Да, почти каждый год к нам приходит лето, Не ошиблась, сказав «почти»: Не забуду, что раз — так нежданно — где-то Затерялось оно в пути. И на майских лугах пожелтели травы, Не раскрывшись, увяли цветы. И с осенней тоской, полной злой отравы, Ветер почки трепал, как листы. Обещал ты зимой, что вернешься летом. Пусть напрасно тебя ждала, Верю, нет ни вины, ни измены в этом: Просто осень весной пришла. 1947 «Стерегло несчастье за углом…» Стерегло несчастье за углом, У негаданного поворота… Я сама беду впустила в дом, Распахнула широко ворота. Я не знала, что мне суждено, А конец, как смерть, был неизбежен. Раньше или позже — все равно… Но зачем он был со мною нежен? 1950 ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ I. «Уехать значит — умереть немного…» «Partir c’est mourir un peu…» «Уехать значит — умереть немного, А умереть — уехать навсегда», В вечерний час у моего порога Закаркал ворон — черная беда. Не надо слушать каркающей птицы! Вновь оживет притихшее крыльцо, В сенях уснувших скрипнут половицы, А в зеркале блеснет твое лицо. Но старый ворон посмотрел сердито, Взмахнул широким траурным крылом… И кажется, что счастьем позабытый Не шевельнется молчаливый дом. И я шепчу с беспомощной тревогой, Сжимая руки холоднее льда: «Уехать значит — умереть немного, Быть может, не вернуться никогда». 1944 II. «Я помню, щемящей боязнью…» Я помню, щемящей боязнью Смущала вечерняя тень — Так дорог пред близкою казнью Был каждый утраченный день. Мы знали уже: на рассвете, В судьбою назначенный час, Как смертников в черной карете, Куда-то отправят и нас. Мы храбро вдвоем умирали… Нас жизни лишили давно — В минуту, когда на вокзале Ты мне улыбнулся в окно. 1947 III. «Опустила руки, как плети…» Опустила руки, как плети… (Да, сравнение это старо). Буду помнить много столетий У крыльца жестяное ведро, Запах краски, запах сирени, Тихий звук уходящих шагов, Тихий вздох последней ступени И не смысл, а мелодию слов. 1947
IV. «Я знаю, зеркало не лжет…» Я знаю, зеркало не лжет, Но вижу в нем с былой любовью Не свой, а твой упрямый рот, Глаза и пятнышко над бровью. Твое дыханье и тепло Ищу дрожащими губами… Стоит холодное стекло Стеной прозрачной между нами. 1944 V. «Около потухшего камина…» Около потухшего камина Не согреть оледенелых рук… Там, в углу, как будто паутина: Там стоял вчера еще сундук. На диване смятые подушки, Брошены газеты и тетрадь, Розы вянут в оловянной кружке. Надо эту комнату прибрать, Где былое весело воскресло, Шелестя крылами на лету… Я с утра, присев на ручку кресла, Обнимаю пустоту… 1948 «Мы с тобой создавать не умели…» Мы с тобой создавать не умели Наших встреч на дорогах земли. Словно рельсы, пути-параллели Убегают, теряясь вдали. Что они не сольются — мы знаем Из безжизненных книг и таблиц. Но в пространстве за видимым краем, Там, где нет ни преград, ни границ, За пределом земных измерений Расцветают иные пути… И на тихой тропе сновидений Так легко нам друг друга найти. 1947 «Я не жду твоего приглашенья…» Я не жду твоего приглашенья И в окошко не постучу. Тихо в комнату без разрешенья Темной ночью внесу свечу. Блики света, как желтые птицы, Побегут по ковру к стене… И опять озарятся страницы О несбывшемся нашем сне. Перечти их скорей!.. Я устала, Я боюсь уронить свечу… Мой далекий, мне надо так мало: Я присниться тебе хочу. 1947 «В тиши занавешанных комнат…» В тиши занавешанных комнат Усталые вещи — враги. Они понимают и помнят… Ковер вспоминает шаги. И слышатся слов отголоски В мозаике тонкой стола, А ровный пробор прически Запомнили зеркала. И помнят подушки кресел Прикосновение рук, И в люстре хрустальной, невесел, Дрожит поцелуя звук. Тоскует по старым напевам В закрытом рояле струна… Враги с укоризной и гневом Пророчат мне ночи без сна. |
