— Сейчас, я быстро, только за тряпкой сбегаю. — Наталка вылезла из-за стола и упрыгала, оставив парня одного.

Пока она искала тряпку, Николай тоже посмотрел на паркет в том месте, которое описал Дед, правда, не притрагиваясь ни к чему руками. Наташа была права — пыли там накопилось изрядно.

Вскоре вернулась Наталья, неся тряпку и ведро, наполненное водой. Сразу же полезла мыть пол в том месте, где прежде стоял стол. Тем временем юноша внимательно изучал содержимое письменных принадлежностей, стоящих на столе. Наконец он нашел то, что было ему нужно — ножик для заточки перьев и карандашей. Не дав высохнуть полу он, вооружившись ножичком, снова полез в пространство межу столом и стеной. Присел на корточки и, подковырнув ножом, не без труда извлек одно звено из паркетной кладки.

— Ура! — негромко прокомментировала девушка первый успех.

Дальше дело пошло быстрее. Наконец Николай сумел просунуть руку и достал помятую тетрадь, которую сразу же передал Наташе. Девушка открыла и быстро пролистала ее:

— Какие-то записи и рисунки, рука дедушки. — сообщила она юноше.

Тем временем тот, пыхтя и отдуваясь, пытался сначала нащупать, а потом и вытащить что-то еще.

— Слишком узко. — сказал он принялся дальше разрушать паркетную кладку «елочкой».

Извлек какой-то мешочек, тоже передал девушке:

— Тяжелый. — предупредил он и стал смотреть как Наталка его развязывает.

В мешке оказались золотые монеты старинной чеканки. Девушка запустила руку и извлекла на свет божий несколько монет разных стран, времен и достоинства.

— Никак невестино приданое. — весело сказал Николай. — Дед, пожалуй, о нем писал.

— Тут очень много будет — целое состояние. — растерянно сказала Наташа. — А Меч-то, где Меч?

— Он большой, чтобы его достать дальше паркет вскрывать нужно. — объяснил юноша, продолжая отрывать «дубовые кирпичи»[52].

Наконец, из тайника появился сначала витой эфес, затем замысловатая гарда с большим камнем в перекрестье. Следом Николай вытянул и весь меч. Передал его Наталке. Та, затаив дыхание, приняла реликвию и с замиранием сердца смотрела на нее восторженными глазами, кои отразились в зеркальном блеске клинка и в гранях прозрачного как слеза алмаза.

— Вот он, Меч Тамерлана! — сдавленным голосом сказал стоящий рядом Николка.

Взял Меч из рук Наташи и, любуясь, поднял его высоко вверх над собой. Золотистая поверхность клинка заискрилась, заишрала огоньками, засветилась звёздным светом.

— Не знаю, что там хранится в Гатчине, но с первого взгляда видно — что этот Меч — благородных кровей и выкован великим мастером. — сказал Николай. — Поверь мне как знатоку — я знаю.

Внезапно ему пришла в голову мысль провести небольшой эксперимент, и он попросил Наташу подбросить вверх платок. Когда платок парил вниз, на пути его юноша выбросил клинок. На пол упали две разрубленные половины материи.

— Вот это да! Никогда не верила, хоть и в читала в книгах про клинки, которые платок на лету разрезают. — восхищенно выдавила Наталка и как маленькая девочка принялась прыгать в нетерпении вокруг Николая. — Дай! Дай мне.

— На, держи! Это же твой.

Девушка не стала играться Мечом в воздухе, а провела рукой по всей длине клинка, словно запоминая холод металла и еле заметную шероховатость дамасского узора.

— Устанавливаешь контакт? — догадался Николай.

— Ты знаешь, мне кажется, он отвечает! — подтвердила предположение Наташа. — Он начинает еле уловимо вибрировать при прикосновении к нему.

Положил ладонь на Меч и Николка, да ощутил только холод стали: ни вибрации, ни ответа. Другая мысль пришла в голову ему:

— А давай измерим его длину?

Наталка кивнула и он, растопырив в стороны большой и указательный пальцы, измерил длину клинка.

— Семь пядей. — объявил он и с видом знатока добавил. — Клинок имеет легкий, почти неразличимый изгиб. Очень похож на один из первых палашей.

— Ты так думаешь? — с сомнением спросила девушка.

