У нас есть написания с ци, есть и с цы. И то и другое привычно, но в разных словах. Слово панцырь привыкли писать с буквой ы. И вдруг перемена… Цы отвергнуто в этом слове, но в сотне других случаев оно осталось (цыц, отцы, куцый…). Если бы цы изгнали изо всех слов и никогда бы не писали — как не пишем жы, шы — то не было бы конкуренции двух-одинаковых написаний (цы и ци), не было бы желания искусственно искать меж ними разницу. А здесь получилось так: старая орфограмма панцырь еще памятна, а надо писать панцирь… Вот и возникает стремление сочетание ци произнести как-то по-другому, не так, как старое. Старое цы произносилось с твердым ц; новое, значит, надо произнести с мягким (сравните: ды — ди, сы — си, зы — зи…). Правда, это желание вряд ли исполнимо: [ц] в нашей речи очень редко бывает мягким[76].
Если же написание цы будет вовсе устранено, то исчезнет конкуренция между цы и ци, не будет желания искусственно противопоставить одно другому.
Этого и надо желать: всюду и везде писать ци. Слышу недоуменный вопрос: а почему по цы?
В современной орфографии написание ци преобладает, на него и надо ориентироваться. Меньше будет ломки.
Есть и более важное основание: написание ци отвечает фонемному характеру нашей орфографии. Они подобны написаниям жи, ши…, тоже строго фонемным. Написания же цы, жы, шы противоречат фонемному принципу.
Напоминаю: буква ы указывает твердость предыдущего согласного. Почему пишем: разыскивать, разыгрывать? Зачем здесь буква ы? Чтобы твердо прочесть з; напишем мы разигрывать — и появилось бы нелепое произношение с мягким [зь].
Но указывать твердость ц, ж, ш — излишний педантизм. Эти звуки не бывают мягкими. Подчеркивать их твердость было бы естественно в фонетической орфографии, которая отражает все особенности произношения. Иное дело — в орфографии фонемной. Она отражает только различительные признаки. А твердое ц нет никакого смысла отличать от ц мягкого: нет такого мягкого ц. Следовательно, подобно сочетаниям жи, ши, надо писать ци.
Положим, мы станем писать всюду цы; тогда надо писать все по произношению: жы, шы, чя, щя.
Сами буквы ш, ж, ц показывают твердый звук. Вдобавок еще подтверждать это буквой ы так же нелепо, как масло маслить маслом; толку от этого нет.
Написания отци, сестрицин будут резать глаз… несколько месяцев. А потом станут привычны. Несколько правил, бессмысленно разнообразных, будут заменены одним — простым, строго фонемным.
Чёлка и чокнулся
Буквы о, ё после шипящих у нас пишутся по особым правилам. Этих правил — несколько; одни — для корней, другие — для суффиксов и окончаний.
Корни пишем сейчас по такому правилу: «после шипящих в корне под ударением надо писать е (ё), если это ё чередуется с е в словах того же корня, и надо писать о тогда, когда нет такого чередования».
Сидит, значит, ученик и пишет что-то. Попалось ему слово щётка, а он и не знает, как писать: що или щё. Он должен перебрать все слова с тем же корнем: щёточка, щёточкой, щётки, о щётках… и, перебирая их, он обязан набрести на слово щетина, обязан понять, что слова эти однокорневые (а это тоже нелегко). Он теперь может заключить, что в корне слова щётка есть чередования и, значит, надо писать щётка.
Еще пример, не менее печальный. Попалось слово чёлка. Надо поискать да поискать в памяти, пока не вспомнишь слово чело… Не так даже трудно вспомнить, как догадаться, что по происхождению эти слова однокоренные. По происхождению! Ведь есть немало слов, которые были однокоренными, да перестали: давно их связь распалась, значения сильно разошлись, и теперь они уже слова с разными корнями. Вот так-то и слова чело — чёлка[77]. Надо знать, что они были однокоренными; и тогда ясно, как писать. (Если сопоставляются слова чёлка — чело, то чередование с е налицо, и писать надо, конечно, чё-.)
А как догадаться, что чокаться надо писать с о? Ищите, ищите все слова с этим корнем: чоканье, чокающийся, чокнулся, перечокались, чокнулась, отчокался… пока не переберете все их и не убедитесь, что в корне нет чередований — всегда [о]. Тогда и пишите о. Но только надо быть уверенным, что вы перебрали все слова с этим корнем и не обнаружили ни одного случая чередования…
Удивительно трудное правило! И трудность у него многоэтажная.
Несколько страниц из постановления орфографической подкомиссии 1904 года… Не правда ли, они весьма дельны»?
Во-первых, часто нелегко решить, относится ли это о — ё к корню. Ведь для корней правило совсем иное, чем для суффиксов. Возьмите слова трущоба, трещотка, крыжовник; корню или суффиксу принадлежат сочетания що и жо? Ученику часто такие вопросы решить не по силам, правописание многих слов поэтому приходится запоминать.
Во-вторых, пойди-ка реши, однокоренные слова или нет: кошелка — кошелек, шорох — шероховатый, чело — чёлка…
В-третьих, правило очень путанно и сложно. Именно: сложно перепутаны в нем звуки и буквы. Надо писать щёлкать, потому что есть слово щелчок. И надо писать обжора, хотя есть слово обжираться; надо писать слово жом, хотя есть слово сжимать. Но на слух ни в слове щелчок, ни в слове обжираться, ни в слове сжимать гласного [э] нет; слышится неопределенный звук, и надо еще решить, как его обозначать. Требуется сначала установить, что в слове обжираться не пишется буква е; значит, чередования звука [о] в слове об[жо]ра с буквой е нет; тогда в слове обжора пиши [жо].
Один из методистов русского языка пишет так:
Соотнесение слов с ударным гласным о после шипящих с однокоренными словами в целях установления написания е может иногда оказаться неэффективным, так как в данном случае сопоставляются звуки с буквами, а не чередующиеся звуки о и е. Поэтому сопоставление, например, слова шёлк со словами шелковистый, или шелка будет неубедительным, так как в словах шелковистый или шелка после ш слышится не [е]… Написание же буквы е после ш в данных словах в свою очередь требует соответствующей проверки.
Сказано верно.
Но и наше во-первых, и во-вторых, и в-третьих — это еще не самое главное. Самое главное — в-четвертых и в-пятых.
У нас орфография фонемная. Мы на письме передаем фонему, т. е. звук в его самой независимой форме, без всяких влияний. На гласные очень сильно влияет безударное положение, оно мнет, искажает гласные звуки. Поэтому мы безударные гласные проверяем ударными. А здесь, когда пишем о — ё после шипящих, — как раз наоборот! Ударное положение «проверяем» безударным.
Такая «проверка» запутывает учеников; правило дается им с мучениями.
Это было в-четвертых. В-пятых, проверка гласных у нас обычно сводится к тому, чтобы найти хоть один случай когда гласный в данном корне стоит под ударением. Всего один случай нужен! Пишет ученик слово водовоз; не знает: вод- или вад-; вспомнил слово водный — и написал верно. Нет надобности перебирать все слова с этим корнем. А ведь для того, чтобы написать чокнулся, надо перебрать все корни и убедиться, что чередования нет; чтобы правильно написать чётный, надо перебирать слова до тех пор, пока не найдешь слово нечет. А ведь можно и не отыскать его, пропустить!
