Мэнэль неожиданно переменился в лице. Суровая складка между красивых бровей уступила место сожалению. Девушка дернула руками в надежде их освободить, но не тут-то было: эльф вцепился мертвой хваткой.
- Анна, я...
- Кто она? Кто эта счастливица? - слезы маленькими алмазами падали на платье, разбиваясь вдребезги. Все-таки она заплакала, - она вашей крови??!
- Я не знаю! Я не узнал даже ее имени! - отчаянно оправдывался Мэнэльтарма, - я думал, что это ты!
Теперь очередь была удивляться Анне. Она и представить не могла, что он захочет пригласить ее на танец. Что он захочет посмотреть на нее не только как на друга, но и как на женщину.
- Что?
- Я думал, что провел весь вечер с тобой, пока не увидел тебя в центре зала, - уже спокойней продолжил эльф.
Она на секунду задумалась: "У его избранницы тоже были рыжие волосы, и маска закрывала все лицо, а затем, он... " щеки у Анны раскраснелись.
- Погодите-ка... Это же...
- Черт! - простонал мужчина и впился в губы девушки, не отпуская ее рук. Она испуганно вытаращила глаза. Такого завершения вечера она уж точно не ожидала. Поэтому поначалу рыжая начала яростно отталкивать Мэнэльтарму. Сильные руки переместились на спину, самовластно прижимая к себе. Рот эльфа был горячим, искусным и очень требовательным, и Анна, сдавшись, чувственно ему ответила. Поцелуй вперемежку с кровью, был до неприличия громким, идущий поперек всем правилам. Аккуратные, женские руки, уже не отталкивали мужчину, они медленно стягивали тяжелый праздничный плащ, распахивали полы форменной рубахи, развязывали тугой воротник, не прикасаясь, правда, к брюкам. Увлекшись, Мэнэльтарма прервал поцелуй прямо на середине, смахнув волосы с тонкой шеи, и опустился ниже. Целое войско мурашек пробежалось от пяток до макушки, застряв прорывающимся стоном в горле. Руки оглаживают те места, которые их так жаждут, губы двигаются упоительно мягко. Анна с громким выдохом запрокинула голову и открыла глаза.
Нужно было немедленно остановиться. Такое поведение недопустимо. Но в этом её слабость - сейчас, она не может найти в себе силы противиться... Кажется, и Мэнэль этого не хочет.
Встретившись взглядом с мужчиной, голова резко закружилась, девушка отступила назад, и, потеряв равновесие, упала на лестницу. Эльф не успел ее поймать. Вовремя скоординированная поза и выставленные локти смягчили падения, но травмы, все же, она получила.
- Господин Ильфукиир, - спросила Анна дрожащим, но не от страха или неизвестности, голосом, рассматривая то кусочек ткани в ее руке, то поглядывая на мужчину, - что у Вас на уме?
Он загадочно улыбнулся, повел плечом. Как и девушка, он шумно дышал. Но большего она от него не получит просто так. Его плащ остался лежать на полу.
- Назови меня по имени, - потребовал он, - ты ведь делала это раньше.
"Не смотреть, не смотреть ему в глаза! Если я посмотрю, то потеряю всю храбрость".
Анна, поднялась, потирая поврежденные участки.
- Думаю, что Вам пора спать, как и мне, - она аккуратно обошла Мэнэля, и направилась было в свою комнату, но, вдруг, мужчина перехватил её за руку.
- Ты придёшь сегодня ко мне? - его глаза горели лихорадочно-безумным огнем, а губы, перемазанные в крови и слюне, обнажали ряд ровных зубов.
Анна вскинула голову и задохнулась от такой, откровенно говоря, наглости. Да как он смеет такое спрашивать? А главное: для чего?
- Не знаю, - соврала девушка, вызволив руку, и пошла к себе.
Мэнэльтарма грустно посмотрел ей вслед, затем поднялся в свою комнату. Стянув с себя мешающую одежду, он, полностью обнаженный, случайно заметил неизбежные последствия и пробуждение организма от поцелуя. Тихо выругавшись на себя, он натянул домашние штаны и побрел в ванную комнату. В коридоре эльф снова столкнулся с Анной. Оставаясь здесь на ночь, у нее появилась вредная привычка шастать в его рубахе, которая так неприлично оголяла ноги. Странно: раньше мужчина не придавал этому значения. В ванной было чересчур уж тесно. И если бы была проблема в месте, которого не так уж и мало. Обычно, они с Анной вместе готовились ко сну, умываясь, плескались водой. Это ребячество вошло в их обязательный вечерний ритуал. Мерно журчала вода, успокаивая взбесившиеся за сегодня нервы, а рыжая молчала. Кажется, обливание на сегодня отменяется. Мэнэль начал замечать, что она едва ощутимо, но будто специально касается его: пальцы "танцуют" на плечах, задевают шею, оглаживают поясницу, как бы намекая, что их обладательница заигрывает с эльфом. Сама же, она, иногда, задевает его бедром. Мэнэльтарма тряхнул головой: да глупости! Анна никогда не стала бы такого делать! Он покосился на нее, параллельно думая: Да, возможно, он поступил сегодня опрометчиво, но это не вызвало бы в ней таких сильных чувств. Что делать дальше? Сейчас ему физически просто необходима эта девушка.
