Дайлен не смог удержаться от улыбки.

 - Как, как ты сказал?

 - Точно не успомню, - Айан улыбнулся тоже, и напряг память. - Кажется «смогу ли я после посвящения продолжить свой род» - так и спросил. Мне это тогда казалось очень значимым. Видел бы ты лицо Дункана в тот миг.

 Они рассмеялись. Постепенно тяжесть недавней беседы таяла сама по себе, как и дурное настроение мага. Разделив тревоги с товарищем, Дайлен ожидаемо почувствовал себя лучше. Впрочем, последнее относилось не только к Дайлену.

 - А теперь скажи, друг, - посерьезнел Айан, сумев поймать его взгляд и завершая беседу. - Разве справедливо то, что тейрн Кусланд так относился ко мне? Вдруг я все же его сын? А если нет? Разве справедливо, что меня не выбросили куда-нибудь на кухню, драить котлы и чистить корнеплоды? Или выносить навоз за лошадьми? Или корм носить для свиней? Что справедливее, как по-твоему?

 Амелл молчал. По крайней мере, теперь ответить ему было нечего.

 - Потому не нужно всюду пытаться разглядеть промысел Создателя и огорчаться, не разглядев, - Кусланд хлопнул товарища по плечу, отчего последние слова утратили назидательность, претворившись просто в дружеское напутствие. - Это не проявление справедливости или несправедливости, это просто жизнь.

 Дайлен снова не ответил, но было видно, что слова Командора не прошли мимо него. Некоторое время Стражи помолчали, погруженные каждый в свои мысли.

 - Скажи, Дайлен, - спустя какое-то время неожиданно спросил Кусланд, продолжая размышлять уже вслух. - Тогда, в Остагаре. Ты мог сотворить магию и освободиться сам. Отчего ты этого не сделал?

 - Если мог - освободился бы, - хмыкнул тот, явно удивленный. - Ты всерьез думаешь, что мне нравилось там сидеть? Магия это не так, что захотел - и получилось. Это абсолютная концентрация желания и воображения, делающие мысль материальной. Тебе нужно до мелочей представить, как оно должно быть, где преображаться, с какой скоростью двигаться. В очень короткое время. Все это требует серьезной сосредоточенности, ясности и напряжения. А у меня перед глазами плыл туман. Все же удар по затылку тогда был силен. Все время мутило, да и голова болела зверски. Даже думалось с трудом. При том, что порождения тьмы не давали скучать.

 - Значит, тогда ты не мог творить магию?

 - Может быть, и мог, - пожал плечами Дайлен. На мгновение он уронил тяжелую голову на руки, но тут же поднял ее вновь, и принялся растирать глаза. - В целом тогда я едва помнил себя. Быть может, если бы в голове прояснилось хоть ненадолго, мне не потребовалась бы ваша помощь.

 - То есть, все дело в сосредоточенности?

 - По большей части - в ней.

 - Из-за того ты можешь творить магию без посоха и рук?

 - Верно. Но учиться этому пришлось немало. Маги, все же, как правило, помогают себе - посохами, или руками, как, вот, целители.

 Кусланд посмотрел на свои руки и несколько раз постискивал их в кулаки, сжимая и разжимая пальцы.

 - У магов - несхожие магические способности, - помог ему Дайлен, предвосхищая следующий вопрос. - Тех, кто бы был хорош во всем - нет. Это как с обычными людьми. Кто-то ладно держит меч, а кто-то лепит горшки, и местами их менять не стоит. Ты знаешь, друг, что я - стихийник. Или, быть может, даже стихиарий - сильный маг стихий. Но зов природы, тонкие материи бытия, целительство - это все мне почти не доступно. Кое-что я могу, но в целом... Вот как бы растолковать... если у тебя отобрать меч, и посадить тачать сапоги - много ли наработаешь?

 Кусланд усмехнулся и отрицательно покачал головой.

 - А Винн все свое бытие занимались только целительством. Ее магия - не в разрушении. Или взять Морриган... она скрытна. В природе ее дара я разобрался плохо. Но из того, что на виду - она тоже целительница и способна видеть мир глазами зверей более чем кто-либо. Не думаю, что теперь осталось множество звериных магов, но Морриган - одна из них.

 Айан кивнул. Это было ожидаемо.

