Тем временем по кладбищу разлетались его крики, звучащие так, будто кто-то рыгает.

Но Муору был там единственным, способным эти крики услышать. И пока он без остановки толкал гротескное тело, дождь, стучащий по его спине, постепенно нарастал.

Пока он вслушивался в звук дождя, затекающего в загон — нет, пока он сидел под непротекающими остатками крыши, Муору глядел в темноту.

Дождь не прекращался два дня.

Будь это короткий ливень, он бы никак не помешал его работе. Поскольку было лето, с пришедшей прохладой стало легче коротать время. Но он не мог выйти на кладбище ночью. Из-за туч, скрывших луну и звёзды, он не видел ничего дальше собственного носа.

Тем не менее, когда парень не выходил наружу, на его лице проступало другое, приятное выражение. Он понял, о скольких вещах ему надо подумать... и что на сортировку мыслей требуется время.

С течением времени лошади исчезли из загона. Но они всё же оставили после себя следы. И думая о других возможных могильщиках, живших в загоне до него, Муору задавался вопросом, куда они вообще запропастились?

Однажды Ворон сказал ему: «Сколько людей ни нанимай копать ямы, как только они не выдерживают присутствия демонов, то становятся бесполезны». В то время он проигнорировал его слова, но теперь у Муору появились непосредственные доказательства правдивости его слов.

Внезапно в дверь загона постучали.

Звук был тихий, но он точно не мог раздаться сам по себе. В общем-то, юноша настолько привык к тихому звуку протекающей крыши, что слабого стука хватило, чтобы его напугать.

— Муору.

Но, услышав этот голос впервые за два дня, он быстро отошёл от шока.

На всём кладбище был всего один человек, зовущий его этим именем.

Дверь тихо открылась, и показалась лампа, вслед за которой вошла Мелия. Слабый свет прибора окрасил комнату оранжевым. Девочка сохраняла молчание, пройдя от двери и в итоге присев на пол.

Поскольку потолок прогнил, и его испещрили дыры, чтобы не замочиться падающими каплями дождя, парочке пришлось сесть настолько близко, что их колени соприкоснулись.

Капюшон большей частью скрывал её лицо, но девочка даже не пыталась встретиться с ним взглядом. Наверно, она пришла сюда без зонтика, подумал Муору, посмотрев на вымокшие пряди и влажную накидку.

Как и обычно, Муору слишком разволновался, чтобы нормально заговорить. Его распирало от бесконечных вопросов: с её телом всё в порядке? Она простила его за подглядывание? Кем именно была Мелия, и чем вообще занимается хранитель могил? Но он не мог придать форму слов ни одному из них. Да и вообще, он никогда бы не подумал, что Мелия посетит его в этом загоне. Не было причин считать, что она забыла о случившемся, но когда он снова бросил на неё взгляд, теперь с гораздо более близкого расстояния...

— Что-то не так, Мелия? — спросил парень, сдерживая разбушевавшиеся мысли.

Мелия вытащила левую руку, которую прятала в накидке. Держала она в ней очень большое яблоко.

Муору молча сидел и ждал, а девочка чуть ли не раздавила фрукт в руке, прежде чем передать его парню.

— Я могу его взять? — внезапно спросил он, прям как когда брал аптечку первой помощи.

Но в этот раз Мелия не кивнула и ничего не сделала. Единственное, что она делала, это продолжала сидеть с опущенной головой и прятать лицо.

Подумав, что ничего тут не поделаешь, Муору посмотрел на фрукт в своей руке. Он был большим и притягательно спелым, а вес говорил о том, что внутри его переполняли соки. Лично он любил все фрукты, кроме ананасов, и это яблоко стало его первым угощением с момента прибытия на кладбище. И если начистоту, прошло уже много времени с тех пор, когда юноша последний раз ел яблоко без червей.

— Ага... — девочка наконец открыла рот, приковав взгляд Муору. — Я буду твоим другом, — сказала она, закрыв глаза, и её лицо стало краснее яблока в его руке.

Парень вновь отвёл взгляд, словно получил удар по щеке.

