Лишь одна бровь выгнулась.

— Это серьезные слова, Страж, с серьезными последствиями.

— Мне это хорошо известно, Сир.

Этан повернулся и прошагал как воин в пылу битвы в тренировочный зал, распахнув двери. Это была одна из самых больших комнат в Доме Кадогана, с матами татами на полу, оружием, висящем на отделанных деревянными панелями стенах, и балконом, окружающим комнату, чтобы позволить вампирам наблюдать за происходящими сражениями.

Сегодня в комнате были охранники — Люк, Келли, Броуди и несколько временных сотрудников — отрабатывая базовые броски и падения. Все они с тревогой подняли головы, когда распахнулась дверь, хлопнувшись о стену.

— Вон! — рявкнул Этан.

Временные сотрудники подскочили. Как всегда невозмутимый, взгляд Люка метнулся ко мне, и я слегка кивнула. Ему можно уйти; я все улажу. Я справлюсь с Этаном.

— Вы слышали вашего Сира и Мастера, — произнес Люк, подходя, чтобы забрать планшет и свою обувь. — Все вон.

Они вышли друг за другом в тишине, но не потрудились скрыть любопытные взгляды, которые бросали на меня и на Этана. Они знали, что что-то не так; они просто не знали, что именно. Пусть же пойдут слухи.

Когда они ушли, Этан закрыл дверь, запер ее, а затем подошел к ближайшей скамье. Он стянул свой пиджак, отбросив его в сторону. Расстегнув первую пуговицу на рубашке, снял ее через голову. Его ремень и туфли последовали за ней. Не говоря ни слова, одетый только в брюки, он шагнул на середину мата, вытянув руки над головой.

Обычно, пока он разогревался, я бы стала восхищаться длинными, сильными линиями его тела, гладкой кожей поверх его мышц. Но на этот раз я думала над стратегией, о том, как мне удержать его от того, о чем он позже будет жалеть, по крайней мере, в политическом плане. О том, как лучше направить эту гору энергии. И, возможно, когда все будет сказано и сделано, о том, что я с ним сделаю.

Я сняла обувь, сбросила пиджак на пол и шагнула босиком вперед. Я бросила взгляд на оружие, висевшее на стенах по всей комнате. Пики, мечи, булавы, топоры.

— Ты предпочитаешь оружие или рукопашную?

Глаза Этана все еще были серебристыми от эмоций.

— Мне подойдет любое.

— Отлично, — ответила я, уловив дерзость в его словах.

Комнату заполнила музыка, песня «Muse»[35] о боях и победах. Должно быть, это было делом рук Люка или Линдси. И, учитывая, что настрой был задан, я не стала тратить время попусту. Я сделала ложный выпад влево и, когда Этан начал поворачиваться, выполнила боковой удар, который он смог отразить своим предплечьем.

Этан использовал руку, чтобы оттолкнуть меня. Я присела, затем развернулась и встретила его в этой позиции. Я попыталась ударить его по ногам, но он подпрыгнул и сделал сальто назад, оказавшись в нескольких метрах от меня.

Его ярость все еще была обжигающей. Время позволит ему сжечь часть ее.

— Ты боишься, что я надеру тебе зад? Потому что, похоже, ты сдерживаешься, — сказала я.

Губы Этана скривились.

— Это не ответ, — сказала я, — но довольно хорошая имитация Элвиса[36], — я подозвала его согнутым пальцем.

Мы шагнули друг к другу, встретившись в центре матов. Он ударил правым локтем, но был зол и предупредил о своем движении. Я увидела его приближение, ушла вниз, а затем поднялась позади него, несильно ударив по заднице.

— Один-ноль. Прекрати сдерживаться.

Он развернулся, вскинув руки, чтобы заблокировать следующий мой удар.

— Я не сдерживаюсь. Я пытаюсь не выплеснуть свою ярость на тебя.

— Зачем? Думаешь, я не смогу с тобой справиться?

Он попытался достать меня ногой, но я уклонилась от удара как раз вовремя. Он ударил снова, но я воспользовалась моментом и сделала сальто назад.

— Лучше, — сказала я, когда выпрямилась. — Но ты все еще еле стараешься.

