Терапия. Тьфу. Его новый доктор, тот, которого он теперь посещал, потому что Ева забрала его назад во времени, и он изменил будущее, был… странным. Скучным, на первый взгляд, безучастным и деловым. Эйден наполовину боялся, что этот человек попытается запереть его на какое-то время, только чтобы понаблюдать за ним этими мертвыми, бесчувственными глазами. Прямо сейчас он шел очень осторожно.

— Шеннон, — произнесла Виктория. — Ты сейчас побежишь домой и запомнишь, что Эйден гулял с тобой.

Страх пронзил Эйдена, как только глаза Шеннона потускнели, и он набрал скорость. Вскоре парень исчез за деревьями.

— Что происходит? — спросил Эйден.

— Хотелось бы, чтобы Такер и Оззи не были худшим из того, что происходит, — сказала Виктория. — Дми… другой вампир, и я нашли мистера Эпплвуда, бейсбольного тренера, и его жену вчера вечером. Пожеванными. — Она обхватила себя руками за талию, ее кольцо блеснуло в солнечном свете. — Никто еще не знает, но когда они будут обнаружены, полиция решит, что на свободе стая диких животных.

— Значит, началось, — сказал Райли серьезно. Он нес два рюкзака, его собственный и Мэри Энн, и сейчас перевесил оба на одно плечо, освободив одну руку. Чтобы было легче дотянуться до оружия в случае необходимости? — Я опасался этого, когда понял, что несколько детей отсутствовали сегодня.

— Гоблины? — спросил Эйден, вспомнив, что они говорили ему о внушающих страх хищниках. Им нравились живые и свежие жертвы. Он тоже перекинул два рюкзака, которые нес — его и Виктории — на одну сторону.

Виктория кивнула:

— Подозреваю, что так.

Его желудок скрутился.

— Мы должны остановить их.

— Согласен, — сказал Райли. — Но единственный способ сделать это — найти место, где они спят днем, и убить их, пока они уязвимы.

— Именно это мы и сделаем, — произнесла Мэри Энн, пнув горстку желудей.

Райли открыл было рот, чтобы ответить, вероятно, чтобы возразить и приказать ей держаться подальше от сражения, но задумался о более полезном.

— Нам нужно будет оружие, — заявил Эйден. — Нам также потребуется время. Время, которого у меня нет из-за работы и зорких глаз на ранчо. Но я не хочу, чтобы вы, ребята, пошли без меня. — Он, возможно, не обладал суперсилой Виктории или суперскоростью Райли, но он был не без навыков. Плюс, он поставил бы жизнь Виктории превыше собственной, обеспечивая ее безопасность. Райли, он подозревал, сделает то же самое для Мэри Энн, возможно, даже поставив жизнь Мэри Энн превыше жизни Виктории. Поэтому они оба должны быть там.

— Я могу достать оружие, — сказал Райли. — И вызову братьев. Они помогут.

— У тебя есть братья? — спросила Мэри Энн, широко распахнув глаза.

Он кивнул.

— Четверо по крови, выращенных Владом, как я, и много других — по обстоятельствам.

— Ничего себе.

Эйден расслышал неуверенность в ее голосе, ему стало любопытно, о чем она думала.

— Ты им понравишься, — пообещал Райли. — Не беспокойся.

Ах. Теперь он понял. Он посмотрел на Викторию, ее волосы были заплетены в косу, уложенную в виде короны на голове, и придавали ей королевский вид.

— А у тебя есть братья?

— Две старшие сестры. Лорен и Стефани. И мне жаль говорить это, но ты им не понравишься. Я говорю об этом, только чтобы предупредить тебя, раз уж ты встретишься с ними завтра. Ты — человек, а они считают людей источником пищи, ничем больше. Они уже задаются вопросом, почему я… увлеклась тобой.

— Ты не обязана объяснять, — сказал он. Всю жизнь его презирали. Еще несколько имен в списке тех, кто ненавидел его, делов-то. — Ты — единственная, кто меня заботит.

Внезапно Виктория бросилась к нему, целуя его крепко и глубоко. Он развернул ее, несмотря на свое удивление, и тесно прижался к ней, целуя ее в ответ со всем пылом, на который был способен. В этот момент он забыл о своих проблемах, о будущем. Как и Виктория. Смеясь беззаботнее, чем он когда-либо видел ее, она откинула голову назад, наблюдая, как деревья вращаются над ней.

