Это звалось «одурачивание смерти». Сгоревшему Человеку полагалось принять нового любимчика и любовника своей подруги в качестве своего собственного сына, что отнюдь не свидетельствовало о его остром уме и проницательности.

— Сын мой, — отозвался он землетрясущим рокотом. Там стояли и Чингетай, и неясные очертания стреляющей красным, чёрной фигуры, накладываясь друг на друга.

Их головы повернулись к Джейм. — Мой дурак.

— Ладно, ладно, — сказала она, заходясь кашлем. — Только не надо меня все время тыкать в это носом.

Чингетай встряхнулся, испустив чёрное облако золы.

— А, что я такое говорю? Мой внучатый зять.

Джейм почувствовала, что у неё отваливается челюсть. — Что?

— Теперь, когда твоя служба Земляной Женщине окончена, пришла пора тебе остепениться, а у меня как раз есть для тебя отличная домикохозяйка.

Земляная Женщина схватила Джейм за руку и потащила через рассеивающуюся дымку. Чингетай шагал следом. Перейдя на другую сторону они обнаружили, что оказались в деревне перед общим подземным залом. Чингетай схватил изумлённую Прид и вытолкнул её вперёд.

— Внучка, узри своего нового мужа-по-дому!

Их появление в домике приветствовал громогласный рёв. Ряд за рядом, нисходящие вниз, концентрические ряды лиц поворачивались в их сторону, поднимая медовые кубки. Здесь были сплошь одни женщины. Притаившиеся у дверей мужчины попытались, не слишком усердно, освободить жениха, но были отброшены назад ливнем еды, которая и послужила им ужином. Джейм и Прид сидели бок о бок, наполовину оглушённые шумом, не имея ни малейшего понятия, что можно было друг другу сказать.

— Мёд горький и сладкий! — кричали женщины, поднимая свои кубки. — Жареный кролик для плодовитого союза!

— Об этом можно не беспокоиться. — Одна из женщин, носящих мнимого ребёнка Джейм, поднялась с места, демонстрируя свой круглый живот, её примеру последовали остальные. Все они выглядели очень довольными собой, когда зал взорвался криками одобрения.

Прижав одну руку к своему животу, Бабка Сид отдала Джейм салют. — За успех Любимчика!

— Что? — спросила Прид, видя гримасу Джейм.

— Я ещё не готова стать отцом.

Сид жестом показала ей встать и, когда она подчинилась, энергично стукнула разок палкой по каждому плечу, а затем резко по голове.

— Ауч, — сказала Джейм, пока толпа ревела поздравления. — А это ещё зачем?

— Чтобы скрепить договор и напомнить тебе, что твоей новой жине дозволяется бить тебя только трижды, палкой, не большей, чем эта. Если она переборщит или если ты пожалуешься мне больше трёх раз, брак аннулируется.

Джейм поймала взгляд Прид. Затем они обе поспешно отвернулись прочь, заливаясь краской. Джейм сделала глубокий глоток, чтобы только чем-то заняться. Однажды она поклялась никогда больше не напиваться, но сегодняшнее событие определённо было исключением. Её голова начала кружиться.

Праздник наконец-то подошёл к концу и их отвели, под довольно неблагозвучную песенку и выкрикиваемые советы, к дверному проёму домика, в который их и затолкнули. На лестнице Джейм потеряла опору под ногами и, ругаясь, растянулась у её подножия. В конце концов, суматоха наверху удалилась.

Джейм огляделась по сторонам, в ушах у неё всё ещё звенело. В приподнятом очаге горел огонь, а свечи окружали одну из двух спальных земляных полок, обставленную лучше другой. В остальном домик казался давно покинутым, с толстым слоем пыли по углам и заплесневелым душком от старых гобеленов. В дальнем конце комнаты пауком громоздился остов большого ткацкого станка.

— Твоей матери? — спросила она Прид.

— Да. — Несмотря на тёплый воздух, девушка мелко дрожала, обхватив себя тонкими руками. — Я обычно сидела под ним и наблюдала, как челнок летает туда-сюда. Моя мать была лучшей ткачихой деревни. Стены Бабки увешаны её работами. Я не была здесь с тех пор, как она умерла. Здесь пахнет как, как.

Её зубы клацнули друг о друга.

