— Какой силой я должен обладать, чтобы иметь дело с теми людьми? — Цин Шуй нежно взял изящное лицо Юй Хэ в свои руки.

С еще более озадаченным лицом, она потрясла головой и изумленно уставилась на Цин Шуй.

— Не трать понапрасну свою силу, свою жизнь. Старшая сестра ценит твои намерения, они просто не хотят, чтобы старшая сестра снова вышла замуж, и…

Юй Хэ неестественно запнулась, не закончив предложение.

— И что? Неужели они хотят еще чего-то от тебя? — Цин Шуй почувствовал, как внутри нарастает ярость, я его голос стал громче.

— Нет… Они не хотят, чтобы я открыто встречалась с другим мужчиной, — мягко сказала Юй Хэ, глядя в сторону.

— Что? — Цин Шуй замер. Невозможность открыто встречаться с мужчиной означала, что она может встречаться тайно? Цин Шуй стало очень любопытно, что же это за семья.

Юй Хэ тихо склонила голову, исподтишка наблюдая за реакцией Цин Шуй.

— Но ты еще так молода, как они могут обрекать тебя на жизнь в одиночестве?

Юй Хэ молчала, пока еще щеки краснели все сильнее, а потом она сказала:

— Ты должен быть по меньшей мере культиватором Сяньтянь, чтобы другая сторона согласилась отпустить меня. Потому что только если ты достиг Сяньтянь, они не сочтут это для себя постыдным.

Сяньтянь, по меньшей мере Сяньтянь. Цин Шуй ненавидел то, что сейчас он был так слаб. Словно огромный ров отделял бесчисленное количество желающих от вступления на порог Сяньтянь. Сможет ли он преодолеть этот барьер? Кто знает, как много времени потребуется! Жениться на Юй Хэ становилось так же тяжело, как подняться к небесам.

— Старшая сестра, дай мне время, и я определенно женюсь на тебе, — Цин Шуй потер нос, придавая себе впечатление надежности.

— Когда это я успела согласиться выйти за тебя! — запротестовала Юй Хэ в кокетливой вспышке гнева.

В продолжение своего протеста Юй Хэ торжественно добавила:

— Развивайся, не жалея сил. Не витай в облаках. Старшая сестра больше не ищет себе мужчину и не собирается жениться. В будущем, когда ты достигнешь определенных высот и возможностей, множество хороших женщин будет ждать тебя. С той точки зрения я буду ничто для тебя.

Юй Хэ перевела взгляд в окно, глядя далеко за горизонт. Этот ее одинокий и беспомощный взгляд заставил Цин Шуй ощутить себя, будто иголку вонзили прямо ему в сердце. Но что он мог сделать? С его уровнем силы он не имеет никакого права говорить об ее защите.

Сила, везде нужна сила. Даже если Юй Хэ не любит его, что ж, если он приобретет достаточно силы, он сможет что-нибудь сделать, чтобы она стала счастливее.

Цин Шуй знал, что все, что он сейчас сказал, было ложью. Без силы никто не мог ничего обещать. Более того, допустить, чтобы такая зрелая женщина, как Юй Хэ, вдруг влюбилась в него — Цин Шуй не верил в это. Возможно, он чувствовала, что он недостаточно силен, недостаточно зрел, или не заслуживает доверия. Очень трудно влюбиться в человека с таким количеством недостатков.

Как нет ненависти без причины, так и любовь не может существовать, ни на что не опираясь. Большинство женщин здесь любили могущественных мужчин — следуя логике его прежнего мира, где большинство женщин любили мужчин с состоянием.

Но последнее предложение Юй Хэ возбудило в Цин Шуй желание съесть Юй Хэ, прямо здесь и сейчас.

— В будущем, если я когда-нибудь полюбила кого-то, я бы выбрала тебя. В конце концов, твоя кожа гладкая, как нефрит, даже женщины завидуют тебе из-за нее. И твой образ очень милый, и более того, ты так фамильярен со всеми. И твое умение целоваться тоже такое…

Цин Шуй потерял дар речи, ведь это был его первый поцелуй! Как он может быть хорош в чем-то, чего он никогда не делал раньше.

Цин Шуй ушел. Он был тем, кто стал бы упрашивать и стелиться в ноги, чтобы получить желаемое. Но в любом случае, он признавал, что тело Юй Хэ очень привлекало его. Хотя его чувства к Юй Хэ еще не были любовью, но по крайней мере он знал, что его симпатия к Юй Хэ достигла очень высокого уровня.

