«Однако! — подумал Лин, — Похоже, я влип во что-то серьёзное!»

Столько охраны он не видел даже во время дежурств во дворце президента.

Морган, проигнорировав роботов, направился к офицеру, командовавшему расчетом, и стоящему шагах в десяти от лифта.

— Лейтенант Джонс со мной.

Командир расчета убрал руку от пульта активации роботов, козырнул и пропустил их дальше. Наконец они пришли в какую-то лабораторию, где работали несколько человек в белых халатах. Лаборатория была загромождена всяческой аппаратурой, о которой, конечно, Лин не имел никакого представления. Единственное, что он узнал — это ядерный томограф — подобный, только попроще, он видел в центральной клинической больнице.

«Интересно, зачем в здании СБ медицинское оборудование? — недоумённо подумал Лин. — Да и вся эта лаба, если уж на то пошло?»

В голове лейтенанта как-то не увязывалась специфика работы службы безопасности и медицинская лаборатория, оборудованная так, словно находилась не на периферийном мире, а где-нибудь в метрополии.

Полковник Морган указал на черное кожаное кресло:

— Располагайтесь. Пока наши сотрудники будут готовить оборудование, я вкратце расскажу о том, что вам предстоит. Вы должны знать, что такое «глубокое прикрытие»…

Лин кивнул — под глубоким прикрытием работали агенты, внедрённые в структуру интересующего объекта. Например, недавно был громкий скандал на Скандере, связанный с раскрытием «глубокого» агента в управляющей компании по добыче уралитового сырья. Начальника Скандерской СБ тогда сразу же сняли…

— Вы тоже будете «прикрытым».

Лин сложил «два и два»: эти слова и документ у Штольца.

— ВКФ? — на всякий случай спросил он, хотя в ответе и не сомневался.

— Да. Но не собственно флот, а пехотно-десантные части.

— Но, полковник, — решился возразить Джонс, — у меня нет соответствующей подготовки, чтобы я смог служить в штабах!

— От вас и не требуется служба в штабных структурах — там уже работают, — несколько раздражённо ответил Морган. — Нам интересен первый фланг! Ваша задача — стать наёмником. Рядовым или сержантом — это уж как повезёт.

Лин тихо вздохнул — вот же «повезло»! Только военной службы ему не хватало для полного счастья.

— А разве у нас нет осведомителей во флоте?

— Есть, конечно! Но руководство, — тут полковник многозначительно ткнул пальцем куда-то вверх, — предпочитает иметь сведения от своих людей.

Джонс нахмурился.

— Я боевой офицер, а не доносчик…

— К вопросу о доносах! — жестко перебил Лина полковник. — Те, которые работают на нас за деньги, они, как вы сказали, простые осведомители. Интересы же Империи должны защищаться людьми, сознающими свой долг.

Джонс примолк — на это возразить было нечего.

— Судя по анкете и служебным характеристикам, вы являетесь именно таким человеком, — продолжал лекцию полковник. — Служба всегда посылала свои лучшие кадры на передовую. Ваша задача — в критический момент воздействовать на ситуацию и направить ее в нужное русло. Если ситуация выйдет из-под контроля, только тогда, слышите, только тогда вы имеете право выйти на связь с координационным центром. В остальном вы, Джонс, будете автономным звеном.

— Инструкции донельзя информативные, — не удержался и съязвил Лин.

— Подробные инструкции вам установят наши специалисты, — невозмутимо сказал Морган, кивнув в сторону людей в белых халатах.

— Установят?

— Не беспокойтесь. Ничего страшного! Они всего лишь слегка подправят вам мозги.

— Всего лишь? Я, что, киборгом стану?

Увидев, как вытянулось лицо Лина, Морган рассмеялся:

— Фантастику любите, молодой человек. Нет, кроме инструктажа и легенды вам поставят блок против гипновмешательства. Это на тот случай, если вас ему подвергнут, что, впрочем, маловероятно.

— Спасибо! — буркнул Лин. — Полковник, а как же работа?

— Теперь — это ваша работа. Вашему начальству уже сообщили, друзьям тоже вскоре станет известно, что вы в длительной командировке на проверке апельсиновых плантаций Авриана.

