- Ужин внизу через полчаса, - сказал он. - Но я вижу, ты уже не голодна?

   - Плюшки очень вкусные. - Дора виновато улыбнулась. - Тебе понравятся.

   - Шейра обещает поднять Реза на ноги к утру. Надеюсь, она не преувеличивает, потому что нам и правда стоит поскорее...

   Хрис осекся.

   - Это осталось здесь от предыдущих постояльцев? - очень тихо спросил он, указывая на чайный набор. - Кто-то пил здесь чай до нас?

   - Тут все было нетронутым, когда мы вошли. Ты же видел.

   - Иногда своим глазам лучше не верить... - пробормотал Хрис. - Уверена?

   - Конечно. Я сама съела и ягоды, и плюшки.

   - Ягоды. - Хрис потер виски. - Дора, ты когда-нибудь видела жаркие ягоды?

   - Нет, - сказала Дора, не понимая, куда он клонит. - А что?

   Хрис вздохнул, опускаясь рядом с ней на кровать.

   - Неудивительно. Ты только что съела три двойных порции.

   - И... что теперь будет?

   - А ты как думаешь?

   - Не знаю, - покачала головой Дора. Она вдруг ощутила странное тепло внизу живота. - Я... кажется, я странно себя чувствую.

   Хрис достал из кармана ключ от комнаты и оценивающим взглядом окинул окно.

   - Хорошенькая ночка у нас впереди, - пробормотал он. Потом повернулся к Доре.

   - Жаркие ягоды - сильнейшее возбуждающее средство, - сказал он. - Будь ты принцессой крови, ты бы получила необыкновенную ловкость и полную власть над своим телом, как я в ночь нашей встречи. Но ты...

   - Обычная девушка, - сказала Дора.

   - Что-то вроде того. И очень скоро тебе станет очень не по себе.

   - Насколько не по себе?

   Хрис несколькими простыми словами обрисовал ей действие ягод. Дора залилась краской.

   - И я... буду бегать за тобой всю ночь? Заманивать тебя в постель?

   - Понятия не имею, - развел руками Хрис. - Как ты понимаешь, я об этом знаю только понаслышке.

   Дора поднесла руки к лицу. Ее щеки горели.

   - Может быть, это все-таки черника?

   Хрис поднял одну ягоду и поднес к лицу. Дора с напряжением следила за ним.

   Наконец он покачал головой:

   - Жаркие ягоды чуть приплюснутые, с зеленоватым отливом. Их нельзя ни с чем спутать. Тебе просто не повезло: мы должны были тебя предупредить.

   - Значит, я вот-вот начну сходить с ума?

   - Надеюсь, до этого не дойдет. Но из комнаты я тебя не выпущу, уж извини. Вряд ли ты хочешь наделать дел.

   Хрис поднялся и отошел к дверям. Послышался щелчок закрываемого замка.

   Дора коснулась горячего лба.

   - Ну хоть чай я могу допить?

   - Допивай, - пожал плечами Хрис. - Хуже, боюсь, уже не будет.

   Дора взяла с тарелки плюшку. Еще одну она, помедлив, перекинула Хрису. Тот с невеселым видом улыбнулся, но угощение взял.

   Закатное солнце светило в окно, окрашивая комнату в розовый цвет. Дора откинулась на подушки. Жар внизу живота усилился. В висках появилась странная полуобморочная легкость, словно она готовилась взлететь.

   - Я думала, подействует сразу, - слабо сказала она. - Разве ты не превратился в великого воина за пару секунд?

   - Ягоды на всех действуют по-разному, - отозвался Хрис от дверей. - К тому же, прости меня за откровенность, ты сама не знаешь, что чувствовать.

   - Я... - Дора вцепилась в край простыни. - Я боюсь.

   - К утру это должно кончиться. Я за тобой прослежу, но...

   - Но?

   Хрис вздохнул.

   - Боюсь, это будет долгая ночь. Мне жаль, Дора.

   Дора прикрыла глаза. Перед ней проносились картины сплетенных рук и тел, опущенных штор, пьянящих запахов, смятых простыней. Сама того не желая, она погружалась в дрему, шепчущую, что она - уже не она, и можно делать, думать, тянуться к чему угодно. Девушка сжала губы, закрываясь от видений ладонями, но на нее словно опускалась жаркая темнота: тело ее уже не слушалось.

   - Наверное, мне лучше остаться одной, - с трудом проговорила она.

