– Послушай, Стоян, а что ты думаешь делать, когда мы насобираем много-много денег? – заинтересованно спросил Герка.

– Если бы мне удалось собрать достаточно денег, то я бы купил большой корабль, чтобы уйти на нём в море, – мечтательно ответил Стоян.

– А для чего тебе корабль, тем более большой? – удивлённо пожав здоровенными плечами, поинтересовался Всеволод.

– Да, Стоян, зачем тебе нужен большой корабль? – поддержал друга Герка.

– Как для чего? – в свою очередь удивился Стоян. – Вы ведь родились и всю свою жизнь прожили рядом с морем, а теперь что? Разве вы согласны так легко отказаться от его солёного, терпкого запаха? От безграничного простора, крика чаек и шума прибоя? Нам против своей воли пришлось покинуть деревню, нас лишили моря, а мы ведь уже породнились с ним. Все наши предки жили и умирали под пение моря. Разве мы имеем право отказаться от того, что нам завещано самой матушкой-природой?

– Ну ты и загнул, Стоян, прямо глашатай какой-то! Где ты только набрался такого красноречия? Сколько тебя знаю, ты у нас всегда молчуном был, – улыбаясь, пробасил Всеволод и с заговорщицким видом подмигнул Герке. – Но я всё-таки не против поплавать по разным морям на большом корабле!

– Отец говорил мне, что наш предок был толмачом у великого славянского князя, который жил со своим народом на острове Руян. Наверное, от него мне и передалась эта болтливость! – с лёгкой грустью улыбнулся Стоян.

– Толмачи – это те, которые с иноземными купцами разговоры ведут? – удивлённо покосившись на своего друга, переспросил Герка.

– Ну да, мой прадед умел говорить на разных языках. Знаешь, сколько купцов со всех сторон света съезжалось на остров Руян? – Стоян широко развёл руки, словно хотел показать, как велика была толпа приезжих торговцев. – А кто их разговоры толковать князю будет? Как великий князь поймёт, чего они все от него хотят? Вот тут-то такие люди, как толмачи, и нужны. Не все могут на всяческих заморских наречиях разговоры вести, помогать послам и купцам с великими князьями общаться.

– Вот это да-а! Везёт же людям, про разные страны разговоры меж собой ведут. Это ж сколько всего нового можно узнать! – мечтательно протянул Герка. – А вообще, твоя мысль с кораблём мне понравилась. Я бы вместе с вами поплавал по разным морям, повидал бы разные заморские страны. Посмотрел бы, где какие девушки живут. Красивее ли они наших деревенских. Может, и посватался бы к какой-нибудь заморской красотке, а потом бы и женился на ней. Детей бы завели…

– Вот купим корабль – тогда и сможешь приглядеть себе заморскую жену, – усмехнулся в ответ на слова друга Стоян. – И будет она тебя ждать, эта дивная красавица, долгими тёмными ночами на далёком заморском берегу. И томиться от одиночества и отсутствия мужнего внимания!

– Долгими ночами? – задумчиво переспросил Герка.

– Ага, и на таком далёком берегу, что жизнь морского бродяги нескоро позволит тебе его увидеть. Так что точно! Придётся тосковать твоей красавице без тебя так долго, что даже и не знаю, хватит ли у неё сил выдержать столь тяжкое испытание.

– А знаешь, Стоян, я что-то раздумал жениться! Мне ведь пока и без жены хорошо и спокойно живётся. Так зачем мне лишние хлопоты, заботы там всякие? Я ведь ещё совсем молодой… И потом, этих красавиц в каждом порту у меня будет навалом, – почему-то шёпотом, настороженно глядя по сторонам, произнёс Герка.

– Ты чего это в лесу шептать начал? – тоже понизил голос Стоян, недоумённо оглянувшись.

– Вон, видишь, кто-то сюда скачет, – почти беззвучно ответил Герка и указал пальцем на дорогу, уходящую вглубь леса.

Стоян прислушался и действительно услышал пока ещё слабый и глухой перестук конских копыт о сухую землю.

– Давай, ребята, быстро по местам – и действуем как раньше договаривались! – негромко скомандовал Стоян.

Он быстро спрятался в ближайших кустах. Герка же шустрой белкой взлетел на дерево, а Всеволод развалился всей своей здоровенной тушей поперёк лесной дороги, полностью её перегородив. Друзья замерли и стали ждать одинокого путника.

