Кайдарах насторожился. Весть о притаившемся где-то поблизости чёрном колдуне взбудоражила всю деревню. Жители опасались лишний раз выходить на улицу по вечерам, улицы пустели уже в сумерках, а все двери и окна накрепко запирались. При этом забывая или просто игнорируя то обстоятельство, что тварь без малейших затруднений пробиралась к хряку в запертый сарай. Правда, на хряка было наложено проклятие, которое и позволяло хогрошу проникать внутрь сарая, но кто мог поручиться, что маг не повторит этот трюк снова, уже с человеком?.. Днём было не так боязно, люди не без основания полагали, что тварь нападать не станет, хоть и не опасается солнечного света. Герцогские гвардейцы исправно патрулировали деревню, и это обстоятельство встречало самое горячее одобрение её обитателей. Отряд, разбившись на три группы, медленно, шагом объезжал улицы Кайдараха и окрестные фермы.

Через пару дней Айриэ пригласили в замок, проверить работу артефактора. Магессу с пиететом проводили в комнату рядом с оружейной при гвардейских казармах, где обнаружился угрюмый Мирниас. Маг, съёжившись, сидел на лавке в углу и даже не встал поприветствовать коллегу, ограничившись сухим кивком. На столе в центре комнаты лежали три меча – из тех, которыми обычно вооружают солдат. Мирниас выглядел изрядно уставшим и даже, пожалуй, измученным; лицо бледное, а на щеках пылали два красных пятна. В глазах его стыло недоброе выражение, а голос прозвучал неприязненно, когда он подбородком указал на стол:

- Ваша работа, мэора. Проверяйте.

- Вы случайно не заболели, Мирниас? – с умеренным любопытством поинтересовалась магесса, подходя к столу.

- Вам-то что за печаль? – грубо спросил он. – Лучше мечи осмотрите, мэора, чтобы потом разговоров не было.

Голос его прозвучал оскорблённо. Неудивительно, маг чувствует себя незаслуженно обиженным подозрениями его светлости. Ладно бы проверяли тайно, а то герцог, крайне неделикатно и с явным умыслом, пригласил магессу проделать это прямо на глазах у Мирниаса. Его светлость даёт понять Айриэ, что магу-контрактнику он не доверяет и ненавязчиво подводит её к мысли о необходимости следить за Мирниасом? Или долговязый маг всё-таки виновен, тогда он талантливо играет обиженного.

Коснувшись первого меча, Айриэ с трудом сдержала удивлённое восклицание. Работа была выполнена прямо-таки ювелирно. Да что там, она сама бы лучше не сделала, даже дома, где имелись все условия. С возросшим уважением магесса глянула на молодого артефактора. Тот сидел, прикрыв глаза ресницами, но нервно подёргивавшаяся щека и учащённое дыхание выдавали его напряжение.

Так называемое заклинание ʺсеребряного клинкаʺ, позволяющее наносить нежити смертельные раны. Тончайшая вязь силовых линий оплетала весь меч, включая рукоять. Сложнейшее плетение было наполнено силой и хищно искрилось, если смотреть магическим зрением. Осторожно ʺподёргавʺ плетение собственной магией, Айриэ оценила прочность и надёжность крепления. Оно держалось намертво. И это наложено на готовый, давным-давно откованный меч!.. Артефактные мечи делались непременно двумя мастерами: кузнец-оружейник ковал, маг накладывал чары в процессе изготовления - постепенно, этап за этапом. Только тогда чары становились ʺвечнымиʺ и исчезали, лишь когда ломался клинок. Заклинания, наложенные на готовое оружие, не считались долговечными и, как  правило, развеивались некоторое время спустя, особенно если клинок часто участвовал в битве. Здесь же Айриэ готова была поклясться, что ʺсеребряный клинокʺ лёг навечно. Раньше меч в ржавую труху рассыплется, чем это заклинание истончится!..

- Ну, Мирниас, у меня нет слов, - честно призналась магесса. – Снимаю несуществующую шляпу. Вы настоящий мастер.

Светло-зелёные глаза глянули задиристо, но без прежней злости, а скулы медленно окрасились румянцем удовольствия. Старательно скрывая гордость от похвалы магессы, парень буркнул:

- Для чего наняли, то и сделал!