   Хрис подошел к ней и опустился на колени у ее ложа.

   - Я попробую тебе помочь.

   Он взял ее за руку, и, касаясь одному ему ведомых точек, начал поглаживать кисть, негромко что-то говоря. Слова скоро слились в ровный гул, монотонный голос успокаивал, и глаза Доры начали закрываться, обещая долгий и спокойный сон.

   - Спасибо, - прошептала она.

   - Тише... Спи.

   Голова кружилась все слабее. По спине проходил холодок, затылок наполнялся сладостной истомой. Дора вдруг поняла, что не засыпает: пробуждается.

   Хрис тоже это заметил, враз выпустив ее руку.

   - Можно искупать тебя в холодной воде, - сказал он. - Жестоко, но необходимо.

   - А поможет? - Доре приходилось прикладывать усилия, чтобы говорить.

   - Скорее нет, чем да. В том-то и дело...

   Хрис встал и вернулся с легким покрывалом в руке.

   - Это поможет, - сказал он, укрывая Дору до подбородка. - Если я прав, скоро ты начнешь бредить и вести себя... не совсем правильно. Думай о покрывале. Это твоя защита. Что бы ни происходило, ты не должна его сбрасывать. Договорились?

   - Я сама не своя, - призналась Дора.

   - Я знаю. Тебе нечего стыдиться.

   Хрис отошел к дверям и сел на полу, прислонившись к косяку. Дора снова закрыла глаза, но сон не шел. То, что она испытывала, было уже не томлением - страстью. Словно магнитом, ее тянуло к любому образу юноши или мужчины, что возникал в ее воспаленном видении. Ей хотелось сорвать платье, и... Остатками разума Дора мысленно поблагодарила Хриса, что на ней покрывало.

   - Милорд! - послышался голос служанки за дверью. - Стол накрыт!

   - Спасибо, - отозвался Хрис. - Передайте нашим спутникам, что мы спустимся только к завтраку.

   - Как скажете, милорд. Вам ничего не нужно?

   - Нет, благодарю вас.

   Дора скрипнула зубами: звук мужского голоса сводил ее с ума.

   - Думай о Резе, - сказал Хрис из угла. - Ему сейчас хуже, чем тебе.

   - Мне кажется, что покрывало вот-вот сорвет ветром, - прошептала Дора. - Мне самой хочется его сорвать.

   - Ветра нет. И окно закрыто.

   - Знаю. - Дора закрыла глаза. - Хрис, а с тобой раньше такое было?

   - Хм? Нет.

   Дора приоткрыла один глаз.

   - Никогда-никогда?

   - Как ни странно, нет, - серьезно сказал Хрис. - Ни ритуалами на крови, ни сильнодействующими средствами я не увлекался.

   - Я не про средства, Хрис. - Дора улыбнулась. - Я про любовь.

   - Про любовь или страсть, рожденную из тарелки жарких ягод?

   Дора промолчала.

   - Обычно любовь к тарелке супа заканчивается вместе с супом, - послышался голос Хриса. - С жаркими ягодами любовь лишь длится на пару часов дольше.

   - Я просто... - начала Дора и замолчала. - Мне кажется, что я влюблена. Или...

   - В кого-то одного? Или в весь свет?

   - Не знаю...

   Дора пошевелилась. Покрывало сползло ей на грудь, но она не решалась его поправить: ее тело превратилось в тугую струну, готовую поступить по-своему в любую минуту. Она лежала в комнате, освещенной закатным солнцем, но мыслями она была не здесь: в темных коридорах, на полу пещеры, у ствола березы... Ее локти, живот, колени дрожали от восторга, но одновременно череда видений была унизительна до бесконечности: по ее щекам поползли слезы.

   Хрис подошел к ней, чтобы поправить покрывало: едва он коснулся ее плеча, по ее телу пробежал ток, и Дора не сдержала негромкий стон. Хрис замер на месте.

   - Это какой-то кошмар, - жалобно сказала Дора. - Я не хочу... я... должна...

   Она с всхлипом втянула в себя воздух.

   - Хрис, а может быть, мы с тобой?..

   - Ты сама не понимаешь, что говоришь, - очень мягко сказал Хрис. - И утром об этом пожалеешь. Не надо, Дора.

   Дора заморгала. Она едва соображала, что говорит: казалось, кто-то другой проговаривает слова за нее.