"Стоп! Но она же моя ученица! Так нельзя. Но, я видел на ней полосы - это ведь признаки тандемной души!"
Перебирая все мысли в голове, он не заметил, как девушка закрыла кран. Прохладная ладонь опустилась на голую грудь. Эльф сначала дернулся от неожиданности, но потом взглянул на Анну.
- Что такое? У Вас жар? - заботливо и будто насмешливо проворковала она.
- Все нормально. Я искупаюсь.
- Хорошо, - Анна направилась по коридору в свою комнату, зная, что эльф смотрит на нее. На полпути она сладко потянулась, ее короткая рубашка поднялась, почти оголяя бедра. Только теперь Мэнэль понял, что его нагло соблазняют. Анна все знает и теперь дразнит его!
***
Вода подсбила хмель в голове, и стало легче думать. Мэнэльтарма надеялся, что быстро уснет - сегодняшний день был слишком тяжелым, как физически, так и морально. Но, сон не шёл. Он долго ворочался в постели, словно страдал от недостатка чего-то здесь. Или кого-то? Ему казалось, он слышит, как скрипят половицы, что дверь вот-вот откроется и Анна придет к нему, но никого не было.
Была уже глубокая ночь, а Мэнэль мучился от бессонницы. Замучившись ждать, решено было самому пойти к ней. Остановившись у двери, он подумал: правильно ли он делает? Но даже если это не так, известно одно: если он ничего не сделает, случится что-то ужасное, чего он себе никогда не простит. Собравшись с духом, эльф дернул ручку, и осторожно открыл дверь. Хорошо, что Анна её никогда не запирала. Мужчина подошёл к кровати, на которой девушка была во власти сна, и сел на край. Её дыхание было спокойным, она не знала о ночном госте. Девушка не чувствовала, как прогнулась кровать под большим весом, но, проснувшись посреди ночи, она ощутила, что крепко прижата к чужим бедрам, и что бедра эти могут принадлежать только её другу, которым сон еще не завладел. Чтобы повернуться, потребовалось немало усилий - Мэнэльтарма вопросительно и стыдливо посмотрел на Анну, будто его застали за чем-то незаконным.
- Что Вы здесь делаете?
Ответом был поцелуй, затягивающий в омут чувственности, и распаляя, еще не пробудившееся сознание, новыми яркими ласками. А рыжая вовсе не сопротивлялась. Не прерывая сия действа, мужчина потянул девушку за руку, аккуратно усаживая ее на кровать. Доза оставшегося алкоголя все еще грела их, и продлевала отпуск мозга, поэтому тело двигалось само. Желание накатывает слишком быстро и внезапно, накрывая с головой обоих. Ничуть не стесняясь, Мэнэль потянул рубаху девушки вверх, проворным движением избавляя ее от всего лишнего и мешающего. Анне неловко и некомфортно от таких наглых действий. Пусть в комнате и темно, но хочется прикрыться. Крепкие руки эльфа, сидящего сзади, не дают этого сделать, заставляя развести руки еще шире, бессовестно открывая все-все, без утайки.
Их руки - везде. Поцелуи-укусы оставляют серьезные отметины на нежной коже. Громко всхлипывать, извиваться под аккуратными и в то же время жаркими прикосновениями, и повторять одно и то же имя, которое так хочется слушать - все, что оставалось девушке, когда она, не помня как, привлекла Мэнэля к себе. Или он сам ее уложил? Но слушать наслаждение только одного - это ведь нечестно. Здесь играют только дуэтом. Поэтому Анна решила, во что бы то ни стало, заставить эльфа издать звук сладострастия, хотя бы раз. Нежный поцелуй в колено был немой просьбой, и рыжая, дико смущаясь, развела ноги шире. Она навсегда запомнит, с каким невероятным восхищением блестели глаза эльфа в этот момент. Сформировавшаяся в голове мысль, показалась девушке более чем разумной, но, в один миг все разбилось и отошло на второй план, заливая глаза дымкой похоти, когда она почувствовала в себе чужие пальцы. Совершенно не желая думать, откуда Мэнэльтарма мог знать такие вещи, девушка тонула в океане драйва, прижимаясь к груди мужчины, кричала и кусала, когда больше нет сил терпеть, когда в голове взрывается сверхновой и высвобождается нагая, без шелухи, человеческая суть. Серые замысловатые полосы по всему телу, на мгновение стали черными...
