Бывает, что небо озаряется удивительным сиянием, словно нечто величественное во всем своем блеске подступает ближе и ближе. Но потом оказывается, это просто месяц встает из-за горизонта.

Премудрые Девицы — сестры. Они не только премудрые, но и добрые, ведь они хотят помочь всем людям спастись от погибели в День Страшного Суда. И поэтому ходят и проповедуют Слово Божие.

Больше всего хотелось бы им спасти Фину Башмачиху, потому что Фина — их родная сестра. Но эта несчастная погрязла во грехе.

Фина живет отдельно от сестер, в собственном доме, известном под названием «Башмак». При упоминании о «Башмаке» люди морщат нос. Это черная просмоленная избушка с выбеленным известкой основанием и дерновой крышей, ее окружает чудесный сад, полный цветущих кустов и всевозможной зелени.

Фина живет здесь со своей дочерью Розой, которую прозвали Куколкой, потому что она похожа на куклу — бывают такие красивые бело-розовые куклы с закрывающимися глазами. Щеки у Розы Куколки — как красная смородина, а глаза по цвету — совсем как крыжовник. Одета она всегда нарядно, как будто у нее каждый день воскресенье. Она любит стоять у садовой калитки, неподвижно глядя куда-то в воздух своими большими кукольными глазами.

Фина Башмачиха кормится своим садом, она продает цветы и огородную зелень. Еще ей заказывают венки и приглашают помогать на свадьбах и похоронах. А еще она умеет гадать и ворожить, а также «проделывать всякие фокусы» над теми, кого она невзлюбит. Поэтому все люди держатся с Финой и с ее Розой Куколкой приветливо и ласково — боятся, как бы она их не заколдовала.

Цветущий кервель в саду у Фины растопыренными пальцами белых зонтиков ловит, хватает ветер.

В углу сада пламенеет грядка пунцовых маков. Если долго не отрываясь смотреть в пунцовый цветочный костер, то словно куда-то проваливаешься.

Цапка Фины стоит, вонзившись в темно-зеленую грядку петрушки длинными страшными когтями.

Сама Фина Башмачиха — маленькая и приятная на вид, с обветренно-пунцовыми щечками и сложенным в умильную улыбку ротиком, а на носу у нее часто висит слезинка. Она протягивает тебе пучок кудрявой петрушки и берет принесенные тобою деньги, а на прощанье, бывает, погладит тебя по голове и благословит — и ты потом до конца дня чувствуешь у себя в волосах ее страшную, когтистую руку-цапку.

Вечером, когда маковый костер гаснет и сумерки зеленой волной разливаются меж рослыми кустиками кервеля, за занавеской в окошке у Фины зажигается лампа… И вот в саду появляется большая птица, она хлопает крыльями, отряхивая с перьев грязь и пыль, и тогда Фина растворяет окно и, ласково улыбаясь черной птице, впускает ее к себе на кухню.

— Кто тебе рассказывает такие небылицы про Фину, Амальд?

— Никто.

— Но это же все вздор. Фина вовсе никакая не колдунья, она милейший и добрейший человечек!

Молчание.

— А почему у Фины слезинки на носу?

— Это потому, что злые языки без конца о ней судачат…

Но Фина Башмачиха все-таки колдунья! А Роза Куколка — может быть, заколдованная принцесса. И может быть, в один прекрасный день явится принц и вызволит ее из железных когтей Фины!

В высоком доме на береговом откосе живет Старый Поэт.

Тощее лицо Старого Поэта бледно, как пожелтевшая от времени бумага. Рот его прячется в серебристой седине бороды и усов. Брови у него — как два черных кустика. Когда он думает, они уползают высоко на лоб.

Разговаривает он очень редко, зато часто кашляет, потому что у него слабая грудь. И все время он чуточку улыбается. «Он не может надивиться на мир».

Старый Поэт похлопывает тебя по щеке жилистой рукою и доверительно подмигивает, но ничего не говорит.

На том месте, где сейчас дом Старого Поэта, в минувшие времена было кладбище. В сенях у него стоит бочка с костями мертвецов, которые он насобирал, перекапывая землю у себя в саду. Есть в ней и черепа с зияющими дырами глазниц, со зловещим оскалом крупных зубов. На бочке Старый Поэт намалевал черный крест. Это теперь священная бочка.

