Эшафот возвышался над толпой, как палуба корабля. Дождь барабанил по деревянному настилу, и люди жались друг к другу, не отводя взгляда от виселицы, словно надеясь найти в ней защиту от бесконечного ливня.

   Дора задрала голову. В небе якорем болталась петля.

   - Серая чума отступила, - сказал отец Савелий. - Но чтобы люди перестали умирать, нужно казнить ее виновника. Твоего отца.

   - Я не хочу, чтобы он умирал, - тихо сказала девочка. - Церковь учит, что убивать нельзя.

   Отец Савелий внимательно посмотрел на свою воспитанницу.

   - Это так, - согласился он, - но бывают исключения.

   - Какие?

   Священник присел перед девочкой так, что их головы оказалась вровень.

   - Преступников отправляют в тюрьму, - сказал он. - Но в королевской крови заключена великая сила. Король Рилл и в тюрьме не растеряет своего могущества. Стоит ему провести ритуал, и на улицах вновь будут лежать больные. Ты этого хочешь?

   - Я... - Дора отвернулась. - Я не хочу на это смотреть!

   - Придется. Кричать и плакать будешь потом. Через это надо пройти, девочка.

   Дора сглотнула.

   - Не хочу.

   - Принцессы не говорят "не хочу". Лорд-регент нас ждет.

   - А если бы у регента казнили отца? Он бы тоже пошел смотреть?

   Дождь усилился. Толпа вокруг становилась все гуще, но священник, казалось, не обращал на других людей никакого внимания.

   - Идем, Дора, - серьезно сказал он, протягивая девочке руку. - Нас ждут.

   Они обогнули толпу и подошли ко входу в боковой переулок. Отец Савелий коротко переговорил со стражей, и их провели к деревянной ложе, стоящей на возвышении за виселицей. Проходя мимо эшафота, Дора отвела взгляд.

   Гул толпы остался позади. В ложе было сухо и тепло: пылал огонь в железной печке, на скамьях лежали пухлые подушки. Склонившись над столом, какой-то человек перебирал бумаги.

   - Почему здесь никого нет? - шепотом спросила Дора.

   - Здесь и должно быть пусто, - отозвался отец Савелий. - Аристократы смотрят на казнь из окон дворца. А обычным людям здесь делать нечего.

   Дора перевела взгляд на площадь и вздрогнула: виселица возвышалась лишь в двадцати шагах от нее.

   - Я не хочу... - начала она и осеклась. Человек, склонившийся над бумагами, поднял голову.

   - А, вот и вы, - отрывисто сказал он. - Садитесь.

   Отец Савелий шагнул вперед, увлекая за собой Дору, но та не двинулась с места, разглядывая незнакомца. Он был моложе отца Савелия, но казался значительнее, несмотря на простую одежду и влажные волосы. Нахмуренные брови выделялись на сосредоточенном лице, под глазами залегли тени.

   Отец Савелий сжал ее руку.

   - Дора, это лорд-регент Эйлар, - мягко сказал он. - Милорд, позвольте вам представить принцессу Равель.

   - Надеюсь, вы понимаете, что будет, если ее продолжат называть настоящим именем? - сухо поинтересовался сидящий.

   - Кто такая Равель? - спросила Дора.

   Лорд Эйлар повернулся к ней. Стена дождя занавесом отделяла их от площади.

   - Вы, - сказал он. - Единственная законная дочь Рилла Восьмого. Во время восстания ваша мать погибла, а вас считали умершей. Но горничная вынесла вас из огня и оставила в приюте святой Равель.

   - И... отец меня не нашел? Не искал?

   - Он не знал, что вы живы, - ответил лорд Эйлар. В резком голосе не было и тени сочувствия. - Кроме того, у Рилла были другие дела. Нашествие серой чумы, например.

   Дора прикусила губу.

   - Зачем он вызвал чуму?

   - Из любви к родине, надо полагать. - По губам регента скользнула невеселая усмешка. - Рилл не хотел вызывать чуму. Он пытался обрести бессмертие через свою кровь, кровь королей. Если бы ему это удалось, он стал бы вечным королем вечно процветающей страны: его кровь дала бы нам все, и мы больше не боялись бы конца династии. Но своими играми он нарушил договор. И получилось... то, что получилось.