Любовь строится на симпатии, и, если в начале нет никакой симпатии — не может быть и речи о любви. Даже если любовь вырастает из ненависти, все равно какой-то период любви предшествует симпатия.

Был почти полдень, когда он вернулся в медицинскую лавку рода Цин. Видя понимающий взгляд Цин И, Цин Шуй смущенно засмеялся.

— Наш Цин Шуй вырос! — после этого Цин И выдохнула:

— Однако, некоторых женщин лучше оставлять нетронутыми. Хоть они и милые, но внутри них скрываются ядовитые пауки и скорпионы. Ты все еще молод, и твое сердце легко поддается соблазнам, поэтому не позволяй красоте затуманить тебе глаза, — Цин И сжала руки Цин Шуй, мягко объясняя.

Цин Шуй ясно понимал, что имела ввиду Цин И. Она беспокоилась, что он потеряет себя в погоне за красотой, и переживала за него. Если его слабостью является похоть, им сможет легко управлять любая красивая и хитрая женщина, и в итоге она оставит лишь шрамы на его сердце, или того хуже, сделает из него яростное чудовище, оставив лишь тень от него прежнего.

— Мама, не беспокойся, твой сын — умный человек! — Цин Шуй продемонстрировал обнадеживающую улыбку.

— Цин Шуй, как много ты знаешь о Юй Хэ? Мама не пытается лезть в твои дела. Если у тебя есть возможности, не важно, кто ты, никто не осмелится сказать, что она плохая женщина, которая приносит несчастье своему мужу? Пока ты любишь ее, а она к тебе искренна, мама всегда будет тебя поддерживать. Я просто надеюсь, что ты не станешь обременять себя красивой женщиной до того, как еще донца не повзрослел, — с теплотой пояснила Цин И.

Глядя на Цин И, Цин Шуй мог только вздохнуть. Она возлагала все свои надежды на своего сына — на него. С самого детства у Цин Шуй не было отца, и он бы никогда не узнал его, если бы увидел. Неважно, насколько он беспомощен, он косвенно вынуждал Юй Хэ страдать и выносить огромное давление.

После полудня Цин Шуй отправился в «Соблазнительный запах ночи» и практиковался в игре на мечах с Вэньжэнь У-Шуан. Он оттачивал свой навык владения мечом во время всего спарринга с Вэньжэнь У-Шуан. Как ни крути, его навык не шел ни в какое сравнение с ее — ведь она была культиватором Сяньтянь. Цин Шуй усвоил суть разящего положения меча. Сутью было слово «разить». Если он мог сосредоточить всю свою силу на одной простой точке, он мог увеличить свою силу в несколько раз, даже больше, чем в 10 раз!

Вот теперь, стоило ему ненароком сосредоточить свою силу на конце своего деревянного меча, когда он коснулся деревянного меча Вэньжэнь У-Шуан, он случайно разрубил ее меч на две части.

Этот случай заставил обоих — Цин Шуй и Вэньжэнь У-Шуан — замереть. Цин Шуй замер от того, что обнаружил эффект и метод переносить свою силу, а Вэньжэнь У-Шуан — от того, что была шокирована: помимо техники иайдо, Цин Шуй использовал еще какую-то технику. Более того, этого техника также была из Сферы истин меча.

Только сейчас Цин Шуй осознал суть этого движения. Если бы он был на уровне Сяньтянь и наполнил бы свое оружие Ци из Сяньтянь, он бы без вопросов смог бы раздробить любую броню, словно нож, входящий в масло.

Вечером Цин Шуй вошел в Королевство вечного фиолетового нефрита. Собираясь начать свое развитие, он внезапно увидел твердый черный камень, который он ранее купил у старика, а также ветвь, которую он посадил в землю. На поверхности этой скользкой темной ветви были капельки воды, но она все еще не показывала никаких признаков того, что собирается прорасти.

Сделав несколько шагов и приблизившись к черному камню, Цин Шуй взял его. Ему сказали, что ни один кузнец не мог ничего сделать с ним. Вдруг в его голове мелькнула мысль. Сейчас же я обладаю Техникой исконного огня!

Цин Шуй принял решение, что использует свои техники огня, что на самом деле представляет из себя этот черный камень.

Он активировал Ци из 48 кругов Древней техники усиления, использовал Древнюю технику: огни Инь-Ян, и сероватый исконный огонь вспыхнул в его ладони, охватывая черный камень языками пламени.