Полусгнившие человеческие кости лежат в своей священной бочке и дожидаются Судного Дня, когда они воскреснут из мертвых и вновь превратятся в живых людей.

Тогда они придут к Старому Поэту, пожмут ему руку и скажут спасибо за его доброту, а он улыбнется им и ответит: «Не стоит благодарности».

Есть в городе один дом, не похожий на все другие: он не смоленый и не крашеный, и крыша у него не дерновая, а железная. Здесь живет бесноватый Ханс Тарарам.

Ханс Тарарам — приземистый, ширококостный и лысый. Ноздри у него широкие, раздутые. Глаза налиты кровью.

Ханс Тарарам — не настоящее его имя, а прозвище.

Ханс Тарарам живет в своем доме один. Жена, Анна Диана, ушла от него вместе с двумя детьми, потому что, когда он беснуется, страшно быть с ним рядом.

Ханс Тарарам стоит у себя на пороге и громко говорит либо поет. Говорит он про Судный День, про зверя, который выйдет из бездны, и про нечистого духа, который вошел в свиней. Иногда он просто хохочет или же рычит.

А иногда Ханс Тарарам беснуется в своем пустом доме, ломает и крушит все подряд и швыряет в окно кастрюли и ножки от стульев.

Но Ханс Тарарам не всегда такой, и, покуда в него не вселится нечистый дух, который начинает в нем бесноваться, он тихо и смирно работает на карьере, где рвут из скалы камень для постройки новой сберегательной кассы.

И вот как-то раз из каменоломни исчез сверток взрывчатки, там забили тревогу, и у Ханса Тарарама сделали обыск, обшарили весь дом от подвала до чердака, потому что накануне вечером кто-то видел, как этот полоумный вышел из каменоломни с угловатым мешком на спине. Это был пакет пороха.

Порох так и не нашли, хотя Ханс Тарарам сам потом сознался, что он его унес и припрятал у себя в подвале. После этого люди долгое время жили в страхе, опасаясь, как бы не стряслась какая-нибудь непоправимая беда.

Но однажды рано поутру, когда Ханс Тарарам еще спал, за ним пришли шестеро строгих хмурых мужчин. Они прикрутили его веревками к переносной лесенке и так доставили в Сумасшедший Дом. И можно было услышать, как он распевает и кричит там внутри, за железными решетками маленьких окошечек.

Ханс из Китая, здоровенный детина, который присматривал за сумасшедшими, говорил, что Ханс Тарарам срывает с себя одежду и мечется голый по всему заведению, дерется и лается с нечистым духом, которым он одержим, и при этом пот льет с него градом, так что его никак не поймаешь — вывертывается из рук, точно скользкая рыбина.

Пастор как-то пришел к Хансу Тарараму и читал над ним молитвы, однако не сумел выгнать из него нечистого духа. Только Фина Башмачиха могла бы это сделать, да ей нельзя, ибо «чародейство — грех».

И все же однажды вечером Ханс из Китая послал за Башмачихой. Фина принесла мешочек с зелеными листьями, которые она прилепила бесноватому на его взмокший лоб.

Он утихомирился и неделю был спокоен, но на седьмой день вечером умер.

Фарфоровая собака Белая Фрейя — белая с позолотой и такая большая, что у нее на спине можно сидеть верхом. Но обычно ее держат взаперти, на дне одежного шкафа, и свет она видит только тогда, когда в гости приходят Премудрые Девицы. Дело в том, что эта собака — их свадебный подарок, и они не должны знать, что ее убирают в шкаф.

— А почему ее надо прятать в шкаф?

На этот вопрос ответа добиться невозможно. Мама лишь слегка морщит нос. Младшему Братишке разрешают вытаскивать из шкафа фарфоровую собаку и играть с нею.

Младший Братишка уже подрос и может сидеть верхом на замечательной собаке, которую мы решаем назвать Фрейей — так же, как зовут пуделя у часовщика Ламбертсена. Но часовщикова Фрейя — черная, поэтому наша получает кличку Белая Фрейя.

Верхом на Белой Фрейе можно отправиться в путешествие по Белому Свету, который в нашем представлении весь белый с позолотой. Все на этом Белом Свете белое-пребелое, блестящее и сверкающее, но хрупкое, как стекло. Дома все белые, с позолоченными крышами и дверьми, деревья и кусты тоже все белые, а листья у них из золота.