— Почему ты помогаешь мне спасти Рассела? — спрашиваю его я.

— Я не знаю, что будет означать для твоей души его потеря. Когда он поцеловал тебя сегодня, он казался счастливым, — мимоходом отвечает он, сильнее прижимаясь ко мне.

Я вспыхиваю от сожаления и смущения, закрываю глаза и тыкаюсь лицом в его грудь.

— Мне очень жаль, — хриплю я. — Я не планировала этого делать, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю что ты, это все чего я хочу.

— Я знаю, — мягким голосом выдыхает Рид. — Я видел, как ты оттолкнула его и стала сопротивляться желанием своей души. Зачем ты это сделала? — спрашивает он.

— Потому что он не смог убить боль от потери тебя, — прямо говорю я, поглаживая его по груди. — Почему ты не кричишь на меня, — стыдливо спрашиваю его я.

Рид мягко трется свой щекой о мою, в защитном жесте прижимая меня к себе.

— Потому что я понял, как сильно ты хочешь меня, если смогла противостоять желанием своей души… это унизительно, что ты полна решимости не дать мне подняться. Ты так упряма, Женевьва, что же мне с тобой делать? — упираясь своим лбом в мой, спрашивает он.

— Не упрямая, но ты прав, я приняла решение, — отвечаю я.

— И что бы ты хотел сделать со мной? — улыбаясь, спрашиваю его я, смотрю в его дьявольски зеленые глаза и надеюсь, что он простит меня за поцелуй на пляже.

Взгляд Рида темнеет.

— Я хочу вытащить тебя отсюда, уйти, и никогда не оглядываться назад, — прямо говорит он, и я понимаю, что он не отказался от этого плана.

— Как только Рассел будет вне опасности, мы уедем, куда захочешь. Я обещаю. Только ты и я, — взволнованно отвечаю я.

— Несмотря не на что, ты не можешь снова ходить без меня в Seven-Eleven, — твердо говорит Рид, сильнее прижимая меня к себе. — Эви, ты поняла меня? — без обиняков спрашивает он меня.

— Я поняла, — сразу соглашаюсь я.

— Я не знаю, что делать. Ты обвела меня вокруг пальца, теперь я не могу доверять не одному из своих решений, — убирая волосы с моего лица, говорит он.

— Ты можешь остаться на ночь. Я не хочу, чтобы ты уходил, — ища его глаза, отвечаю я.

Я хочу убедиться, что он не собирается снова уходить, и пора уже задуматься над тем, что он бросил меня. Как будто прочитав мои мысли, он улыбается и качает головой

— Не волнуйся, теперь я планирую быть к тебе так близко, как это, возможно, мне просто придется понять то, что ты действительно хочешь.

На моих губах заиграла кровожадная улыбка.

— Рид, нет ничего больше того, что я хочу, чтобы ты был со мной, — отвечаю я.

Но скоро я поняла, что применила бы свою силу и контроль только на то, чтобы заставить Рида спать вместе со мной в моей постели.

Теперь я понимаю, что имел в виду Рассел, когда говорил о туре «по приятным частям ада»

Судя по тяжелым вздохам Рида, когда я кладу голову ему на грудь, слушая биение его сердца, думаю, что и на него влияет наша близость.

— Одно уточнение, — спрашиваю я Рида, — Ты вообще спишь?

— Да, я сплю, — поглаживая мои волосы, отвечает он, и в его голосе я слышу улыбку. — Но мне не требуется так много, как людям. Я сплю только пару часов в сутки.

— О, это должно быть удобно для повременного расчета, чтобы сосчитать все твое богатство, — говорю я, и мне приятно слышать его смех. — Интересно, если позже, я тоже начну спать меньше?

— Я не знаю, надеюсь, что нет, — серьезно говорит он.

— Почему? — спрашиваю я.

— Потому что это приятно, — говорит он, и его голос так сексуален, это заставляет меня расслабиться и сильнее к нему прижаться.

— Почему Бог возится с человечеством, когда у него есть такие совершенные создания как вы? — небрежно спрашиваю его я, потому что борюсь с тем, что он может увидеть во мне.

— Эви, ангелы не идеальны. Я уже в течение длительного времени нахожусь среди людей, и я только сейчас начинаю понимать, что это о них, что это они неотразимы.

Люди такие хрупкие, и все же они цепляются за жизнь и друг за друга, как будто у них больше никого нет.