Отчего-то прямой взгляд на неё смущал сильнее, чем подглядывание во время мытья.

Хотя слова и отличались, было такое чувство, словно она только что призналась ему в чувствах.

...Неужели то самое?

Не в силах больше выносить смущение, Муору спросил: «Эээ, Мелия?». Его слова прозвучали как протест, и девочка мгновенно выпрямила спину.

Мне стоит говорить как можно мягче.

Хотя ситуация его изрядно озадачила, он продолжил, приложив недюжинные усилия:

— Не знаю, почему меня это так смущает. Но стать друзьями — не такое уж большое дело, так что нормально сказать просто «ага, давай». Этих слов вполне достаточно, ты так не думаешь?

Мелия медленно открыла глаза с той же неторопливостью, с какой луна восходит на небо. Парень молча смотрел, как трепещут её длинные ресницы.

Голубые девичьи глаза медленно заглянули в его.

Муору отметил, что отводит взгляд всё дальше и дальше. Юноша вновь почувствовал импульс, побеждающий его коснуться её руки... и он посчитал, что стоит во что бы то ни стало этот импульс подавить.

Всё ещё глядя на парня, Мелия в конечном итоге единожды кивнула.

— Ладно.

Муору поднял голову.

Затем, словно переключившись с атаки на защиту, она сразу стала колебаться.

— Про-прости. Я так внезапно пришла.

— Всё нормально, я не спал, — сказал он, но девочка как будто вовсе не слушала его.

— Но всё равно. Я хотела тебе это сказать во что бы то ни стало. — Как только она закончила говорить, девушка вскочила на ноги с редким для себя проворством, и её лицо вновь покраснело.

Глядя ей в спину, когда она пошла через загон, Муору сказал: «Спасибо... за яблоко».

Мелия единожды кивнула. «Ага».

Юноша бросил ей в спину ещё вопрос, когда её рука коснулась дверной ручки.

— Ты говорила какое-то время не выходить, но теперь всё в порядке?

Девочка кивнула, и парень выдавил улыбку.

Затем она ушла.

Оставшись один в темноте, Муору принялся за яблоко. Фрукт был сочным, сладким и приятно пах.

Муору явственно ощущал, что уже наступила середина лета, когда смотрел на кладбище, залитое ярким полуденным светом.

Земля потемнела, словно позабыла о дожде, шедшем вплоть до вчерашнего дня. Из-за солнца, опаляющего траву и мох, в воздухе повис удушливый запах молодой зелени.

Муору положил лопату и отправился на кладбище с пустыми руками.

Он вовсе не отлынивал от работы; он следовал всем распоряжениям, да и вообще, закончил копать совсем недавно. Парень не пытался отложить дело на потом, но если на такой жаре не делать время от времени перерыв, можно схлопотать солнечный удар. Вообще говоря, будь на его месте какой-нибудь собрат по его кротовому делу, от такой погоды он уже давно упал бы в обморок, без какой-либо возможности прийти в чувство. А в худшем случае мог умереть от обезвоживания.

Ну, может, здесь и есть собака, но я по сути тут единственный человек.

Но даже делая перекур, юноша не знал, пойти ли лучше ненадолго в загон или распластаться в тени дерева, лениво на что-нибудь глядя. Впрочем, временами ноги сами вели его к тому месту, где он несколько дней назад похоронил монстра.

Само собой, идти туда ему не хотелось, но он всегда ориентировался на результат, потому сейчас почувствовал необходимость проверить состояние своей работы, пускай её и свалили на него в качестве наказания по ложному обвинению.

Такой дождь не должен был вымыть почву, я ведь так плотно её утрамбовал.

Когда он пришёл к могиле, Муору заметил там нечто такое, чего не было несколькими днями ранее.

Надгробный камень...

Наверно, кто-то установил его, когда дождь прекратился.

Вот именно. Поскольку они не просто запихивали труп в яму, без надгробия было не обойтись. Но хотя парень изрядно попотел, закапывая того колоссального монстра, его посетить такая идея не соизволила.