Тут Морган усмехнулся, а Джонс подумал, что от родной СБ ничего не скрыть. Друзья над ним не раз подшучивали, присылая ему на первое апреля поддельные приглашения на работу в службу охраны плантаций мегамиллиардера Авриана. Представив, какие у них будут физиономии при этом известии, Джонс тоже не удержался от улыбки.

— Ну, приступим? Аппаратура готова, — сказал подошедший врач.

А, может, и не врач… просто человек в белом халате.

— После процедур вам сделают документы с какой-нибудь дальней планеты и отправят на Ройтер или Мшанник, — сказал Морган и обратился к врачу: — Я вернусь через полчаса.

Тот кивнул и предложил Лину пересесть в другое кресло.

— Так-с, молодой человек, посмотрите сюда, — и указал на небольшой экран. — Вообразите себе красоту.

— Чего? — интеллектуально спросил Лин.

— Что-нибудь прекрасное, — терпеливо пояснил врач.

Джонс уставился туда, куда было велено, и честно попытался вообразить. Сверкнула яркая вспышка, Лин зажмурился и полетел в неведомые дали. Последнее, что он разобрал, перед тем, как потерять сознание, было: «Снежная Королева? Занятно, но почему бы и нет? Реакция нормальная? Тогда можем приступать».

В отличие от правительств окраинных планет, военные со своим многомиллиардным бюджетом могли себе позволить многие вещи. К примеру: поддерживать гравитацию на космической госпитальной станции, находящейся в центре планетарного сектора, чтобы врачи, обслуга и пациенты не теряли мышечного тонуса. Для восстановления подвижности раненых солдат не было лучше мест, чем космические станции, где гравитацию можно регулировать, тем самым постепенно увеличивая нагрузки на повреждённую ногу. Или лапу, если речь шла об «иных». А когда дело доходило до лечения ожоговых больных, космогоспитали становились вообще вне конкуренции — пациент просто висел в воздухе в палате с нулевой гравитацией, и его сожжённое тело не травмировалось от прикосновений.

Грега доставили в госпиталь, как «ожогового». Его бегло осмотрел дежурный врач и принялся ворчать:

— Эти умники из вербовочного центра себя медиками возомнили… «Ожоговый»! Они что, не видели настоящих сгоревших? Нечего ему в реанимации делать! Курс восстановления в стандартной палате.

И махнул рукой в сторону боксов с гравитацией. Медсестра — грузная пожилая женщина старательно заполняла карточку пациента. В это время Грег очнулся.

Надо отдать должное военным — офицеры-вербовщики, слегка протрезвев, скормили новому рекруту не меньше половины дежурной аптечки, а уже на следующий день отправили грузовым каботажным катером на пересыльную станцию, где и находился госпиталь сектора. Путь в госпиталь Грег помнил плохо — действие неведомых лекарств вознесло его в розово-туманные небеса. Большую часть дороги он спал, а когда просыпался — старался вновь побыстрее отключиться. Последний раз так плохо он себя чувствовал на Торкане после крушения: постоянно тошнило, и кружилась голова — взрыв разрывной пули здорово его контузил. Кроме того, ужасно болела спина — если бы не трофейный бронежилет, быть бы Шумскому покойником.

— О-о, сколько поваров! — промычал Грег, приподнявшись на каталке. — Мужики, вы чего здесь делаете?

— Да, первой процедурой поставьте полное промывание, — заметил медсестре врач, глядя на Шумского. — Похоже, его перекормили успокаивающим.

— Меня вообще не кормили! — заявил Грег. — Вы, поганки, где тут ресторан? А-афициант!

— Поганки? — переспросил доктор. — Госпожа Милавски, кроме адсорбентов назначьте ему клизму. Литра на три.

— А-афициант, мне дабл!

— Госпожа Милавски, две клизмы, — согласился доктор.

Медсестра милосердно не стала вписывать в список процедур два последних распоряжения дежурного доктора. Грег снова отключился и что с ним делали дальше, уже не помнил.

Какие бы с ним процедуры ни проводили — это помогло, «неба в алмазах» Грег больше не видел. Впрочем, он и так почти ничего не видел: голова оказалась забинтована настолько, что смотреть можно было лишь правым глазом. Шумский приподнялся и огляделся — где он? Грег смутно помнил катер, заставленный ящиками и сопровождающего, кажется, сержанта.