Дробный перестук копыт всё усиливался, и наконец из-за поворота показался вооружённый всадник на чёрном коне, одетый в доспехи, с пристёгнутым к седлу шлемом. Поверх железного нагрудника на рыцаре развевалась белая накидка, на которой был изображён знак Ливонского ордена – красный крест, а под ним такого же цвета меч остриём вниз. За него-то ливонцы и получили в народе прозвище «меченосцы». Всадник стал постепенно сбавлять ход и, немного не доехав до лежавшего на дороге человека, остановился. Настороженно огляделся по сторонам и на всякий случай потянулся рукой за шлемом.

В лесу по-прежнему стояла полная тишина, только изредка прерываемая трелями птиц. Всадник надел шлем, ещё раз осмотрелся и осторожно тронул шпорами бока лошади. Та стала медленно приближаться к неожиданному препятствию и остановилась, едва не касаясь копытами лежащего на дороге человека. Он был совершенно неподвижным и не подавал никаких признаков жизни, хотя латник и не видел его лица. Лошадь стояла, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Всадник сквозь решётку опущенного забрала пытался рассмотреть неизвестного, который, судя по одежде, был простолюдином, и для начала определить, жив ли он, но тот не шевелился. Наконец всадник взял притороченное к седлу копьё и попытался ткнуть им в бок лежащего на пути мужика.

Почувствовав боль, Всеволод неожиданно для оторопевшего всадника схватил своей мощной ручищей за древко копья и со всей силы дёрнул его на себя. Это стало для затаившихся друзей сигналом к действию, и на латника, от неожиданности выпустившего из рук копьё, откуда-то сверху опустилась рыбацкая сеть. Тот явно не был готов к такому повороту событий и, словно рыба, затрепыхался в сетях, блестя на летнем солнце начищенной до блеска чешуёй. Тут же на всадника с дерева спрыгнул Герка, а вскочивший на ноги Всеволод со всей своей недюжинной силой дёрнул его за ногу.

Рыцарь слетел с лошади и с грохотом упал на землю, прямо на спину, но, к его чести, успел вытащить короткий меч и ожесточённо им размахивал, стараясь не подпускать к себе лесных разбойников. Сеть, в которой он поначалу запутался, не выдержала натиска острого металла и стала рваться на части, но в этот момент из кустов выскочил Стоян и ловким движением остроги выбил оружие из рук рыцаря. Тут же на чужеземца всем своим весом навалился Всеволод, и доспехи поверженного латника жалобно затрещали под его тяжестью. Подёргавшись ещё немного, ливонец наконец затих. Силач для верности ещё пару раз огрел его своим кулачищем по железному шлему. Раздался громкий треск, и на шлеме осталась внушительная вмятина.

– Ты что, убил его? – суетливо забегал Герка вокруг восседавшего на пленнике друга.

– Да не-е, только приложил маленько, чтобы так сильно не трепыхался, – смущённо пробасил Всеволод.

– Сними-ка с него шлем, посмотрим, кого мы поймали, – скомандовал живчик Герка.

Всеволод ухватился обеими ручищами за шлем и со всей силы дёрнул его на себя. Раздался скрежет металла, смешавшийся с диким воплем поверженного всадника, и его голова с глухим стуком ударилась о землю. Здоровяк снова приложил свою длань ко лбу пленника, и у того безжизненно закатились глаза.

– Ты же ему голову оторвёшь, увалень! Как он без головы с нами разговаривать будет?! – возмущённо взвизгнул Герка, будто это с него самого содрали шлем.

– Да что ты за него переживаешь, как мама родная? – заворчал Всеволод. – Он же немчура и балаболит не по-нашему! Как ты с ним вообще разговаривать-то собираешься и о чём?

– Не знаю, как и о чём, – озадаченно пожал плечами Герка. – Но надо же, например, спросить, где это железное чудо свои деньги прячет.

– А чего спрашивать?! – удивился Всеволод. – Вон у него кошелёк на поясе висит. – И силач тут же не раздумывая дёрнул мешочек, с корнем оторвав его от пояса пленника.

В это время рыцарь вновь стал подавать признаки жизни. Всеволод слез с него и встал рядом, поигрывая отобранным кошельком с деньгами в своей могучей ручище.