Ослабевший от потери крови Мирниас резко осел, почти рухнул на прибрежный песок и шевельнул немеющими губами:

- Ну, не выйдет так не выйдет… А подарок возьми, это светильник зачарованный, подводный. Будет у вас зимой своё солнце…

Магесса скептически осмотрела почти потерявшего сознание Мирниаса и велела Таллани:

- Оставь его, пожалуйста, а то он кровью истечёт, пожалуй, пока ты всласть его изругаешь.

- Туда и дорога, - пробурчала русалка, но гнев её явно остыл. – Вылечишься, приходи… продолжим разговор, плюхатель! А сейчас сплаваю, так уж и быть, за твоим подарочком.

Она кокетливо помахала рукой на прощание и скрылась под водой, вынырнув уже почти на середине реки. Айриэ свистнула коню, оставленному на лесной дороге чуть подальше, чтобы не подвергался опасности пострадать от когтей хогроша. Шоко вскоре появился, а магесса задумчиво произнесла:

- Кажется, Шоко, нам с тобой пора заказывать двухместное седло. Слишком часто в нашу компанию затёсывается этот третий лишний.

Молодой маг на подковырку не отреагировал, с трудом оставаясь в сознании. Конь надменно фыркнул, принимая на себя вес хозяйки. Магесса, резерв которой восстановился уже почти на четверть, наложила на Мирниаса заклинание левитации и притянула того к себе, заставив мага зависнуть над конём.

- Ножки раздвиньте, Мирниас, - насмешливо велела она и, когда он послушался, опустила полуобморочного юнца в седло. Он тут же вцепился в одежду магессы и навалился ей на спину.

- В следующий раз потащу его волоком или поперёк седла - как орки пленников перевозят, - мрачно пообещала себе магесса. – Он мне надоел!..

Пришедший на другой день Тианор был непривычно тих, ласков и нежен, просто котёночек прирученный. Ну или пасторальный барашек, жаль только, не белоснежный.

Прямо с порога страстно набросился, целуя куда придётся, бормоча ласковые глупости про то, как он хочет свою ненаглядную магессу прямо сейчас и сразу, всю целиком.

- Тин, ты голодный? – невинно осведомилась Айриэ. – Я чувствую себя слегка неуютно - опасаюсь стать твоим обедом.

Он гордо проигнорировал язвительность любовницы и удвоил старания. Айриэ позволила себя ублажить и охотно отвечала на ласки. Только после любовных игр менестрель расспросил про её вчерашние приключения. Айриэ целенаправленно очерняла бедолагу Мирниаса, рассказывая о своих подозрениях в его адрес, якобы усилившихся после столь своевременного появления артефактора на поле битвы с тварью. Тианориннир старательно охал  и возмущался в нужных местах. А может, не старательно, а вполне искренне, кто его разберёт.

Айриэ, надо сказать, с некоторых пор усомнилась в своей способности чувствовать ложь. После переполненного искренностью Фирниора, такого солнечного и сияющего… и так великолепно лгущего, что она даже не заподозрила. М-да… каждый раз, как соприкоснёшься с людьми поближе, они умудряются тебя чем-нибудь поразить, после стольких-то лет. Давно бы привыкнуть пора, а всё не получается…

Ничего, не в первый раз люди так… царапают душу и не в последний. Переживём. Если Тианор играет против неё, это неприятно и грязно даже, но не так уж и тяжело. К полуэльфу Айриэ не привязывалась, он просто ещё один знакомец, возникший на её пути и обречённый на неизбежное забвение, как только она уедет. Если бы она всех своих любовников запоминала, никакой памяти не хватило бы… даже легендарной драконьей. Но расставаться Айриэ предпочитала легко и по-доброму, не питая отрицательных эмоций (кому они нужны?..) и не посылая проклятий вслед предавшему её доверие бывшему приятелю. По прошлому опыту она помнила, как долго потом что-то ноет и тянет глубоко в душе, а тебе приходится делать вид, что всё в порядке и ты вообще бесчувственная, людские выходки тебя задеть не способны.

Нет, если кто и постоянен, так это эльфы, с которыми Айриэ, правду сказать, общалась довольно мало, но всегда к взаимному удовольствию, и гномы. Вот уж кто надёжен, как скалы. Никакое землетрясение гномью дружбу не разрушит, если сумеешь её заслужить. Честность в ответ на честность, доверие в ответ на доверие, и спину всегда прикроют, не спрашивая, насколько это выгодно. В отличие от.

