой, что он эмоционально недоступен. То, как он смотрел на Мэгги в двух разных случаях, стало вторым ключом к разгадке. Она не могла позволить Дерреку войти, даже если бы хотела — он был проблемой с большой буквы П. Последнее, с чем она сейчас могла справиться — это разбитое сердце.

Она посмотрела ему в глаза.

— Нам нужно разобраться с этим судом до конца, прежде чем говорить о том, чтобы быть друзьями. Я хочу пойти спать, зная, что Райан принадлежит мне, и что никто, даже его собственный отец, не может у меня его забрать. Я не могу позволить себе быть твоим другом и рисковать всем.

— Значит, дело в этом?

— Я боюсь.

— Мне не хватает вас обоих, — сказал он. — Я пойду, но не собираюсь легко сдаваться.

Она кивнула и закрыла дверь. Только после этого, она опустилась на пол и расплакалась.

***

В тот вечер Деррек снова говорил со своей мамой, которая сказала, что ему действительно нужно как—то изменить свою жизнь. Прижимая телефон к своему уху, он прислонился затылком к спинке дивана, свободной рукой прокладывая к колену пакет со льдом.

— Когда мы с твоим отцом снова увидим Райана? — спросила мама.

— Понятия не имею. Я уже говорил тебе, думаю, ты спугнула её этими рулетами из ветчины. Сколько раз нам всем нужно сказать тебе, что рецепт этих рулетов нужно сжечь?

— Этот рецепт мне дала бабушка Дора.

— Ну, как только она протянет ноги, тебе нужно бросить этот рецепт в могилу вместе с ней.

Прозвучал вздох, а затем смех.

— Она отомстит тебе, когда услышит об этом.

Деррек улыбнулся, потому что знал, что мама права. Бабушка Дора отомстит. Они с бабушкой дразнили друг друга насчёт вещей, которые большинство людей не понимали, и о которых не говорили. Но это и делало бабушку Дору особенной. Она не была похожа ни на одну другую бабушку в мире.

В динамике раздался громкий и тяжёлый вздох его мамы.

— Я могла бы поклясться, что Джилл было весело, когда она была здесь.

— Она отлично провела время, мам. Но проблема не в этом. Мэгги не следовало отдавать мне письмо или вообще поднимать тему с судом. Было неподходящее время и место.

— Мэгги чувствует себя ужасно из—за этого. Она была взволнована, когда хотела рассказать тебе новости. Она просто пытается помочь и делает это против желаний Аарона.

Деррек перестал водить пакетом со льдом по своему больному колену.

— В любом случае, что не так с Аароном? Он делает из мухи слона.

Деррек знал, что это неправильное суждение недавнего настроения Аарона, но его мама не знала всю историю, и он не был готов посвятить её в детали.

— Он чувствительный, — сказала она. — Он всегда чувствовал конкуренцию между вами. Тебе следует позвонить ему и сказать, что ему не о чем переживать. Скажи ему, что ты не влюблён в Мэгги, и ты бы никогда не попытался встать между ними. Это всё, что ему нужно услышать.

Деррек не был уверен, сможет ли когда—нибудь сделать это.

— Это он сказал?

— Я мама. Я знаю такие вещи.

Запах горелого и лёгкий дым напомнили ему, что он поставил в духовку замороженный ужин.

— Мне пора идти, мам. Ужин зовёт.

Она едва успела попрощаться, прежде чем он вскочил на ноги, позволив пакету со льдом упасть на пол, в то время как телефон он бросил на диванную подушку. Он схватил прихватку, достал подгоревший полуфабрикат с нижней решётки и выбросил его в раковину.