Салон красоты «Виктория» располагался почти в центре Москвы, неподалеку от Садового кольца. Возможно, поэтому практически с момента его основания здесь не испытывали недостатка в клиентах. И очень быстро заведение стало одним из самых популярных среди состоятельных господ и леди. Разумеется, леди — в первую очередь.

Но в эти жаркие июльские дни, когда город традиционно пустеет и начинает и впрямь походить на столицу российской провинции, даже в «Виктории» было непривычно тихо. Несколько постоянных клиенток салона, сохранившие по тем или иным причинам верность привычному образу жизни, погоды не делали. Да и те появлялись тут ежедневно не столько ради оздоровительных процедур или смены имиджа, сколько ради общения друг с другом в этом своеобразном женском клубе. В наше время у деловых дам и помимо горячей взаимной привязанности всегда найдется масса причин посидеть вместе за чашечкой кофе…

Точно так же, как посетителей, жара нынешнего лета с редкими, но сильными грозами коснулась и сотрудников салона. Даже в парикмахерском зале руки мастеров не столько порхали над головками очаровательных и капризных посетительниц, сколько плавали, казалось с трудом преодолевая сопротивление густого и вязкого воздуха. Впрочем, и здесь почти у каждой мастерицы имелись дополнительные причины для подобной медлительности. Во всяком случае, лучшей из них, белокурой Лизочки, очень похожей на очаровательного пушистого котенка, это касалось целиком и полностью.

Добавив очередной и последний штрих к прическе самой стервозной из постоянных клиенток — профессиональной модели Милочки, Лиза с облегчением освободила ее от покрывала и, даже не поинтересовавшись мнением о результате своих трудов, поспешно направилась к дверям, ведущим в просторный, богато обставленный холл.

Возможно, ни с кем другим она не позволила бы себе столь вызывающего отсутствия интереса к мнению клиентки. Но с Милочкой ее связывали особые, мягко говоря, не вполне традиционные отношения. Так уж вышло, что женщины оказались «двойными» соперницами. Но если притязания модели на Лизиного жениха Леву — теперь уже бывшего — не заинтересовали практически никого, кроме доктора-сексопатолога Либидовского, ведущего прием в «Виктории», то внезапно и ярко вспыхнувший роман известного адвоката и мужа Милы Боба с Лизой существенно всколыхнул умы, а главное, языки салонных дам.

Саму же Лизу это волновало сейчас в последнюю очередь.

Внимательно окинув холл встревоженным взглядом, она дольше всего задержала его на небольшой стеклянной кабинке с вывеской, оповещавшей, что здесь желающие могут получить исчерпывающую консультацию по макияжу, определить тип собственной кожи и, соответственно, выяснить, какая именно косметика ей подходит. В данный момент кабинка была пуста. И Лиза после секундного колебания решительно направилась к стойке администратора Светланы — еще молодой и крайне сдержанной женщины в строгом синем костюме, о чем-то говорившей по внутреннему телефону. Скорее всего, с хозяйкой салона, самой Викторией, кабинет которой находился на втором этаже.

— Почему нет Насти? — спросила Лиза, дождавшись, когда Светлана опустила трубку на рычаг.

— Твоя подруга, ты вроде бы и должна знать. — Светлана пожала плечами, но, поняв, что от Лизы ей так просто не отделаться, нехотя продолжила:

— Не люблю обсуждать чужие дела, ты же знаешь, но… У твоей Насти жених пропал… Куда-то там не явился, и дома его тоже нет.

— Господи! — Лиза всплеснула руками. — Как это «куда-то»?! Да они же вчера в загс должны были пойти, встречались прямо у входа… Ну и ну!..

Светлана на этот раз прореагировала более заинтересовано:

— Да, стремительная девушка наша Настя! Не успела из своего Лихославля в Москву приехать, как уже и загс подоспел… Ты не находишь, что твоя подружка ведет слишком насыщенную жизнь?

— Вот только этого не надо, — прищурилась Лиза. — Настя в сто раз лучше и чище нас всех, вместе взятых, ни за какими женихами с московской пропиской она не гонялась! Если хочешь знать, у них — любовь… Настоящая!..

