— Ты видела, куда он пошел? — спросил Этан.

— Нет. Это было до того, как я вас встретила и узнала об алхимии, поэтому не была начеку. Он вышел с кладбища, и я услышала, как завелась машина пару минут спустя. А когда мы встретились, и вы обмолвились, что ищете алхимию, я подумала, что лучше все проверить. Я ожидала увидеть какое-нибудь граффити, может, обнаружить следы того, что здесь пьянствуют или употребляют наркотики подростки. — Она указала на стены. — Но такого не ожидала.

Зазвонил ее телефон — на рингтоне у нее стоял знаменитый и запоминающийся траурный марш Шопена[52] — и она проверила экран.

— Встреча с потенциальным клиентом. — Она убрала телефон и посмотрела на нас. — Простите, но мне нужно идти.

— Конечно, — произнес Этан. — Мы не сможем в полной мере отблагодарить тебя за твою помощь. Учитывая все обстоятельства, я бы не стал упоминать о том, что ты кого-то видела. Маловероятно, что Рид узнает о твоей причастности, но будет безопаснее сохранить все, как есть.

От меня не ускользнула ирония его высказывания. И судя по тяжелому взгляду, которым он меня одарил, от него она тоже не ускользнула.

— Не буду спорить. Если увижу что-нибудь еще, я дам вам знать.

— Тебя проводить до машины? — спросил Катчер, а она просто улыбнулась.

— Любезное предложение, — произнесла она, похлопав его по руке. — Но ночь, когда я не смогу позаботиться о себе на кладбище, будет ночью, когда мне потребуется отозвать свою лицензию. — Она повернулась и вышла за дверь.

Я посмотрела на Катчера.

— Держу пари, они с Мэллори прекрасно поладят.

— Мерит — Страж Дома Кадогана и магическая сваха. — Этан улыбнулся, вероятно, благодарный за легкомысленность.

— Я свела Пейдж и Библиотекаря, — напомнила я.

Катчер достал свой телефон.

— Технически, их свела Мэллори. Давайте сфоткаем это для Джеффа.

Я кивнула и достала свой собственный телефон.

— Я бы хотел встретиться после заката, — сказал Этан, подходя к одной из стен и смотря на нее, уперев руки в бока.

Катчер кивнул.

— Джефф упоминал об этом. А тем временем вы можете постараться не раздражать Эдриена Рида, — сказал он, переворачивая свой телефон, чтобы сделать снимок.

— Сдерживался на протяжении нескольких часов? — спросила я.

— Да.

— Это хороший совет, — сказала я. — Ты должен убедить Этана принять его.

— Ты можешь дать такой же совет Риду, — проворчал Этан. — Я подозреваю, что пройдет немного времени, прежде чем мы снова получим от него известия.

— Тогда нам придется удвоить наши усилия, — проговорил Катчер.

— Возможно, нам придется сделать гораздо больше.

Катчер с Этаном остановились и посмотрели на меня.

— Мы нашли символы в двух разных частях города. При беглом взгляде кажется, будто они часть той же магии. — Я посмотрела на Катчера. — Чикаго большой город, а два набора символов не так уж и много для магических замыслов. Если они действительно связаны, разве мы не должны ожидать увидеть больше двух?

— Возможно, — ответил Катчер. — Но это значит, что где-то там еще больше объектов. Вероятно, гораздо больше.

— Ага, — произнесла я. — А я о чем.

Этан посмотрел на Катчера.

— Возможно, Чак сможет попросить городских суперов держать ухо востро и сообщать, если что-нибудь увидят?

Катчер кивнул.

— Я поговорю с ним об этом.

— Итак, мы знаем, что на нашем колдуне был костюм, — сказала я.

Этан указал на брюки от смокинга, которые все еще были на нем, и на рубашку на пуговицах.

— Многие сверхъестественные носят костюмы.

Я подумала о супере из «La Douleur» в костюме и фетровой шляпе, который, как я думала, сдал нас Сириусу. Мы не знали, был ли он колдуном, но он знал достаточно, чтобы захотеть выгнать нас из клуба. И он был броско одет.

