Когда, напр., экспортеры подмешивают к доброкачественному зерну всякую дешевую примесь, они создают угрозу для экспорта в будущем. Государство не может безразлично относиться к подобному явлению и правильно поступает, контролируя качество экспортируемых товаров.
Если банкир спекулирует на валюте и подрывает доверие к деньгам своей страны или подвергает неосторожному риску доверенные ему деньги вкладчиков, то государство не может сохранить за ним свободу действий. Вора, укравшего кошелек, присуждают к тюремному заключению, а спекулянта, разоряющего тысячи людей, оставляют на свободе. Нельзя назвать это нормальным, но с точки зрения интересов населения важно не наказание спекулянта, а предупреждение вредной спекуляции, а потому и здесь необходим контроль и укрепление сознания в необходимости согласования частных интересов с общими. Количество примеров можно было бы значительно увеличить, но и сказанного достаточно, чтоб уяснить задачи современного государства в области народной экономики. Не убивать частную инициативу, не превращать хозяев в чиновников, не диктовать из канцелярии хозяйственных заданий, а только согласовывать противоположные интересы, когда это не может быть достигнуто самими заинтересованными, и не допускать, чтоб деятельность отдельных лиц и групп вредила интересам государства. Государство не может навязывать частному хозяйству те цели, которые ему чужды, и приносить индивидуальные или групповые интересы в жертву "общему благу", оно может допускать только такие ограничения, вернее такое соподчинение или согласование прав, в интересах общей выгоды, которые приносят одновременно выгоды и тем, кто подвергается ограничениям.
Этим оправдывается обязательная прививка оспы, обязательное всеобщее обучение. Принуждение применяется здесь и в интересах общества, и в интересах тех лиц, которые подчиняются принуждению. На таких же принципах могут быть построены требования о сокращении или расширении производства, изменении назначения или характера производства, согласовании цен, изменении условий труда.
Когда Веймарская конституция 1918 г. провозгласила, что собственность есть обязанность, она открыла двери для вторжения в область частного права чуждых ему начал права публичного. Когда право становится обязанностью, оно перестает быть частным правом. В нашем представлении собственность — это по-прежнему наиболее полное и наиболее свободное право на вещь, но только подлежащее, при его осуществлении, согласованию с интересами и правами других собственников и интересами государства в целом.
Современный мир мечется в поисках новых хозяйственных форм, и ознакомление с разнообразными попытками в этом направлении не может не создать впечатления, что прежняя система свободного или, скажем, анархического хозяйства не соответствует новым условиям жизни.
Наблюдающиеся сдвиги и явное усиление государственного влияния в области хозяйства вызваны тем, что великая война 1914–1918 гг. внесла расстройство в мировое хозяйство и нарушила естественное развитие хозяйства многих народов.
Четырехлетняя война способствовала исключительному развитию промышленности США и Японии и после войны эти государства не могли уже безболезненно вернуться к прежнему уровню производства. С другой стороны, государства, задолжавшие за время войны, были заинтересованы в том, чтоб меньше покупать и больше продавать за границей, иначе их государственный долг возрастал бы еще больше. Поэтому после войны стали воздвигаться таможенные барьеры даже в странах, традиционно придерживавшихся принципа свободной торговли (фрит редерства), а поэтому страны, широко развившие свое производство, оказались в необходимости либо обеспечить себе новые рынки сбыта, либо перестроить свое хозяйство.
Глубокие потрясения в мировом хозяйстве вызвала также революция в России. Она сделала Россию ненадежным поставщиком и ненадежным потребителем.
Хотя обстоятельства, которые внесли столь серьезные изменения в хозяйственные взаимоотношения государств, носят временный характер, но они существуют.
Поэтому, как бы ни были заманчивы и теоретически убедительны начала свободной экономики, было бы непрактично и нецелесообразно опираться исключительно на них, закрывая глаза на властные требования действительности.
