- Но на дороге будут патрули, - продолжала Шейра. - Так что деваться некуда.

   - Доброго здоровья еще раз, дорогие гости!

   Через порог переступил невысокий круглолицый человек, цепким взглядом оглядывая гостей.

   - Боюсь, вам пора ехать, - сказал он. - Младший сын кузнеца поскакал к замку. Скоро здесь будут люди милорда.

   Шейра встала так резко, что кресло за ее спиной закачалось, как маятник. Хрис только вздохнул.

   Дом мельника стоял на отшибе, и звуков из деревни не было слышно. До ушей Доры долетал лишь пересвист птиц в вечернем небе и шаги Ясена по гравию. Уже выпала роса, и тихо, робко пели цикады. Дорожку покрывали облетевшие цветы.

   Экипаж стоял в конце сада, за деревянными воротами. Но едва Дора шагнула вперед, мельник подошел к ней.

   - Ваше высочество... - начал он.

   - Дора. Пожалуйста. - Дора кашлянула. - Я выросла в обители. И не чувствую себя принцессой.

   Мельник с понимающим видом улыбнулся.

   - Хорошо. Я хотел бы предостеречь вас от путешествий с эльфами, Дора. Равелитам можно доверять, но не этим... нелюдям. Запомните это.

   - Один из эльфов меня спас, - возразила Дора.

   - Ясен мне рассказал. Но они куда опаснее, чем кажутся. Друзья ли, любовники ли - эльфы всегда блюдут только свой интерес. И предадут кого угодно.

   - Почему вы так говорите?

   Брови мельника сошлись к переносице.

   - Эльфы забрали мою дочь, - сказал он. - Восемь недель я искал ее, пока они сами не привезли ее домой. Ее выкинули из экипажа, как поношенную тряпку, но она все еще плакала и рвалась к ним. Даже в лихорадке она просила новых чудес. А под утро умерла.

   - Мне очень жаль...

   - Не нужно. Просто не следуйте той же дорогой.

   Ясен подошел к ним.

   - Экипаж готов. Шейра сейчас спустится, и мы... Дора, у тебя все хорошо?

   Дора поднесла руки к щекам. Должно быть, она побледнела, потому что Ясен смотрел на нее почти с испугом.

   - Все хорошо, - с усилием кивнула она и повернулась к мельнику. - Спасибо вам.

   Мельник поклонился.

   - Легкой дороги, ваше высочество. И помните мои слова.

   Сзади заскрипел гравий. Дора обернулась и увидела двух молодых женщин в скромных платьях, чепцах и плащах.

   - Идем, - поторопил ее Ясен. - Наглядеться на Хриса с Шейрой ты еще успеешь.

   У экипажа Дора обернулась. Мельник стоял на том же месте, но улыбка исчезла с его лица: во взгляде, устремленном на Хриса, читалась неприязнь.

   Дора опустила голову и забралась в экипаж.

   В карете лежали теплые пледы. На диванчике, обтянутом тканью, возвышалась корзина с едой, поблескивало в сумерках горлышко бутылки. Дора села, набросила на плечи шерстяной плед и на минуту пожелала, чтобы их легенда оказалась правдой: мирные поселяне, взбудораженные пожаром в обители, перепугались, и мельник отправил дочку от греха подальше в столицу, где, глядишь, и сосватает ей тетка выгодную партию. И не надо таиться, бояться патрулей, искать равелитов...

   Но Рез мертв. И притворяться простой поселянкой, ни сном ни духом не знающей о резне в обители - оскорбить его память.

   - А здесь уютненько, - заметила Шейра, забираясь в экипаж. - Едем?

   - Пора бы, - кивнула Дора.

   Хрис захлопнул за собой дверцу. Дора подумала, что если бы эльф и впрямь был девушкой, чепец ей бы шел чрезвычайно.

   - Кажется, мы обречены сидеть напротив друг друга, - заметил он, усаживаясь. - Правда, в этот раз меня забыли связать. Наверное, просто повезло.

   Дора слабо улыбнулась.

   - Шутишь?

   - Всего лишь радуюсь свободе. Но меня тревожит другое: доберемся ли мы до столицы? Регент наверняка расставил патрули.

   Шейра пожала плечами.

   - Увидим. Кстати, спасибо за напоминание...

   Она достала из рукава замшевый мешочек.

   - Здесь мои серьги, - кратко пояснила она в ответ на взгляд Доры. - Служанке такая роскошь не полагается. Пусть пока побудут у тебя.