Айриэ усмехнулась. О да, обиженный недоверием маг сделал именно то, что от него требовали, зато как сделал!.. Безупречно, мастерски, и вообще оружию этому цены не было… если бы на него параллельно наложили заклинание прочности и самозаточки. Меч стал бы истинным произведением артефакторского искусства, но на грубом солдатском мече средненьких качеств шедевральное заклинание смотрелось издевательски. И Мирниас проделал это умышленно, не имея иных средств ответить на нанесённое герцогом оскорбление.

Два других меча были зачарованы столь же безупречно. Сколько же сил Мирниас в них вложил - неудивительно, что он выглядит настолько измученным. Айриэ вгляделась внимательнее.

- Корррявое Равновесие, Мирниас, да вы истощены! Вы что, опустошили резерв и потом позаимствовали собственной жизненной силы? С ума сошли?

- Неважно, мэора Айнура. Вас это не касается, - через силу проговорил долговязый маг. – Если убедились, что клинки зачарованы как нужно, идите, докладывайте его светлости. А я немного отдышусь и продолжу, меня ещё семь мечей дожидается.

В подтверждение своих гордых, независимых речей он поднялся со скамьи и хотел пройти в угол, где лежали остальные заготовки. Не сделав и двух шагов, этот герой начал заваливаться набок, и магессе пришлось его подпереть плечом, подтаскивая обратно к лавке.

- Сядьте и не прыгайте кузнечиком! – сердито велела Айриэ. – Чем вы, интересно, думали? Я понимаю, что большая часть соображалки была занята наложением чар, но хоть что-то должно было остаться? Он ещё чаровать собрался! Да вам теперь пару дней лучше о магии не думать, а то банально помрёте от магического истощения, глупец вы эдакий! Чему вас только в Академии учили, хотелось бы знать? Или вы лекции прогуливали, где как раз об опасности ʺсгоретьʺ рассказывалось?

- Всё я помню, не волнуйтесь, мэора, - вяло огрызнулся маг, тяжело осев на скамью. – Я уж как-нибудь сам решу… на что и как мне тратить силы. С чего вдруг такая забота?

- Мне истинного таланта жалко, который может быть по глупости загублен хорохорящимся юнцом, - отпарировала магесса. – Поэтому не рыпайтесь и слушайтесь старших, иногда это полезно. Рот откройте и не шарахайтесь, я вас не домогаюсь, вы не в моём вкусе.

Подпитку магического резерва, как и обычное искусственное дыхание, удобнее всего было делать рот-в-рот. Только вместо вдуваемого в человека воздуха здесь тонкой струйкой вливалась магическая энергия. Поэтому, ухватившись за взлохмаченные светлые вихры мага, чтобы он не дёргался, Айриэ прижалась губами к его напряжённому, застывшему рту и приступила к лечению. Сила послушно потекла куда надо, заставив поблёкшую ауру артефактора потихоньку налиться радужными цветами. Немного подпитав отчего-то покрасневшего до корней волос Мирниаса, Айриэ милостиво позволила пациенту вырваться из своих когтей. Мирниас отпрянул и, тяжело дыша, злобно уставился на магессу.

- Я вас не просил!.. – вякнул он и закашлялся, подавившись собственным возмущением.

- Вас забыла спросить, - с ленивой угрозой откликнулась магесса. – Вы меня внимательно слушали, Мирниас? Никакой магии в ближайшие два дня, иначе сгорите как маг или вовсе с жизнью расстанетесь.

- Понял, не дурак, - проворчал юнец, избегая её взгляда и добавил неохотно: – Спасибо, мэора.

- Да не за что, не за что. Отправляйтесь домой и отоспитесь как следует… Вы опять пешком?

- Ходить полезно! – Он с вызовом взглянул на Айриэ.

- Да кто бы спорил. Только не вам и не сейчас. Ладно, идёмте, отвезу вас, - с некоторым раздражением вздохнула она. - Шоко не привыкать таскать на себе ваше тощее тело.

Он с заметным усилием поднялся и, подхватив свою сумку, направился к выходу. Несколько раз его шатнуло, но на ногах удержался. Ауру Айриэ ему подпитала, теперь та начнёт восстанавливаться самостоятельно, а физические силы вернёт хорошая еда и крепкий сон.

Во дворе Айриэ приметила Эстора Файханаса и поставила его в известность, что мага она забирает с собой.

- Но как же, мэора? – Брат герцога недоумённо приподнял брови. – Мэор Мирниас говорил, что готовы только три первых меча, остальное он зачарует после короткого отдыха…