— Ты всегда изумляешь меня, — сказала она. — За все годы моей жизни никому не удавалось потрясти меня хотя бы один раз, и все же ты делаешь это снова и снова. Я ждала, что ты сбежишь от опасности, но ты не сбежал. Я ждала, что ты возненавидишь меня за то, кем я являюсь, но ты не сделал этого. Я ждала, что тебя ранят предубеждения моей семьи, но снова ошиблась.

Он успокоился и посмотрел вниз, на эту красивую девушку из его мечтаний.

— Потому что я, ну… — Он откашлялся. Он не признается ей в любви, не при свидетелях. — Я говорил. Ты — единственная, о ком я забочусь.

Она смежила веки, когда поцеловала его еще раз, на этот раз быстро, но мягко, в губы.

— У меня есть подарок для тебя. Он под твоей кроватью.

— Что…

— Нет. Не спрашивай, я все равно не скажу. — Неохотно она вырвалась из его объятий и сжала его руку. — Надеюсь, тебе все же понравится.

Подарок от нее?

— Я знаю, что понравится.

Теперь он не мог дождаться, когда доберется домой.

Он увидел, как Райли прижал Мэри Энн к дереву, держа локон ее волос в руках, и нашептывал что-то, пока та застенчиво смотрела на него.

— Вы двое, идем, — позвал Эйден.

Сначала они проигнорировали его. Тогда Мэри Энн засмеялась и отпихнула Райли. Тот притворно зарычал. Эйден никогда не видел плута таким непринужденным.

— Эйден прав, — сказал Райли. — Нужно идти. Дмитрий ждет тебя, принцесса.

Принцесса вопросительно ахнула и застыла:

— Заткнись!

— На свое несчастье, — пробормотал Райли.

Что напомнило ему…

— Так кто тебе Дмитрий? — спросил он Викторию, как только они двинулись назад.

Внимание Райли переключилось на Викторию, глаза сузились. Непринужденность сняло как рукой.

Ее щеки побледнели, и она споткнулась.

— Эйден, — начала она.

— Самое время, — сказал Райли. — Ему нужно знать.

«О, нет», — Элайджа внезапно застонал. — «Эйден, мне так жаль. Я просто услышал ее ответ. Она собирается рассказать тебе, но, пожалуйста, не реагируй сразу. Хорошо?»

Эйден застыл.

Виктория сглотнула.

— Дмитрий мой… суженый.

Суженый. У него ушло мгновение на то, чтобы припомнить значение слова. Когда до него дошло, он остановился. Суженый — значит, помолвленный. Он думал прежде, что застыл, но теперь его мышцы сжали кости с такой силой, что все тело дрожало.

— Я не выбирала его, — торопливо сказала она. — Его выбрал мой отец. Я ничего не хочу от него. Я ненавижу его. Ты должен поверить мне.

— Но ты выйдешь за него замуж?

Она опустила глаза. Прошло мгновение. Она коротко кивнула.

— Я не могу противостоять отцу. Он планировал это с самого моего рождения.

— А что твои сестры?

— Они обещаны другим.

С яростью он схватил ее за плечи.

— Почему ты не сказала мне? — Если б она сказала, он боролся бы со своим желанием любить ее. Или боролся бы с Дмитрием, когда у него был шанс.

— Я хотела быть с тобой, и я не хотела, чтобы это стояло между нами. — Медленно ее ресницы поднимались до тех пор, пока кристально чистый взгляд не остановился на нем, обжигая. — Ты не поцеловал бы меня.

— Ты не выйдешь за него замуж, — заскрежетал он зубами. — Не выйдешь.

— Мой отец жаждет этого союза, потому что семья Дмитрия сильна. Другого выхода нет. Без кровопролития и смерти. И боли. О, Боже, боль, которую он может причинить… Не только мне, но и тебе, и всем, кого ты любишь. Мне жаль, Эйден. Так жаль.

Вдали он услышал хруст ветки. Услышал вдох Райли и оханье, когда оборотень оттолкнул Мэри Энн за себя.

Райли сорвал свою одежду, рыча на деревья.

— Подлые ведьмы. — Наконец, Райли обнажился, Мэри Энн смотрела на него, покраснев, и затем он превратился из человека в волка. Мех вырос из кожи, кости удлинились, изменяясь, пока он не оказался на четвереньках, обнажив острые зубы.

— Ведьмы? — Виктория повернулась, нахмурившись.

Эйден поборол недавние эмоции и сделал то же самое, когда женщины друг за другом вышли из-за деревьев и окружили их группу.