   Дора почувствовала мягкий толчок: экипаж тронулся. Занавеска колыхнулась, и мимо в вечерней полутьме проплыл сад мельника. В окнах горели свечи, и хозяин все так же стоял на дорожке, провожая взглядом карету.

   "Ее выкинули из экипажа, как поношенную тряпку".

   Дора сжала в кармане серебряный кубик.

   - Хрис... - начала она и замолкла. - Эльфы когда-нибудь похищали людей?

   Брови Хриса взметнулись.

   - За океаном? Нет. Кого там похищать?

   - Нет. - Дора с усилием выдохнула. - Здесь. У мельника похитили дочку.

   Шейра и эльф переглянулись. Шейра вздохнула.

   - Ладно, я расскажу. Ты помнишь, что я выросла среди эльфов?

   - Ты на четверть эльфийка.

   - На четверть, на треть - не суть. Серой чумой не заболею, и на том спасибо. Дело в другом. Я росла рядом с эльфийскими мальчишками и видела, что они делают с неопытными девчонками.

   - Что? Они пытают людей?

   Шейра покачала головой.

   - Нет. Но им есть чем тебя завлечь. Многие девицы сами уходили к эльфам, просто поглядев, на что те способны. И не все возвращались.

   "Даже в лихорадке она просила чудес".

   - Они просили чудес, - вырвалось у Доры.

   Хрис отвернулся к окну. Шейра кивнула.

   - Что это значит? - спросила Дора. - В крови эльфов та же сила, что и у королей?

   - Нет, - ответила Шейра. - Даровать процветание, остановить бурю, отвести неурожай может только король. Эльфы на это не способны. Но фэйри не могли оставить своих детей беззащитными. Эльфы живут дольше, болеют реже... и некоторые из них становятся волшебниками.

   - Но какой ценой, - проговорил Хрис.

   Дора повернулась к нему. Эльф выглядел усталым и враз постаревшим.

   - Расскажи. Я ведь должна знать, правда?

   Хрис молчал, хмурясь. За окном опускалась ночь.

   - А ведь ему стыдно, - сказала Шейра. - Так, эльф?

   - Не стыдно, - ответил Хрис, по-прежнему глядя в окно. - Горько, грустно, но не стыдно. В конце концов, это началось задолго до моего рождения.

   - Что? - спросила Дора.

   Хрис повернулся к ней.

   - Наша магия проста, - сказал он. - Жизненную силу, что дали нам фэйри, можно хранить в себе. Так делали первые эльфы; так делаю я.

   - И другие эльфы за океаном, - сказала Шейра.

   - Да. Но не все.

   ...Когда первые эльфы освоили земли за океаном, вознеслись к небу каменные башни и расцвели у водопадов сады, юные эльфийки заметили, что красота их умножается, если изо всех сил этого желать. Что если приложить руку к фруктовому дереву так, чтобы запульсировала жилка на запястье, плоды созреют раньше срока. Эльфам не дано было повелевать стихиями, но любой, захотев, мог усилием мысли сдвинуть листья над головой, чтобы лежать в тени.

   Жизнь перевернулась. С каждым днем эльфы узнавали новое: вот с хохотом взлетела первая эльфийка, вот еще одна получила необыкновенную скорость и силу, вот эльф протянул руку, и глиняная кружка с водой, стоящая на краю колодца, оказалась у него в руке. Кто-то тянулся к удобству, кто-то - к власти над другими.

   Но у всего есть цена. И эльфы пришли в ужас, узнав свою.

   Каждый, кто баловался с чудесами, отдавал миру частичку своей жизни. Тем, кто играл своей кровью каждый день, оставалось жить считанные годы. Юные эльфы сгорали, не дожив и до двадцати.

   Самые мудрые тотчас остановились и отступили. Но слишком многим кровь фэйри кружила голову. Те, кто успел продвинуться дальше, очаровывали более слабых, и совсем скоро за каменными стенами возникли первые школы, а за школами - города. Началась власть магов.

   - Это длилось долго?

   - Не знаю, - покачал головой Хрис. - Я родился позднее. Но когда на твоих глазах сгорают близкие друзья, неужели каждый час не покажется вечным?

   ...Впрочем, летописи сходятся в одном: власть магов не продлилась и поколения. Слишком многие сгинули в кровавых распрях, слишком высокой оказалась цена. Последних сослали за океан, к людям. Они все еще пытались набрать учеников, все еще сжигали себя, не жалея ни о чем. Безуспешно. Их боялись - и изгнали.