Но и независимо от злободневных обстоятельств нужно признать, что усиление хозяйственной активности государства в обстановке развитого капитализма представляется вполне естественным. Приведенные выше примеры показывают, что государство не может не стремиться к контролю над деятельностью банков, крахи которых разоряют сотни тысяч людей. Оздоровление кредитно-финансовой атмосферы в стране составляет обязанность государства. Государство не может относиться равнодушно и к деятельности трестов, устанавливающих фактически монополии производства и торговли, его обязанность предупреждать злоупотребления со стороны этих монополистов и оберегать население от возможных злоупотреблений их экономическим могуществом.
Государство не может допускать таких форм борьбы между капиталом и трудом, которые равносильны внутренней войне, хотя бы и без применения оружия, потому что такая острая борьба приносит ущерб народному хозяйству. Но если государство не может оставаться в роли зрителя при конфликтах между предпринимателями и рабочими, то оно должно быть готово найти справедливое и целесообразное решение этих конфликтов, а для этого необходимо входить в экономическую жизнь предприятий и обладать компетентными органами.
А может ли государство безразлично относиться к тем разрывам в ценах, которые принято теперь называть ножницами и которые ставят в невыгодное положение то сельское население, то городское? Или к тому, что промышленники страны, не учитывая возможных политических перемен и увлекаясь временно благоприятной конъюнктурой, слишком расширяют производство без подготовки к неизбежному в скором времени сокращению?
Таким образом, экономический активизм государства в наше время представляется вполне оправданным. Вопрос идет о пределах и формах участия государства в хозяйственной жизни.
Основные идеи настоящей книги подготовили нас к ответу на эти вопросы. Наше основное положение говорит о том, что хозяйственная жизнь народа развивается успешно только в атмосфере свободного предпринимательства, а свободное предпринимательство предполагает неприкосновенность собственности и свободу договоров. Если это основное положение правильно, то нетрудно сделать вывод, что та система государственного вмешательства, которая колеблет собственность и устраняет возможность соревнования, которая сокращает поле деятельности предпринимателя и заменяет его чиновником, не заслуживает поощрения. И если подобного рода мероприятия оправдываются исключительными обстоятельствами, как, например, войной, во время которой все должны быть готовы к лишениям и ограничениям, то они должны быть изжиты вместе с изменением обстоятельств, вызвавших их применение.
Два различных типа участия государства в народном хозяйстве можно охарактеризовать следующим образом: в одном случае государство предписывает, что надо делать, в другом оно указывает, чего нельзя делать.
С точки зрения основных идей настоящей книги заслуживает поощрения только вторая система. Неизбежным следствием первой, чем бы то ни было вызвано ее применение, будет оскудение предпринимательского духа в различных его проявлениях. Производитель отвыкает от мысли о возможной конкуренции. Торговец не боится, что не угодит покупателю. Финансисту не нужно заботиться о подыскании подходящих клиентов. В этой обстановке природные способности предпринимателей притупляются, а у смены не создается интереса к предпринимательству, и, кроме того, становятся неблагоприятными условия для подготовки и совершенствования смены. Вырождение предпринимательства при такой системе неизбежно.
Иначе надлежит оценить систему контроля, которая ограничивается недопущением некоторых вредных для народного хозяйства начинаний или согласованием некоторых противоречивых интересов. Нельзя отрицать полезности таких мер, как запрещение предприятий, производящих предметы, которые имеются в достаточном количестве, в то время как не хватает предметов первой необходимости. Государство в этом случае не навязывает определенных предприятий и обязательного поведения, но наталкивает на таковое. Небесполезно ограничение предприятий такого рода, которые явно не могут конкурировать с уже существующими предприятиями в других районах или странах, о чем предприниматель может не знать. Возникновение заведомо нежизнеспособных предприятий не приносит ничего, кроме вреда: без пользы затрачиваются средства, создается опасность для других предприятий, входящих в деловые сношения с новым, не обеспечено положение рабочих.