Айриэннис фыркнула, подсмеиваясь больше над собственными претензиями к роду людскому. Ничего. Если подозрения в адрес Тианориннира подтвердятся, она это легко переживёт - просто окончательно причислит менестреля к людям, несмотря на всю его отцовскую кровь. И это будет приговором, до конца его долгой жизни.

Почему-то гораздо сильнее её задевало двуличие Фирниора. Может, потому что сначала он показался таким живым, настоящим, а потом выяснилось, что ничем он от большинства людей и не отличается. Люди такие противоречивые… но когда-нибудь Айриэ привыкнет, обязательно.

- Айнура, ты меня слушаешь? – насмешливо поинтересовался менестрель, хотя обиженные нотки в голосе также наличествовали.

- Нет, - лениво приподняла уголки губ магесса.

- Честность украшает, не спорю. – Полуэльф с глубокомысленным видом изучал недавно побелённый потолок. – Но если тебе вдруг станет интересно, я повторю, на всякий случай. В течение ближайшего часа мне должны прислать ʺписьмоносцаʺ, так что, если ты не возражаешь, я ещё немного позлоупотребляю твоим терпением. Но если я мешаю, ты скажи, я как раз успею уехать куда-нибудь в лес, где никто не увидит, что я получаю письмо.

- Тин, не говори глупостей.

Айриэ произнесла это спокойно, лишь самую малость обозначив голосом предупреждение остановиться. Сцен ей только не хватало и выяснения отношений. Тогда Тианор сразу же перейдёт в длинную шеренгу её ʺбывших мимолётныхʺ, несмотря на всю его полезность и приятность.

Менестрель был умным полукровкой и вдобавок прекрасно улавливал малейшие оттенки чувств в голосе собеседника. Он моментально заулыбался, извинился и предложил в знак раскаяния сделать массаж. Знал, как подлизаться. Айриэ это всецело одобрила, уже успев познакомиться с его умелыми, очень чуткими пальцами. Тин делал массаж просто восхитительно; каждая клеточка спины прямо-таки пела и даже мурлыкала после его волшебных рук.

- Иди сюда, Тин, я тебя тоже порадую… Ручками, ручками… я в рот что попало не тяну и тебе не советую… Вот так… и так…

Радовался Тин бурно, до громких блаженных стонов и ошалело-счастливого вида. Оценив дело рук своих, Айриэ хмыкнула и оставила полуэльфа отдыхать, а сама удалилась в мыльню, прихватив полотенце и бутылёк жидкого мыла с запахом моря и солёного ветра. Закончить бы это расследование поскорее, да съездить куда-нибудь на юг Картивии, а то и вовсе к эльфам в Альтиналь – там море ещё долго будет ласковым и тёплым…

Возвращаясь обратно, Айриэ услышала доносящийся с улицы непривычный для тихого заведения Гриллода гомон. Любопытства ради выглянула во двор и с приятным удивлением обнаружила только что прибывший гномий обоз - несколько крытых повозок, запряжённых статными мохноногими тяжеловозами. Ну вот, не успела затосковать по общению с бородатыми, а они тут как тут! По двору деловито сновало десятка полтора гномов, и Айриэ принялась крутить головой, высматривая, нет ли знакомых среди прибывших. Тут же справа на неё налетел бородатый вихрь и приветственно взревел, стискивая магессу в горячих объятиях:

-Айнур-ра! Тебя ли я вижу, алмазная моя!

Висевшее на её плече полотенце едва не свалилось в лужу, но было подхвачено у самой земли и с галантным поклоном возвращено владелице. При этом заплетённая в косицу борода гнома, аккуратно заткнутая за пояс, выскользнула и едва не окунулась в ту же самую лужу, но также была вовремя поймана и водворена на место. Да, у Конхора из клана Фиар-хорр-Зандаг всегда была отменная реакция.

- Конхор, старый бродяга, а ты здесь что делаешь? – Магесса, улыбаясь до ушей, стиснула в ответ широкие плечи приятеля и поймала любопытный взгляд Фирниора Ниараса, разговаривавшего с одним из гномов.

Юноша вежливо поклонился магессе, продолжая слушать своего собеседника, горячо размахивавшего руками и показывавшего на одну из повозок.