— Смотри, — он стал показывать ей Меч, — Об этом говорит узкий и длинный клинок полуторной заточки. К этому времени мастера боя поняли, что двойная полная заточка делает меч более хрупким, а в реальном сражении она не имеет смысла. Всё равно удары наносятся одной стопроной клинка, сражаться другой не позволяет строение кисти. В любом случае, оружие выковано для очень сильного человека, обычно такие клинки короче.

— Ну-ка, дай я измерю.

У Наталки вышло семь пядей и три вершка[53]:

— Какая рука у меня маленькая! — рассмеялась она и, обратив внимание на алмаз, добавила, показывая пальцем на эфес меча. — Смотри, твой профессор говорил о камне в навершии эфеса, а здесь он вделан прямо в гарду, ровно посередине.

— Батя говорил о золотом украшении в навершии. — поправил девушку Николай. — Можно предположить, что генерал, захвативший Меч, мог просто не знать, где изначально был камень. То, что он вделан в перекрестье, тоже что-то означает, какой-то тайный смысл. Крест означает мир, а пеерекрестье — центр мироздания и одновременно его начало.

— Как ноль в декартовой системе координат. — подсказала Наталка.

— Точно! — ухватился за идею Николай. — Ничто! Зеро! Место вне времени и пространства.

Еще бы немного и они догадались, тогда не произошло тех трагических событий, каковые с ними приключились. Но кукушка на настенных часах прокуковала семь раз, и разговор пошел в другом русле.

— Мне пора! — объявил юноша.

— Уже уходишь? — разочарованно спросила Наталка.

— Да не могу я больше! И так уже задержался. У меня же сегодня дебют! — с гордостью добавил он.

— Правда! — обрадовалась за любимого девушка. — Как жаль, что я не смогу его увидеть.

— Натусик! — торопливо заговорил Николай. — Умоляю, уходим вместе! Сейчас! Паспорт у тебя есть, здесь ничего не держит. Бери Меч, и бежим подальше от Братства, от родителей, от загадок. Будем при цирке жить, с Джембасом я договорюсь. А знаешь, какие люди там замечательные! Этот арап, никакой не Арап Сахары, а Джон, Иван по-нашему. Он добряк и шутник. Титыч, дрессировщик, с животными разговаривает, всякая зверюга его слушается. Лизетт такая тоненькая и легкая! Она научит тебя жонглировать и ходить по канату. Ты — способная, я знаю. Ты — сможешь! Тем более, что гимнастика у тебя всегда выходила. Бежим!

От такого предложения у девушки закружилась голова. Ах, как это было заманчиво! Она прикрыла на миг глаза: вот по пыльной дорге едет кибитка с бродячими артистами, вот они с Николаем вдвоём на арене, вот она акробатка в трико и Коля её подбрасывает вверх, она взлетает высоко-высоко, паря словно птица, свободная и сильная. Наташа открыла глаза — видение исчезло. Она едва не согласилась, но вовремя одумалась:

— Да не могу я! А родители? А мама? А Тихоныч? Нет!

Николка продолжал настойчиво увещевать:

— А если замуж отдадут? Бежим! Потом будет поздно.

Но всё было тщетно: девушка уже приняла решение.

— Нет! Да и как это они меня женят без моего согласия! — твердо сказала Наталка и добавила уже менее решительным тоном. — Может, завтра?

Вот так всегда: мы мечтаем, планируем. А когда выпадает удобный случай, и остается сделать последний шаг, отчего-то робеем и не решаемся.

В это время снизу раздался голос Тихоныча, который для того, чтобы его услыхали, подошел к лестнице:

— К дому кто-то подъехал, поторапливайтесь!

— Хорошо! — неожиданно сдался Николай в ответ на Наташино «нет». — Но только завтра я приду и заберу тебя.

На сей раз девушка кивнула и добавила:

— Давай, надо поторапливаться.

— Быстрей! Быстрей! — торопил и Тихоныч, когда они спускались по лестнице. — Они уже слезли с коляски и сейчас разговаривают. Вот-вот войдут.

— Береги ее Тихоныч! — на ходу крикнул юноша. — Продержитесь хотя бы до завтра.

— Все будет сделано, барин! — пообещал Тихоныч, неожиданно «возвысив» его.