- Да. У Луиса колики и мы не можем найти врача. Ему действительно очень плохо. Может быть ты знаешь ветеринара, который сможет прийти?

- Ветеринар ... - Анежело отложил карандаш в сторону и нахмурившись размышлял. Даже с этим выражением его лицо казалось безоблачным. - Подожди минутку. Сейчас вернусь.

Обрадовавшись, что он сразу отреагировал, не задавая тысячу вопросов, я опустилась на табурет для фортепиано и прислушалась к грому грозы, которая собралась во второй половине дня над морем, но до вечера так и не приблизилась. Теперь она казалась мне более тёмной и мощной. Возможно, что за боли в животе Луиса, также ответственен душный воздух. Сегодня даже мне трудно дышать и не потеть. Такую духоту я ещё никогда здесь не испытывала. В том, что ночью над морем вспыхивали вспышки молний, не было ничего необычного. Но теперь казалось, будто гроза находится прямо над нами. Удары грома звучали несколько секунд и становились громче, а потом снова тише - монстр, делающий глубокий вдох.

Несмотря на гром, я слышала, как внутри говорит по телефону Анжело; это был теперь уже второй или третий звонок - что мне делать, если он никого не найдёт, кто захочет работать в такой жаркий вечер? Я повернула вспотевшее лицо в сторону поднимающегося ветра. Он был всё ещё тёплым, не холодным и влажным, как шквалы ветра в Вестервальде. Надеюсь, что погода и останется такой, какой была до сих пор, очень надеюсь ...

- Он будет у вас через десять минут. А мне придётся на свадьбе его дочери изображать из себя пианиста.

Я вздрогнула и при этом задела нечаянно локтем клавиши низких тонов, поощрение для грозы повторить за мной и снова прогреметь. Анжело расслабленно усмехнулся.

- Ну да ладно, ничего страшного. Я всё равно это планировал. Теперь придётся сделать без оплаты.

- Блин, спасибо ... большое спасибо ...

- Не за что. Это мне и нравится в Италии. Кто-то всегда знаком с кем-то, кто может сделать то, что нужно тебе, и почти каждый раз они сразу же знают, как ты можешь вернуть им услугу, которую теперь задолжал. Это основной принцип мафии, но он сплачивает людей. Мне это нравится. Не обязательно же ведь, чтобы это сразу превратилось в преступление.

Я со всем согласна, ветеринар может носить с собой под жилетом заряженный Калашников, только пусть поскорее приедет и поможет Луису. Я не разбиралась в коликах, но знала, что их можно вылечить, во всяком случае чаще всего. Иногда, это я должна была признать, лошади умирали от колик, но Луись выносливый. Он выстоит. Джианне он нравится больше, чем мне, так сильно, что она осмелится спуститься в сад и отослать Колина, чтобы ветеринар не попал в беду.

Сама я лучше буду держаться в стороне. Лишь одно моё присутствие разжигает голод Колина, а в ситуациях как эта, скорее всего, он станет ещё более неумолим, чем обычно. Колин, однако, должен оставаться поблизости, потому что он понадобиться Луису. Нет, лучше, если Джианна и ветеринар позаботятся о лошади, а потом дело в руки возьмёт Колин. Мне нечего там делать.

Я встала и прошла к бассейну, села на край, на ещё тёплые от солнца каменные плиты и погрузила ноги в прохладную воду. О, как приятно ... Мои икры горели от бега сюда. Я опёрлась на руки, поставив их на плиты позади и откинула голову назад, так что волосы касались пола. Но этого недостаточно. Это освежило меня да, но было не тем, чего я хотела.

Я покосилась в сторону. Анжело стоял рядом со мной. Его сандалии точно дорогие. Ну что ж, подумала я спонтанно. Эту потерю ему придётся пережить. Прежде чем он смог отреагировать, я ухватилась за его лодыжку и потянула за собой в бассейн. Тысяча пузырьков высвободились из его рубашки, когда я открыла под водой глаза и посмотрела в его озадаченное лицо. Потом мы всплыли. Фыркая, мы начали хватать ртами воздух.

- Ты коварная бестия, - ругался он, смеясь, пытался ухватиться за меня, но я оказалась быстрее. Нырнув, я бросилась в другой конец бассейна и с размаха выскочила на ступеньки. С моей немногочисленной одежды стекала вода. Я стянула её с тела и бросила назад; как всегда, снизу на мне был одет бикини.

