— Думаешь, это смешно?
Она визжала и хохотала, пока из ее глаз не потекли слезы.
— Перестань! Я сдаюсь! — когда ее смех утих, она жадно осмотрела его. — Боже, просто дай мне на тебя посмотреть. Прошло так много времени.
Шон присел перед ней, расстегивая ее рубашку, нахмурившись от сосредоточенности. Когда каждая пуговица была расстегнута, он ласково освободил от ткани участки кожи своими мозолистыми пальцами, из-за чего по телу Меган прошла дрожь восторга.
Она потянулась, обнажая еще больше кожи для его прикосновений, пока ее рубашка не была распахнута, а его руки нежно касались ее груди через бюстгальтер.
— Серьезно, — сказала она. — Я хочу посмотреть на тебя.
Шон отпустил ее и сел. Он возвышался над ней, его колени были по обе стороны от ее бедер, одет он был только в пару боксеров. Они прилипали к его телу, не оставляя ничего для воображения. Взгляд Меган скользил от выпуклости его белья вверх, вдоль его плоского живота с четко очерченным прессом. Небольшая дорожка волос вела к его груди. Она осмотрела твердые выпуклости мышц, остроконечные соски, линии его ключицы и мускулистые плечи. Изгиб его шеи привел к лицу.
Шон смотрел на нее в ответ: его губы были слегка приоткрыты, волосы в беспорядке опускались на лоб, а в голубых глазах плескалась смесь возбуждения и изумления. Когда их взгляды встретились, он провел языком по губам.
Меган выдохнула:
— Боже, Шон. Ты такой красивый.
Для разнообразия она была рада увидеть, как кровь прилила к его щекам от смущения. Он мог ходить голым перед ней без малейшего стеснения, тем не менее, краснел из-за простых комплиментов.
— Я нет... ты красивая, Меган, — прошептал Шон. Он наклонился и спустил ее рубашку по рукам. Меган приподняла плечи, чтобы помочь. Он завел одну руку ей за спину и расстегнул бюстгальтер, снимая его и проводя пальцами по ее телу, отчего мурашки разошлись по коже Меган. Он не переставал касаться ее, но сосредоточился на ее джинсах, расстегивая кнопку и молнию, а затем стягивая их вместе с ее трусиками. Когда она была полностью голой, он уставился на ее тело.
Меган неподвижно лежала и была полностью обнажена. Яркое желание в его глазах еще больше усилило ее возбуждение. Ее сердце застряло в горле, когда его голодный, напряженный взгляд блуждал по ее телу, отчего ее кожа горела под ним. Это было невероятно эротично, как прелюдия без прикосновений.
Но она хотела, чтобы он тоже был полностью голый, поэтому потянулась к нему. Слегка проведя ногтями по его бокам, отчего его мышцы дернулись, она подцепила пальцами пояс его боксеров и стянула их вниз, избавляясь от ткани, пока его эрекция не оказалась на свободе.
Шон стянул нижнее белье до конца и лег к ней лицом.
Меган потребовалась вся сила воли, чтобы не схватить его, а сфокусироваться только на его глазах.
Они оставались в таком положении еще несколько минут, упиваясь видом друг друга, словно высохшая земля, которая впитывает дождь после засухи. Меган думала, что никогда не устанет от созерцания его тела: жесткие углы и выпуклости твердых мышц, впадинка шеи, полный рот, сгиб руки и неотразимая сексуальная привлекательность.
Шон сдался первым, протянув руку и касаясь ее щеки, при этом слегка задев рот. Губы Меган приоткрылись под его прикосновением, его палец скользнул внутрь, поглаживая нижнюю губу; эта настолько деликатная ласка невероятно возбуждала ее.
Его голос был хриплым.
— Ты не догадываешься, как много я об этом думал.
Меган кивнула, высунув язычок, чтобы коснуться его пальцев. Она не догадывалась, она совершенно точно знала, как много он думал об этом. Она могла сказать это, глядя в его глаза, которые теряли фокус, когда желание завладевало ими, потому что отражала его возбуждение в своих собственных глазах.
Она должна была сделать шаг. Сначала поколебавшись, Меган приложила ладонь к его груди, чувствуя, как его сердце бьется под кожей. Она гладила его, ее рука постепенно опускалась на живот, очерчивая твердые мышцы его живота, пока ее пальцы не запутались в светло-каштановых локонах.