Я был озадачен, так как жил в Раю, и я знаю, что их ждет.

— Но теперь я начинаю понимать, что значит так сильно в ком-то нуждаться, ты сделаешь все, что угодно, чтобы быть с не, прикасаться и любить ее, — поглаживая мои волосы, говорит он.

— Как на счет полукровок? — шепчу я.

— О, особенно полукровки. Я крайне неравнодушен к полукровкам, — улыбаясь говорит он.

— Привет, — сонным голосом шепчу я, приподнимая голову с его груди. Глядя на него, я удивляюсь, он не похож на того, кто пробыл со мной в постели всю ночь.

Он идеально выглядит.

— Доброе утро, — улыбается Рид.

— Это слишком идеально, чтобы это происходило в моей жизни, — шучу я, снова откидываясь назад и сильнее прижимаясь к Риду.

Он смеется и гладит мои волосы.

— Это лучшее. Мне нравится обнимать тебя, пока ты спишь намного дольше, чем…

Я хмурюсь.

— Что? — запутавшись, спрашиваю я. Приподнявшись на локте, я улавливаю его виноватое выражение лица. — Гораздо больше, чем что?

Рид вздыхает.

— Чем сидя на пожарной лестнице, — с неохотой отвечает Рид.

— Ты сидел за моим окном? — спрашиваю я. Он медленно кивает. — Зачем?

— Когда тебе снятся кошмары, я сижу недалеко от тебя, и твое сердце перестает сильно колотиться, — говорит он, наблюдая за моей реакцией

— Рид, у меня ночные кошмары каждую ночь, — лепечу я.

— Я знаю, — отвечает он, нахмурившись. — Чем ближе я к тебе, тем лучше ты спишь. Может быть, это из-за нашего притяжения. Но я, скорее всего, делал бы это в любом случае, потому что… я не могу долго держаться от тебя подальше.

Мои брови поднимаются.

— Ты не можешь держаться от меня подальше? — спрашиваю его я, не совсем понимая, о чем он говорит, потому что несколько последних недель, он проделал очень хорошую работу по «держаться от меня подальше».

Губы Рида сжимаются в тонкую линию.

— В течение дня я находился от тебя достаточно далеко, так, что ты даже не догадывалась, что я рядом, но по ночам, когда ты спала, я был рядом, — признается он.

— О… — запоздало вздыхаю я.

Рид выгибает бровь.

— О? — спрашивает он.

— Ты защищал меня без моего ведома? — спрашиваю я с громко бьющимся сердцем.

— Эви, ты стала для меня самой важной миссией. Все что я хочу, это защищать тебя; все остальное второстепенно, — признается он.

— Эм… ладно, — вздыхаю я.

— Ладно? — с надеждой спрашивает он. — Ты позволяла мне защищать тебя?

— Да, Рид, я позволяла тебе защищать меня, — в замешательстве отвечаю я.

Он пытается перестать хмуриться.

— Нет, ты сказала, что я не могу быть твоим телохранителем.

— Зачем так формально? — спрашиваю я.

— Ты только просила меня сопровождать тебя, — возражает он.

— То, что ты сделал с Себастьяном, я бы назвала больше, чем просто сопровождать, — с дрожью отвечаю я.

— Ты был там и следил за мной без ведома? — спрашиваю я, не зная, что думать по этому поводу.

— Да… Я слишком долго ждал кого-то вроде тебя, чтоб позволить кому-нибудь причинить тебе боль, — отвечает он.

— Кого-то вроде меня? — с бешенным сердцебиением спрашиваю его я.

— Свет, который движет мной… руку… я долго держу…

— О, — отвечаю я, чувствуя себя абсолютно счастливой.

— О? — спрашивает он.

— Так… ты хочешь вернуться на старую работу? — застенчиво спрашиваю его я.

— Я никогда не позволю тебе уволить меня, — с сексуальной улыбкой отвечает он. — Чем ты собираешься сегодня заняться?

— Тьфу, у меня занятия. И я не могу пропустить их, потому что у меня и так было много пропусков. А что насчет тебя?

Его взгляд смягчается, и глаза становятся почти блестящими.

— У меня есть для тебя сюрприз, но он еще не готов, так что тебе придется подождать до вечера, — говорит он.

— Ты планируешь пойти на костюмированную вечеринку, так? — уже зная мои планы, спрашивает он.