- Забудь об этом, Эли, я не топлю женщин и не веду с ними водных поединков. Не равные соотношения силы. Это было бы несправедливо. - Он стоял посередине бассейна, по грудь в голубизне, волосы мокрые. Обоими руками он убрал их со смеющегося лица. Потом небрежно упёр руки в бока, чтобы бросить на меня глубокий, наигранно-неодобрительный взгляд. Его мокрая рубашка прилипла к натренированному, но мальчишески-стройному телу. Сейчас бы скульптора с альбомом для эскизов в руках - и это зрелище можно было бы запечатлеть на вечность. От выручки такой статуи можно будет построить по меньшей мере такой же большой бассейн, как этот, но с мозаикой на дне и пятью золотыми горгульями. Однако меня удивляло, что волосы Анжело сохли не быстрее, чем мои. Из них всё ещё стекала переливающимися каплями вода и падала на его плечи, но они уже опять завивались. Над нами снова прогремел гром.

- Ты довольно молод, не так ли? - спросила я внезапно застенчиво и как будто пленённая его видом. Только что я хотела ещё подплыть к нему и во второй раз бросить вызов. Теперь мне любое движение казалось разрушительным.

- Не знаю. Когда тебе 165 лет, это считается молодой? Что скажешь?

- 165? - повторила я ошарашенно. - Ты это не серьёзно, правда? - Это меня испугало. Я считала его кем-то, кого только недавно превратили, потому что он наслаждался своим существованием так интенсивно и с лёгким сердцем. Только идиот мог бы упустить из виду, что ему нравится жить.

- По ощущению, как двадцать, ну ты понимаешь. Считается тот возраст, как себя чувствуешь, а не настоящий. Вы женщины ведь всегда так говорите, когда молодость осталась позади.

Теперь он ещё и дерзит. Вы женщины. Опять!

- Ты отвратительный, уродливый, тщеславный шовинист, Микеланджело. - Я скользнула в воду и поплыла кролем в его сторону, но вызывать его на поединок действительно не имело смысла, он был проворный, словно рыба. Я всё же осталась под водой, нырнув, играючи перевернулась на спину и посмотрела наверх, где на поверхности бассейна начало рябить от дождя. Я слышала его журчание даже здесь внизу.

Только когда мои лёгкие начали болеть, я подплыла к краю бассейна и набрала воздуха. Дождь не только шёл, он лил как из ведра. За домом сверкнула молния. Гром последовал в следующую секунду.

- О, нет! - крикнула я расстроенно. - Он ведь закончится, не так ли? Он скоро закончится?

- В кокой-то момент дождь всегда заканчивается, а здесь чаще всего уже через десять минут. А есть шанс, что ты снова вылезешь оттуда, Свимми?

Ах ты Боже мой, Свимми. Моя потрёпанная, детская книжка, сто раз прочитанная про себя и вслух. Свимми, маленькая рыбка, которая настолько сильно отличалась от других рыб и всё же нашла своё место в косяке. В качестве глаза большой рыбы. Классная история, полная вальдорфской педагогики, подумала я саркастично, прежде всего для таких социально не приспособленных к жизни детей, как была я. И всё же, я чувствовала себя лучше без косяка. И да, я хотела вылезти, плавать под дождём не приносит удовольствия и нужно позаботится о том, чтобы по крайней мере унести мои вещи в сухое место.

- Давай зайдём в дом. - Мы, когда шли в дом, оставляли на каменных плитах террасы красивые водяные татуировки из отпечатков ног и падающих с волос тяжёлых капель. Двери всё ещё были распахнуты на распашку, потому что из-за грозы прохладнее не стало.

- Сюда, Эли, и не шуми, я хочу показать тебе кое-что, - позвал меня Анжело. Я последовала за его голосом, хотя мне хотелось получше всё рассмотреть, и оказалась в комнате, которая сразу же настолько меня околдовала, что мой рот опять открылся от изумления. Я оказалась не в читальном зале, а в круглой библиотеке. Здесь не было ничего, кроме книг, книг от пола до потолка - высокого потолка! - старинные книги, обложки которых были старыми и изношенными, книги в кожаном переплёте и с золотым тиснением на корешке, массивные книги с картинками, потрёпанные книги в мягкой обложке и ноты - целая стена, наполненная нотами.