— Это было очень давно, — сказала Джейм, тряся головой, чтобы прочистить мозги. — Я чую только прошлое.

Прид рассерженно подскочила и бросила на неё злой взгляд. — Ты не понимаешь. Это здесь она лежала. Живая. Мёртвая. Тут было так много крови. Я коснулась пальчиков своего новорождённого брата. Такого безупречно прекрасного. Такого неподвижного.

— Тогда это чистые смерти. Естественные. Моя мать.

— Да?

— Она, скорее, была готова взорваться, чем коснуться меня. Я думаю, что она поступала так из самых лучших побуждений.

— О.

Джейм послала ей по-волчьи дикую гримасу, оскалив все зубы без исключения. — Видишь ли, есть и худшие вещи, и намного более диковинные. Так что остерегайся, если выбрала меня за пример для подражания.

Прид сглотнула. — Я хотела быть девой битвы вроде моей двоюродной бабки Анку, но её путь тоже привёл к смерти.

— В конечном итоге, это ждёт всех и вся. Лучше задаться вопросом, как жить. Что ты будешь теперь делать, Прид?

Девушка издала надтреснутый смешок. — По всей видимости, содержать для тебя домик и ткать, если вспомню, как это делается, и пытаться быть счастливой.

— Я не собираюсь здесь часто появляться. Ты можешь со мной развестись. Вот полено, если хочешь врезать мне по голове. Обещаю жаловаться долго и громко.

Прид тряхнула своей светло-рыжей гривой. — Мне больше некуда идти, разве что обратно к Бабке Сид, а я теперь для этого слишком взрослая. Выйдя за тебя замуж, я, по крайней мере, получила статус домикохозяйки. Ох, но жить здесь одной.!

Вниз по дымовой дыре зашуршала застывшая сажа, за которой последовал Хатч, едва избежавший приземления прямо в огонь.

— Тебе стоило воспользоваться дверью, — сказала Джейм.

В следующее мгновение он ринулся прямо на неё. Она повалилась назад между очагом и кроватью, едва способная в этом узком пространстве поднять вверх свои руки против его молотящих кулаков. Один из них с мучительной болью залетел ей в глаз. Её ответный удар локтем попал ему в рот, раскроив губу. Прид на них орала. Джейм упёрлась ногой Хатчу в пах и отбросила его прочь. Он откатился в камин за его спиной, окутавшись фонтаном искр, некоторые из которых угнездились в его одежде и принялись там тлеть. Не обращая на это никакого внимания, он выбрался на свободу и снова бросился на неё. Полетели свечи.

Прид выплеснула на них обоих ведро воды.

Они расцепились и, задыхаясь, отступили в противоположные стороны домика.

— Что, во имя Порога… — прохрипела Джейм.

— Ты монстр! — выплюнул он в неё.

— Вы, оба, заткнитесь!

Они удивлённо поглядели на Прид. Она уронила ведро и разразилась слезами.

— Ну ладно, — сказала Джейм, падая на противоположную койку. Осторожно ощупывая свой глаз, она решила, что Хатч всё-таки не смог его выбить, хотя, учитывая, как пульсировала её голова, об этом было трудно сказать наверняка. — Я полагаю, есть некоторые причины, по которым ты только что попытался меня убить.

Хатч обнял Прид и злобно глядел на Джейм поверх склонённой головы девушки.

— Любимчик Земляной Женщины, отец нерожденного ребёнка Бабки, меня не колышет, что ты там за уродец. Ты её не получишь!

— Ты, — сказала Джейм серьёзным, убедительным тоном, — совсем запутался — впрочем, не то, чтобы всё происходящее не сбивало с толку. Может я и муж-по-дому, но я не собираюсь делать с Прид ничего такого, чего она не хочет. или, быть может, хочет. Г'а, ненавижу быть пьяной!

Он продолжал сверлить её взглядом. — Ну хорошо, и что же нам всем тогда делать?

— Я, чёрт тебя дери, не знаю. — Она попыталась встать и рухнула обратно, с закружившейся головой. — Этой ночью, или, скорее, назавтра, я поеду обратно в Тентир. А до тех пор, вы двое можете об этом поразмыслить.

С этим она завернулась в заплесневелое одеяло и провалилась в сон.

1-й день лета

Проснулась Джейм уже поздно, с жутким похмельем.