Тело Шона было натянуто, как струна, и он дрожал от нетерпения. У него перехватило дыхание, и он резко втянул воздух, когда Меган скользнула рукой к его члену. Его глаза уставились в ее, но он не видел ее по-настоящему, находясь под влиянием прикосновения. Когда Меган обхватила рукой его ствол, он застонал от удовольствия, толкаясь в ее кулак.
Меган проводила рукой вверх и вниз по его члену, думая о том, как же сильно скучала по нему. Она пыталась сохранить медленный ритм, который они установили, но ее решимость дрогнула.
Шон обхватил пальцами ее рот и наклонился, чтобы поцеловать глубоко и чувственно, что превратилось в голодный поцелуй, их губы и языки сминали друг друга.
Тело Меган изогнулось в ответ, ее клитор жаждал его прикосновений. Когда он потирал возбужденный комочек нервов пальцами, одновременно скользя ими в нее, она закричала. Меган так долго ждала этого, ждала его.
Складывалось ощущение, будто последние шесть месяцев были стерты, и мир снова был сосредоточен на них двоих, на их телах, соединенных вместе: каждое настолько созвучное с другим, что они точно знали что делать, когда и как.
Они целовались и гладили друг друга, пока Меган не кончила, выкрикивая имя Шона на волне интенсивного удовольствия. Она яростно пульсировала после оргазма, когда Шон многозначительно посмотрел на нее, надевая презерватив.
Меган легла на спину, раздвинув ноги, ожидая, приветствуя, предвкушая, и когда он толкнулся в нее, она схватила его за задницу и направила глубже в себя, как будто никогда больше не собиралась позволить ему исчезнуть.
Их бедра раскачивались навстречу друг другу, медленно, страстно, связь между ними искрилась, их тела слились воедино.
Жар и трение медленно увеличивались, сохраняя ритм, но Шон погрузился глубже в нее, вырывая из Меган стон. Она снова достигла своего пика, ее тело излучало освобождение, покалывание распространялось к ее пальцам на ногах и руках. Задыхаясь, Меган бормотала ругательства, когда Шон вбивался в нее, тяжело хрипя, вторя ее возбуждению. В момент, когда оргазм полностью накрыл ее, она бессвязно стонала, не обращая внимания на окружение, ее разум был сосредоточен только на удовольствии.
Шон напрягся и настал черед его освобождения. Он прикусил ее шею, когда кончал, затем рухнул ей на грудь, тяжело дыша.
Меган гладила его затылок, мягкие волосы щекотали ее руку. Его горячее дыхание опаляло ее кожу, а пальцы слегка массировали плечи, сжимаясь и разжимаясь на волнах его оргазма. Это ощущалось таким знакомым, таким идеальным — правильным.
Вспоминая пустые месяцы без Шона, Меган казалось, что она повзрослела на несколько лет, особенно в последнюю неделю. Как будто неуловимая зрелость, за которой она гналась, наконец, достигла ее, привлеченная болью, потерей и одиночеством. Она всегда знала, что одной из причин, почему Шон был развит не по годам, было огромное количество сердечной боли и травм, с которыми он имел дело с малолетства, но сейчас она понимала это лучше.
И хотя Меган исцелилась и снова оказалась на другой стороне боли, ее жизнь без Шона была бесцветной и тусклой, по сравнению с этой.
— Ну... — она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. — Это в какой-то степени анонс нашего официального «первого свидания».
Она ощутила его улыбку на своей коже.
— Да, полагаю. — Он повернул голову и поцеловал верхнюю часть ее груди. — Итак, мы все еще идем завтра на обед?
— Конечно. — Она слегка почесала его спину ногтями и продолжила мечтательно. — Или, может, ты просто проведешь здесь ночь, и мы сможем пойти на ранний завтрак перед работой. — Какой твой график на завтра?
— Я никуда не собирался завтра, только после обеда, поэтому — да, остаться на ночевку звучит здорово. — Он уткнулся в ее шею. — Кроме того нам нужно многое наверстать.
Меган удовлетворенно вздохнула. Дождь барабанил по оконному стеклу, а теплый вес тела ее любимого пригвоздил ее к кровати. Она была так рада, что ему не надо уходить сегодня.
