В конце второго дня состоялись выборы правления. Из двадцати пяти членов правления, избранных съездом, только трое не были упомянуты в списке, рекомендованном фон Тадденом. Самого барона ожидал триумф. Из 1384 присутствовавших делегатов 1293 проголосовали за его избрание.

Когда были оглашены результаты выборов, весь зал поднялся и стоя приветствовал нового лидера партии. Адольф фон Тадден вошел на трибуну с достоинством и самоуверенностью человека, который сам строил этот олимпийский помост. Он имел все основания быть довольным собой, ибо он вышел победителем из сложной и нелегкой борьбы за лидерство в НДП. Огромный зал «Нидерзаксенхалле» восторженно ревел, приветствуя нового фюрера. А он, торжествующе подняв вверх руки, стоял на трибуне на фоне дубового венка, обвивавшего эмблему партии: белый круг на красном поле, где не хватало всего лишь двух букв, так много значивших для ветеранов двух партий 39.

Наэлектризованный ревом своих сторонников, опьяненный хвалой почитателей, фон Тадден произнес заключительную речь.

— Мы являемся средоточием сил, способных возродить немецкую нацию. И мы знаем, что нас терпят, потому что наша партия служит алиби для безответственной нынешней политики, — уверенно гремел раскатистый голос нового Адольфа под сводами «Нидерзаксенхалле». — У нас, национал-демократов, мысль об очередных выборах в бундестаг не вызывает страха. Мы так или иначе выиграем эти выборы!

От этих слов сладостно замирало чувствительное сердце великогерманских филистеров и распрямлялись плечи тевтонских потомков. Голубая арийская кровь бешеными молоточками стучала в висках, туманя взор заманчивыми видениями прошлых лет. Опьяненные предвкушением будущей власти твердого порядка, обещанной новым фюрером, его поклонники шумно вываливали из зала съезда на зябкий ноябрьский воздух. Он холодил их разгоряченные головы и парусом надувал огромное полотнище над толпой демонстрантов. Те, кто не очень спешил, могли прочитать на нем слова, сказанные великим немецким гуманистом Бертольдом Брехтом: «Еще плодоносить способно чрево, которое вынашивало гада!»