   - Договор? Какой договор?

   - Узнаете, - отрезал лорд Эйлар. - Для начала вам нужно запомнить одно: вы больше не принцесса. Вас не будут называть настоящим именем. Вам запрещено даже думать о возможностях, которые дает королевская кровь. Если вы ослушаетесь, будут умирать люди. Вам это понятно?

   Дора кивнула прежде, чем успела осмыслить эти слова.

   - Милорд, я прошу прощения, что вмешиваюсь, - тщательно подбирая слова, заговорил отец Савелий. - Но зачем девочка здесь? Было бы легче, если бы она ничего не знала.

   Лорд-регент поднял бровь.

   - Вы и вправду так думаете? Возможно, когда-нибудь на эшафоте будем стоять мы, а эта девочка займет трон. Она должна знать, к чему приводят такие игры.

   Дождь стихал. Ветер гнал тучи на восток, прочь из города. Перед лицом Доры пробарабанили последние капли, и она вдруг поняла, как тихо вокруг. По всей площади, от королевского дворца до эшафота, люди стояли и молча ждали, подняв лица к небу.

   - Они ждут, - сказал отец Савелий. - У каждого из них кто-то умер от серой чумы. Сколько детей погибло в твоем приюте?

   - Почти все.

   Священник кивнул.

   - Серая чума не заразна, но каждый заболевший умирает. Хотел бы я...

   Он не договорил. Распахнулись двери королевского дворца, и Дора увидела человека в простой темной одежде. За ним шли священники и чиновники. Позади двое подмастерьев несли складную лестницу. По обе стороны от них шли стражники, выстраиваясь в две шеренги на пути к эшафоту.

   Последним шел король.

   Дора сразу его узнала, хотя не видела никогда в жизни. Король Рилл шел твердым шагом, но лицо застыло, как маска. Темные волосы падали ему на лоб, и Дора не видела глаз, но другое привлекло ее внимание: запястья короля были перебинтованы.

   - Мы говорили с ним ночью, - сказал лорд-регент, заметив ее взгляд. - Рилл уверял меня, что без королей мы обречены.

   - Вы пытали его? - вырвалось у Доры.

   - Я делал то, что необходимо для блага государства, - последовал холодный ответ. - Иначе я не знал бы того, что знаю сейчас.

   - Вы хотели узнать об остальных наследниках престола? - подал голос отец Савелий. - О внебрачных детях короля?

   - И о них тоже, - кивнул регент. - Но главным образом о договоре. Ведь короли получили силу крови не просто так. Взамен фэйри получат весь мир, как только последний из королей умрет. Стоит династии прерваться, и договор будет исполнен.

   - То есть сразу после казни?

   - Нет. Пока принцесса и бастарды растут, ничего не случится: такое бывало и раньше. Но если, повзрослев, никто из его детей не займет трон...

   - Вы в это верите? - спросил отец Савелий. - В конец мира?

   - Не знаю, - сухо сказал лорд Эйлар. - Поэтому дети короля отправятся в монастырь, а не на плаху. Но ему на мое милосердие рассчитывать нечего. Он умрет столько раз, сколько понадобится.

   Отец Савелий нахмурился:

   - Столько раз, сколько понадобится?

   Регент обернулся к нему.

   - Вы не знали? Король обрел свое бессмертие. Если кто-то из его детей разбудит свою кровь и взойдет на трон, Рилл возродится в его теле. И серая чума придет снова.

   В ложе воцарилась тишина. Над площадью в утреннем небе расходились тучи.

   - Как? - наконец спросил отец Савелий.

   - Не знаю, - еще суше повторил регент. - Но Рилл не лгал под пыткой. И поэтому его дети будут жить под чужими именами, не смея даже думать о крови королей. Иначе мы все погибнем.

   Тем временем процессия достигла виселицы. Король первым взошел на помост. Над крышами поднялось тройное солнце, и три светлых квадрата парусами легли на доски эшафота.