Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Яновский Юрий ИвановичГригорьев Николай Федорович
Лавренев Борис Андреевич
Кожевников Вадим Михайлович
Богданов Николай Владимирович
Гор Геннадий Самойлович
Никитин Николай Николаевич
Макаренко Антон Семенович
Фурманов Дмитрий Андреевич
Тихонов Николай Семенович
Жданов Николай Гаврилович
Горький Максим
Иванов Всеволод Вячеславович
Серафимович Александр Серафимович
Гайдар Аркадий Петрович
Либединский Юрий Николаевич
Паустовский Константин Георгиевич
Виноградская Софья Семёновна
Гаррисон Гарри "Феликс Бойд"
Вишневский Всеволод Витальевич
Василенко И. В.
Фадеев Александр Александрович
Москвин Николай Яковлевич
Герман Юрий Павлович
Билль-Белоцерковский Владимир Наумович
Лидин Владимир Германович
Зорич Александр Владимирович
Воскресенская Зоя Ивановна
Диковский Сергей
Катаев Валентин Петрович
Раковский Леонтий Иосифович
Федин Константин Александрович
Шолохов Михаил Александрович
Гладков Федор Васильевич
Чуковский Николай Корнеевич
>
Великие дни. Рассказы о революции > Стр.81
Содержание  
A
A

Их не видел Данел, но его мать увидела. Она тотчас же, не говоря ему ничего, стала следить, как лезли с тыла эти белые. Она взяла старинное ружье и выстрелила в белых. И когда один из них упал в реку, другой растерялся, неловко схватился за камень и полетел вниз вслед за первым.

Когда белые увидели это, они прервали бой и стали совещаться.

— Несомненно, — сказали они, — в башне опытный отряд, который держит всю местность под обстрелом. Стреляют и снизу, и сверху, и с тыла. Что будем делать?

— Надо подождать пушку, пушка сразу разрушит башню. — сказали одни белые.

Но другие не согласились:

— Пушку некуда поставить, пушка сорвется в пропасть. Пушка тут не поможет.

И они опять начали сражаться и ранили Данела в руку. Мать перевязала ему руку и, пока он отдыхал, стреляла сама, и очень метко. Тогда белые снова начали совещаться.

— Давайте сделаем так, — сказали они, — пушку не будем вызывать, но их напугаем пушкой. Пошлем к ним для переговоров человека без оружия и скажем, что если они не дадут дороги, то мы их всех убьем из пушки.

Это предложение понравилось белым. И вот Данел увидел, что по тропе к башне идет человек, снимает с себя винтовку, шашку, кинжал и кладет все на камни.

— Эй, — кричит он, — выходи кто-нибудь, ничего не будет, разговор имеем небольшой!

Данел говорит матери:

— Я пойду разговаривать, а ты следи и, чуть что, стреляй. Ты устала, наверно, матушка, сражаемся ведь целый день…

— Данел, Данел, — сказала мать, — с белыми волками я готова всю остальную жизнь сражаться, чтобы их всех перебить. Я не пью и не ем, я сыта нашей победой.

— Вот ты какая у меня! — сказал Данел и стал спускаться к тому белому, что ждал его у камней.

Данел встал по другую сторону камней и говорит:

— Что надо, что скажешь?

— Что скажу? Одно скажу — давайте нам дорогу, а не то всех вас перебьем. Весь ваш отряд с тобой вместе.

— Если ты только за этим пришел, можешь обратно идти, — говорит Данел.

— Нет, я имею предложение!

— Какое ты имеешь предложение, говори.

— Если вы не откроете дорогу нашему отряду, мы поставим сейчас пушку и всех сразу повалим: и вас всех, и башню вашу паршивую…

— Дай подумать, — сказал Данел, посмотрев на небо.

День уже склонялся совсем к вечеру. Он подсчитал в уме, сколько осталось патронов, — патронов осталось очень мало. Он сказал:

— Ну хорошо, мы дадим вам дорогу при одном условии.

— Говори свое условие.

— Мой отряд держит эту дорогу до темноты. Как будет темно, мы уйдем. И пусть будет дорога ваша.

Белый очень обрадовался, думая, что партизан испугался его пушки. И, радуясь тому, что он так ловко обманул партизана, он как бы нехотя сказал:

— Хорошо, пусть так и будет. Мы отдохнем до ночи, но тогда вы уж убирайтесь немедленно, или вам всем будет худо.

С этими словами белый пошел к своим, а Данел вернулся в башню. Когда стало совсем темно, он привел к башне коня, навьючил на него винтовки, посадил свою мать и отправился в горы. А белые, боясь засады, целую ночь стояли на месте. И когда они утром двинулись в горы, в долине никого уже не было. А за это время партизаны хорошо укрепили свои новые позиции.