— Угу… То-то он и сделал ноги в последний момент.

— Откуда ты знаешь? Может, с человеком что-то случилось?

— Ну и я о том же, — иронично заметила Светлана. — О том, что с твоей Настей все время что-нибудь случается: то она вдруг кошелек находит, в котором, помимо «зеленых», свидетельства бандитской слежки за нашей Викторией, то вдруг с должности уборщицы враз чуть ли не моделью становится. Одновременно обзаводясь женихом и кучей поклонников, в числе которых следователь, ведущий дело о кошельке, и шоу-звезда… Ты не думаешь, что для считанных недель ее пребывания в Москве это как-то многовато?..

— Знаешь что?!.

— Ладно, проехали… Словом, Настя твоя будет сегодня попозже, тем более что первая клиентка у нее записана только на после обеда. Звонила ее домохозяйка и отпросила девушку. Очень, кстати, интеллигентный голос для обыкновенной домохозяйки…

— Это Мария Петровна, Настя рассказывала… — Лиза хмуро глянула на парикмахерский зал, отделенный от холла прозрачной стенкой. — Черт, клиентку принесло… Она ей не домохозяйка, Настя там бесплатно живет. Так вышло…

— Я же говорю — здорово все у нашей Настены получается, нам бы так…

— Ну и завидущая ты баба, Светка. — Эту фразу Лиза произнесла, уже повернувшись к администратору спиной, и, не вслушиваясь в обиженный голос Светланы, заспешила к своему рабочему месту. Лизе как раз хватило времени, чтобы изобразить на лице ласковую и приветливую улыбку. Но глаза у девушки как были, так и остались встревоженными.

Возможно, только сейчас, когда у Насти случилось, судя по всему, что-то плохое, Лиза поняла, как сильно успела привязаться к девушке, несмотря на то что та появилась в их салоне сравнительно недавно. Автоматически продолжая улыбаться клиентке, но совершенно не вслушиваясь в ее оживленное щебетание, Лиза вспоминала тот день, когда впервые увидела свою будущую подружку. Взъерошенную черноглазую девчонку с короткой стрижкой каштановых волос и длинными, как у кузнечика, ногами, едва переступившую порог салона и ошарашенно замершую посреди холла. Ей тогда стало смешно при первом же взгляде на Настю — такими большими буквами были написаны страх и восторг перед увиденным на ее наивной мордашке…

У Лизы никогда не было ни братьев, ни сестер, и восемнадцатилетняя провинциальная девчонка, в точности такая же неловкая, растерянная и одинокая перед безразличием огромного города, какой еще три года назад была она сама, стала ей чем-то вроде младшей сестренки… Господи, да что же это, в конце концов, у нее стряслось? Неужели Павел, вопреки всему, что знала о нем от Насти Лиза, как заявила Светлана, «сделал ноги»?!

— Не может быть, — пробормотала Лиза. И, только поймав изумленный взгляд клиентки, сделала над собой усилие и вернулась в реальность.

…«Не может быть…» — Настя вдруг осознала, что уже довольно давно сидит вот так — с надкушенным бутербродом в руке, над чашкой остывшего кофе, глядя в окно. В окно, за которым не было ничего, кроме белесого, выгоревшего от жары неба.

Вчера, в самый страшный момент ее жизни, небо было золотым и алым, а потом мгновенно сделалось почти багровым. Эту минуту Настя будет помнить всегда. Всю свою жизнь, как, наверное, помнят ныряльщики свой первый прыжок вниз с пятидесятиметровой вышки…

Она не знала, сколько времени прождала Павла у загса, когда увидела, наконец, этот огромный, прекрасный букет белоснежных астр — самую жестокую из возможных ухмылку судьбы… Совсем недавно, в день первой Настиной зарплаты, Паша подарил ей в точности такие же астры, столь редкие для июля цветы. Могла ли она сомневаться в тот момент, что это он, именно он спешит к ней, своей единственной в мире женщине, с самыми прекрасными в Настиной жизни цветами?!