На совещании у Курчатова и Александрова было принято решение построить в Москве специальный реактор для испытания защиты с условным названием «Газовый завод». Реактор имел специальную нишу, в которую можно было погружать материалы защиты для масштабного их исследования массой до 20 тонн^[780]. Исследования проводили сотрудники сектора № 11 В. И. Мостового (при ЛИПАН), в них также участвовали специалисты Лаборатории «В». Эти эксперименты заложили новое направление, которое потом стало развиваться и получило название «физика защиты». Исследования помогли создать биологическую защиту ядерных энергетических установок (реакторов АЭС, подводных лодок, ледоколов, исследовательских реакторов)^[781].

Согласно утвержденному Совмином ТТЗ торпедное вооружение объекта № 627 должно было состоять из одного носового торпедного аппарата для торпеды диаметром 1500 миллиметров и двух носовых торпедных аппаратов для торпед 533 миллиметра. Боекомплект предусматривался из трех торпед — по одной на каждый аппарат. Разработка цилиндрических отсеков для указанных торпед, а также ядерных зарядов для них включалась в план работ КБ-11 на 1953 год^[782], где главным конструктором являлся Ю. Б. Харитон, а морскую тематику курировал заместитель начальника этого КБ контр-адмирал В. И. Алферов.

Настоятельные требования Н. Г. Кузнецова привели к тому, что постановлением Совмина СССР № 1987–814сс от 28 июля 1953 года^[783] ВМФ был включен в работы по объекту № 627. Документ предписывал:

«9. Обязать Министерство обороны СССР (т. Кузнецова):

а) выделить подводную лодку с командой и подготовить ее для длительных испытаний на обитаемость по техническим заданиям Министерства здравоохранения…;

б) провести во втором полугодии 1953 г… <…> длительные испытания на обитаемость по программе, утвержденной совместно с Министерством среднего машиностроения»^[784].

Задачу оснащения подводной лодки главком ВМС возложил на 6-й отдел ВМФ, по заказу которого разрабатывалась дозиметрическая аппаратура. По этим вопросам развернулось взаимодействие с курчатовской ЛИПАН^[785].

В предложенном варианте атомная подводная лодка могла использоваться лишь как средство доставки ядерного оружия к цели. Подойдя незаметно на близкое расстояние к объекту противника, она, нанеся по нему ядерный удар, должна была вернуться на базу. Шанс такого возвращения был ничтожен.

Адмирал флота Кузнецов выступил против принятия такого проекта. На заседании правительства под председательством Н. С. Хрущева его утверждение было отложено. Главнокомандующему ВМС поручалось рассмотреть проект и дать по нему заключение. Кузнецов создал экспертную комиссию во главе с опытным подводником адмиралом А. Е. Орлом. Результатом совместной работы (ВМФ и ученых) комиссии стало новое постановление, принятое 21 декабря 1953 года^[786] и пересмотревшее ранее принятые решения. Были утверждены согласованные с ВМФ новые тактико-технические данные объекта № 627, представленные Малышевым, Ванниковым, Курчатовым и Александровым, согласно которым увеличивались водоизмещение (2950 тонн), скорость в подводном положении (24–25 узлов), предельная глубина погружения (до 300 метров) и количество личного состава (75 человек) создаваемой АПЛ, подчеркивалась необходимость увязки проектирования торпедного вооружения с проектом. Ответственным за создание этой первой АПЛ от Министерства обороны был назначен адмирал Кузнецов, в то время занимавший пост главнокомандующего ВМС^[787].

К июлю 1954 года оперативно-тактическое назначение подводной лодки согласно требованиям ВМФ было изменено, а в ранее разработанные рабочие чертежи внесены кардинальные изменения. Теперь ее предназначение потребовало значительных изменений и в ее конструкции. Существенно менялась носовая часть проекта лодки. Огромная торпеда, против которой выступил Кузнецов, заменялась восемью торпедными аппаратами с запасом 20 торпед общепринятого калибра 533 миллиметра. «В результате… важные замечания Военно-Морского Флота были приняты», — вспоминал академик А. П. Александров^[788]. В Обнинске, где под руководством Курчатова к этому времени вошла в промышленную эксплуатацию первая в мире АЭС, на сооруженных стендах ВМ и ВТ проходили обучение два экипажа будущей атомной субмарины.

Заказ на сооружение первой АПЛ был размешен в 1954 году на Северодвинском машиностроительном комбинате (заводе № 402). К ее созданию привлекались коллективы многих отраслей народного хозяйства: 20 конструкторских бюро, 35 НИИ и 80 заводов^[789]. Решением правительства работы на всех предприятиях по объекту № 627 объявлялись как первоочередные и наиболее важные. Это позволило уже 24 сентября 1955 года заложить корпус лодки на стапеле, а еще через год установить на ней реакторы и в августе 1957 года спустить АПЛ на воду. К этому времени Курчатов и Кузнецов уже не могли оказывать прямое влияние на ход работ по АПЛ: научный руководитель атомного проекта в 1956 и 1957 годах перенес два инсульта, а главком ВМС был в феврале 1956 года отправлен в отставку.

В первом же выходе в море летом 1958 года на АПЛ К-3 (так стали называть объект № 627) обнаружились многочисленные серьезные неисправности. Благодаря находившемуся на борту научному руководителю А. П. Александрову моряки преодолели наиболее серьезные проблемы и привели АПЛ на завод для ремонта. К декабрю 1958 года, когда истекал срок сдачи лодки в эксплуатацию, выявленные недостатки удалось устранить не полностью. Госкомиссия, возглавляемая заместителем главкома вице-адмиралом В. Н. Ивановым, не решилась просить правительство о переносе срока сдачи АПЛ. В комиссии выявились два предложения: «1) принять объект в опытную эксплуатацию и устранить замечания; 2) устранить замечания, а затем приступить к опытной эксплуатации»^[790]. 17 января 1959 года председатель ВПК Д. Ф. Устинов утвердил «Акт приемки» в первой редакции: лодка передавалась флоту в опытную эксплуатацию с нахождением ее в 1959 году на заводе до устранения всех выявленных недостатков. Затем советская первая АПЛ К-3 («Ленинский комсомол»), в создание которой бесценный вклад внес и академик Курчатов, 30 лет несла боевую службу на Северном флоте. В 1962 году она впервые в истории совершила плавание подо льдом на Северный полюс.

Создание атомного подводного флота в СССР сыграло огромную роль в достижении стратегического паритета в мире, а также в становлении и развитии атомного надводного флота. В ходе развернувшихся работ были получены многие технические новшества и достижения, имевшие большую ценность как для решения оборонных задач, так и для народного хозяйства. Этот аспект наглядно просматривается в правительственных решениях. Так, еще на этапе проектных работ, за пять лет до завершения строительства первой АПЛ, Совмин СССР в постановлении № 2979–1282сс от 21 декабря 1953 года^[791] обязал «Министерство транспортного и тяжелого машиностроения (тт. Носенко и Редькина) и Министерство обороны СССР (т. Кузнецова) рассмотреть вопрос об использовании при создании других объектов технических достижений и новшеств, полученных при создании объекта № 627». О том, что это были не пожелания и рекомендации, а жесткие требования, свидетельствует заключительная часть этого пункта: «О результатах в двухмесячный срок доложить в Совет Министров СССР». Пункт 9 цитируемого постановления также давал ряд поручений Министерству обороны совместно с Министерством среднего машиностроения и другими ведомствами по участию в строительстве объекта № 627.