— Я знаю, — проговорила я. — Я хватаюсь за соломинку. Потому что кроме его связи с Эдриеном Ридом у нас ничего нет.

— После заката, — произнес Этан. — Мы расставим все по полочкам и во всем разберемся. Он больше не сможет долго скрываться.

Хорошо. Потому что он скрывался достаточно долго.

Мы с Этаном вернулись в Дом и остановились на лестнице в подвал.

— Ты пойдешь в Оперотдел? — спросил он.

Я кивнула.

— А ты собираешься встретиться с просителями?

— Это будет справедливо.

Мгновение мы стояли в тишине. Мы оба боялись — боялись потерять что-то дорогое, боялись того, что хочет отнять у нас Эдриен Рид. Этот страх превратился в гнев и разочарование, и эти эмоции бушевали между нами, преграда, которую мы пока не преодолели.

— Не знаю, что еще сказать.

Я посмотрела на Этана.

— Я тоже.

Он потупил взор и кивнул.

— Тогда давай займемся нашей работой, пока не узнаем. Увидимся позже. — Не дожидаясь моего ответа, он начал подниматься по лестнице.

Когда он скрылся, я прижала руку к животу, который скрутило от нервозности и страха.

Еще одна причина ненавидеть Эдриена Рида.

***

Я прошла дальше по коридору, но когда открыла дверь Оперотдела, Линдси покачала головой.

— Нет, нет, — произнесла она, подойдя, чтобы перегородить дверь вытянутыми руками. — У тебя наверху компания.

Я нахмурилась, глядя на нее.

— Компания? Какая?

— Очень злая колдунья.

Черт.

— Пейдж? Из-за алхимии?

— Пейдж в библиотеке. Это Мэллори.

— Мэллори? — Я посмотрела на свои часы. Было поздно, и у меня не было ни малейшей идеи, почему Мэллори разозлилась.

— И прежде чем ты спросишь, — произнесла Линдси, — нет, я не знаю, чего она хочет, даже с моими необычайными экстрасенсорными способностями. — Она убрала одну руку и использовала ее, чтобы прогнать меня. — Иди наверх, поговори с ней и заставь ее состряпать мощный амулетик. Она магически сделает косяки более мощными.

Я хотела поспорить, но решила, что самый быстрый способ выяснить, что же случилось с Мэллори — это пойти наверх и спросить ее. И все же, я немного побаивалась. Я понятия не имела, что сделала, чтобы разозлить ее, из чего вытекали другие вопросы — это как-то связано с оборотнями? Моим дедушкой? Темной магией?

Я поспешила наверх по лестнице, оглядела фойе и не увидела никого, кроме просителей и вампира за столом.

Атака началась со спины. Она появилась из ниоткуда, словно пикси[53], и начала с порханием шлепать меня руками-бабочками.

— Ой! Какого черта, Мэллори? — Для миниатюрной женщины с избытком магии в ее распоряжении, она била довольно сильно.

— Самое важное, что может случиться в нашей чертовой жизни, а ты даже не сказала мне!

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Пророчество Габриэля, — произнесла она яростным, рычащим шепотом.

Я застыла и уставилась на нее.

Немногие об этом знали, а я не говорила никому, кроме Этана, по понятным причинам, и Линдси, и то потому, что она в основном уже догадалась.

— Откуда ты…

Она скрестила руки на груди.

— Габриэль зол на Этана. Полагаю, он проговорился Джеффу, а Джефф сказал мне.

Сверхъестественные не могут хранить секреты, даже ради сохранения своей собственной жизни.

— Мой дедушка знает?

— Нет. Джефф даже мне не хотел говорить, и заставил меня поклясться хранить эту тайну.

Я потерла виски, которые начали болеть от веса чрезмерной драмы. Или психической паники Мэллори.

— Пойдем прогуляемся снаружи, — сказала я.

Но Мэллори лишь продолжала пристально смотреть на меня, и на ее глазах появились слезы.

— Ты мне не сказала.

Вот дерьмо, — подумала я и взяла ее за руку гораздо нежнее, чем она взяла мою.

— Пойдем на улицу, — произнесла я, уклоняясь от очередной порции синяков, — и я все тебе расскажу.