Я хотела разозлить его. Заставить его встретиться лицом к лицу с предательством, тем фактом, что оборотни на самом деле не так уж отличаются от вампиров, когда дело доходит до политических игр.

Глубоко в горле Этана зародилось рычание, хищник готовился взять свою добычу.

Я вздрогнула, но дело было не в страхе. Мое тело отреагировало на его силу и уверенность, даже если его эмоции и были скрыты под слоем ярости. Поскольку ему нужно было разобраться с ней, я попробовала достать его еще одним боковым ударом ноги.

На этот раз Этан смог поймать мою ногу. Он развернулся, лишая меня равновесия. Я упала на пол на спину, смотря снизу вверх на него… и чувствуя, как мои глаза становятся серебристыми.

Я увидела вспышку паники в его глазах — что он ранил меня — но я все продолжала твердо смотреть на него, пока поднималась на ноги.

— Сделай это еще раз.

Мой голос прозвучал грубо, с придыханием. Женщина на грани возбуждения. Не потому, что он бросил меня на пол, а из-за его силы и могущества. Под этими дорогими костюмами скрывалась властная натура. Этан был солдатом. Он жил один и почти умер в одиночестве. И становясь вампиром, он возродился в одиночестве.

Разве это не делало нас одинаковыми — двое людей, которые носили личины кого-то другого, а не тех, кем были рождены? Я прежде. Этан сейчас. Но, тем не менее, в сердце воин всегда готов к сражению.

— Еще раз, — повторила я, и, учитывая позицию, подозвала его.

Он посмотрел на меня, оценивая, не оставив без внимания румянец на моих щеках, серебро в моих глазах, напряженность в выражении лица. Я видела, что он понял — что не причинил мне вреда. Что он вызвал трепет во мне и был готов повторить это снова. И поняв это, его ярость немного улеглась.

— Очень хорошо, Страж, — произнес он, на этот раз его голос был шелковым. Он расслабился, руки согнуты, пальцы без напряга собраны в кулак.

Я использовала высокий апперкот. Он уклонился в сторону, попробовав нижний подкат, который почти удался. Но на этот раз я сделала сальто назад, приземлившись в нескольких метрах от него, мой хвост подпрыгивал в такт движению.

Этан не стал тратить время зря.

Он выбросил ногу, чтобы ударить меня в висок, пока я все еще вращалась в воздухе. Этот удар был несильным, и я смогла блокировать его рукой. Я планировала ударить в низком выпаде по его балансирующей ноге, когда он попытался восстановить баланс. Как практикующий воин, он перепрыгнул мой удар, а затем снова развернулся в ударе ко мне.

Я снова повернулась лицом к нему, и мы уставились друг на друга, как разъяренные животные, грудные клетки тяжело поднимаются, сердца бешено стучат. Этан шевельнулся первым, прикусив мою нижнюю губу, потянув ее достаточно сильно, чтобы выступила кровь.

Я впилась пальцами в его плечи, притягивая к себе.

— Этан, — было все, что я смогла произнести, прежде чем дверь открылась, прежде чем наши планы сорвали во второй раз за ночь.

— Это становится действительно плохой шуткой, — пробормотала я.

В двери показался белый флаг, попытка разрядить обстановку. Нет, не флаг — бумажное полотенце, примотанное к полоске вяленой говядины. Я не оценила это вторжение, но смогла оценить символизм: мир посредством сушеного мяса.

Голова Люка просунулась внутрь, рука прикрывала глаза.

— Я не хочу видеть то, что здесь происходит, хотя если магия и может служить каким-либо индикатором, это нелегально, по крайней мере, в парочке штатов. Сир, Николь на проводе, ждет вас. Она хочет поговорить о смерти Калеба Франклина, и Малик считает, что вы захотите принять этот звонок.

Этан провел рукой по волосам, успокаивая себя.

— И почему Малик не доставил это сообщение?

— Потому что я проиграл спор.

Этан сдержал смешок, но в выражении его лица появилось что-то расслабленное. Как бы то ни было, сейчас он был дома, среди друзей.

— Я сейчас приду. Закрой дверь, пожалуйста.

— Ничто не доставит мне большего удовольствия, — заверил его Люк и снова скрылся, закрывая за собой дверь.