НИКОЛАЙ ТИХОНОВ

РАССКАЗ О ЩОРСЕ

Великие дни. Рассказы о революции - i_079.jpg

Знаменитый герой гражданской войны Щорс был человек неустрашимый. Он во многом походил на Чапаева, и его даже сейчас часто называют — украинский Чапаев.

Раз он ехал по дороге на легковом автомобиле. Ехал он со своим штабом. Все, конечно, вооруженные. И даже гранаты висели у поясов. Машина была старенькая, разбитая, но лихость могла показать, да и шофер был лихой, а какой шофер — такова и машина.

Ехали они полями, и поля эти не имели ни конца ни края.

Смотрит Щорс на эти поля и говорит: "Смотрите, вот он, наш родной советский простор!"

Только он сказал это, схватил его за рукав адъютант и кричит: "Петлюровцы впереди!"

Видит Щорс: в облаках пыли мчится им навстречу грузовик. Полон грузовик вооруженных людей. И винтовки блестят в пыли, и пулеметы торчат по краям.

И видит Щорс: болтается над грузовиком голубой с желтым петлюровский флажок.

Катят обе машины навстречу друг другу, и свернуть машинам некуда. По сторонам дороги канавы, и очень глубокие. Только-только места разойтись найдется.

Все в машине Щорса схватились за оружие, а Щорс говорит шоферу: "Чуть позадержи ход, как сравняемся, и сразу на полный гони… Гони во весь дух!.."

Петлюровцы ехали пьяные, песни орали, но как увидели машину впереди себя, стали присматриваться, кто это едет навстречу.

Пыль клубится, ничего сразу не разберешь.

Стали они махать руками и шапками и кричать: "Стой, стой!"

Куда там! Летят машины навстречу, и нет уже силы их остановить. И если шоферы не угадают, врежутся машины одна в другую.

В такую отчаянную минуту снимает Щорс с пояса гранату, заряжает ее хладнокровно и встает в машине. И так летит навстречу петлюровцам.

А те не могут за пылью разобрать, что он делает. Только все орут свое: "Стой, стой!"

Уже совсем рядом машины. Видят петлюровцы красные звезды на фуражках и кожаные куртки перед собой. И видит Щорс, как свисают винтовки, видит страшные морды пьяных петлюровцев.

И как взревут тут петлюровцы: "Хто вы таки?" — И прямо в упор: "Да то ж коммунисты!"

Щорс как размахнется — и прямо в них, в толпу, гранату и кричит шоферу: "Полный!"

Как взовьется машина Щорса вперед, только свист в ушах, да через три секунды позади них — удар. Взорвалась граната.

А машина мчит и мчит, и поля уже не бегут по сторонам, а летят, как на крыльях. Только когда от быстроты сзади уже пыль стала стеной, убавил шофер ход и пыльным рукавом вытер пот со лба.

А Щорс сорвал с головы фуражку, стукнул ею о колено, сказал: "До смерти живы будем!" — и засмеялся.

1940

НИКОЛАЙ ТИХОНОВ

МАМИСОН

Великие дни. Рассказы о революции - i_080.jpg

В феврале тысяча девятьсот двадцать первого года крестьяне и рабочие Грузии восстали против своих угнетателей и попросили помощи у Советской России.

А жили они за большими снежными Кавказскими горами. Чтобы помочь им, надо было Красной Армии перейти через эти горы. Поручили Кирову это дело.

Киров немедленно собрал опытных, знающих горы людей и военных специалистов на совет. Рассмотрели они карту и увидели, что Красной Армии лучше всего перейти через горы в одном только месте. Это место называется Мамисонский перевал.

В летнее время через перевал идет дорога. Дорога идет петлями все выше и выше и потом круто опускается в Грузию.

По этой дороге летом можно проехать в телеге, можно верхом на лошади, можно пешком, только пешком немного утомительно.

А зимой, скажем в феврале, этот перевал непроходим. Там лежит такой высокий снег, что люди и лошади просто в нем тонут. Дороги нет никакой, с гор срываются лавины и грохочут вниз, в бурную реку. К такому перевалу и подойти-то нельзя, не то что его перейти.

— Это невозможно, — сказал один военный специалист, — нет, это невозможно. Подумайте, лавины могут всех засыпать, лошади на такую кручу не пойдут, люди замерзнут. Нет, это положительно невозможно, даже теоретически…

Киров строго посмотрел на него и твердо сказал:

— Теоретически невозможно, а коммунистически возможно…

Киров сам отобрал лошадей, велел самых сильных поставить вперед, сам проверил, как все обуты и одеты, тепло ли, осмотрел оружие.

Потом он на лошади несколько раз съездил к перевалу, говорил со стариками горцами, с командирами и красноармейцами.

Пока шли сборы в поход, Киров смотрел за каждой мелочью. При нем никто не знал усталости, все работали весело и много. Он спрашивал:

81
{"b":"565183","o":1}