 - Почему ты решил учиться творить магию без рук? - спросил он еще. Дайлен повел головой, одновременно пожимая плечами.

 - Так ведь не всегда можно ими воспользоваться. Храмовники, да и не только они, знают твердо - связанный маг перестает быть магом, - он помолчал. - В тот день, когда меня притащили в Круг, я сделался свидетелем казни. Маг убил старого капитана, того, который еще до Хосека. Не знаю, из-за чего это случилось, но, как мне рассказывали, старик тот был жесток даже к подчиненным ему рыцарям. Многие вздохнули спокойнее, когда он отправился к праотцам. Но, как бы то ни было, преступника это не спасло. Храмовники выкачали из него ману, связали руки и - сожгли на пустыре за башней. А нас заставили смотреть.

 - И ты...

 - Да. Если они когда-нибудь захотят казнить меня - по крайней мере, утащу с собой побольше этих мерзавцев. И это я должен буду сделать со связанными руками, ногами, глазами, кляпом во рту и сидя в мешке, на случай, если меня решат утопить. Так я тогда и решил. Что должен готовиться к тому, чтобы убить как можно больше храмовников. Не суди строго - ведь они убили моих отца и сестру. Душевные раны были свежи.

 Айан еще раз взглянул на свои руки. Дайлен понимающе стиснул его плечо.

 - Спрашивай в любое время. Я готов помочь, когда потребуется.

 Позади раздался нарочито громкий топот. Обернувшимся Стражам предстал Алистер с тремя большими кусками хлеба и сыра в грубой деревянной миске.

 - Не смог дождаться, пока вы докончите делиться друг с другом важными тайнами, - покаялся он. - Но Винн уже дважды отправляла меня к вам с ужином. Она утверждает, что перед уходом в Тень маг должен сытно есть и мало спать. На берегу поесть нам не дадут, ведь демон долго ждать не станет. И потому - вот. Разбирайте быстрее, скоро будет не до того. В особенности Дайлену.

 Алистер оставался Алистером, и все же что-то в его голосе насторожило товарищей. Дайлен догадался первым и, подмигнув Кусланду, приобнял сына Мэрика за шею одной рукой. В другой он держал кусок сыра.

 - Не обижайся, друг, тут нет никаких секретов, - примирительно покаялся он. - Визит в Круг не доставил мне веселья, и я долго досаждал Командору своими жалобами и стенаниями о горькой судьбе мага. Если ты желаешь послушать, я с радостью повторю все еще раз для тебя.

 - Не стоит, - попытался вывернуться из-под заботливой руки товарища Алистер, но был перехвачен с другой стороны.

 - Тогда, быть может, желаешь послушать горькую историю моего детства? - мягко предложил Айан, хлопая друга по доспеху ближе к плечу. - Я не так скор на язык, как вот этот ненавистник храмовников, но обещаю, что если говорить коротко, то ты успеешь узнать все еще до того, как корабль подойдет к пристани.

 - Обойдусь, - получив желанную свободу, Алистер на всякий случай отступил на два шага и взял из миски последний кусок сыра. - Благодарю вас, друзья. Теперь я даже счастлив, что ничего не слышал. Куда больше, чем выслушивать чужое нытье, я люблю делиться своим. Вот послушайте...

 Поднявшаяся на корабле суета, вызванная подходом к берегу, не дала ему закончить. Должно быть, их приближение в замке заметили еще издали. К тому моменту, как судно пришвартовалось к потемневшему от влаги и времени причалу, его уже ожидали. Банн Теган, прибывший в сопровождении четырех своих людей, был мрачен. Весь вид его говорил о крайней усталости. Сестра Лелиана, одетая не в доспех, а в простое зеленое платье и оттого неузнаваемая, прикладывала ладонь к глазам, силясь разглядеть что-то или кого-то на палубе. На ее миловидном лице читалась тревога. Вид потрепанных, но целых Стражей, которые прибыли в том же составе, что и отплывали, заметно ее успокоил.

 - Хвала Создателю, вы вернулись!

 - Командор, - забыв поздороваться, банн Теган шагнул вперед, протягивая руку, которую Айан пожал с искренним расположением.

 - Скажите, вам... удалось?

 - Мы взяли все, что нужно. Винн, - Кусланд тепло кивнул старой магине, которая, опираясь на руку Алистера, сходила по трапу, - вызвалась помочь с ритуалом. Что у вас?