«Каковы настоящие способности Старшего Цин Шуя? Как его учитель, вы можете сказать?» то ли в шутку, то ли всерьез спросила Чжу Цин.

«Насчет этого я не уверена», смущенно улыбнулась Ие Цзянъэ. С одной стороны, когда ученик силен, мастер удостаивается большой чести. Но с другой стороны, если ученик сильнее учителя, но не выучил ни одной техники своего учителя при этом… Такое было трудно понять.

После ухода людей из Клана Тун, Цин Шуй захотел уйти с ринга. Однако в этот момент неожиданно на арену вышла девушка.

Она была хорошо сложена, с потрясающей фигурой. Ее присутствие очаровывало, она источала пьянящий шарм, статно шагая по рингу. Ее прекрасные волосы рекой стекали по плечам. Прекрасные глаза как цветение персика, прямой нос, пухлые губки цвета вишни, которые сводили с ума, несмотря на то, что это были не самые красивые губы, которые видел Цин Шуй.

Она была гибкой, как змея, ее зад выступал под нужным углом, образуя изгибы неземной красоты. Она плавно ступала своими длинными ногами, будто фея прогуливалась по волшебному лесу.

«Ого! Самая красивая женщина из Секты Радости!» — крикнул кто-то из толпы.

«Радостная Секта, тот, кому посчастливиться подержать женщину из этой секты в руках, умрет от счастья», провожая красавицу глазами, сказал какой-то дядюшка, цокая языком.

«Девушки из Секты Радости не только красивы, но и умелы в постели, они лучше всех. Парни, вступившие в эту секту, живут лучше, чем божества», — страстно заметил молодой человек.

А ты прав, жаль, что требования для вступления в их секту слишком суровы. Даже если кому-то и удастся туда попасть, нет гарантии, что ему позволят заниматься Культивацией Дуэтом», пожаловался другой юнец.

Цин Шуй взглянул на девушку и не мог не признать, что в красоте своей она не уступала Вэньжэнь У-Шуан. Однако мысли Цин Шуя были заполнены только Ши Цинчжуан, поэтому он решил проигнорировать эту красавицу.

«Я вызываю тебя на бой!» раздался женский голос с нотками сексуального магнетизма. Звук его был прекрасным, похожим на голос Хоюнь Лю-Ли, что заставило Цин Шуя замереть.

«Я только убиваю, я не принимаю участия в соревнованиях», Цин Шуй не сдержался и посмотрел на это соблазнительное очаровательное лицо, особенно на эти сексуальные мягкие губы, которые сводили мужчин с ума.

«Я не боюсь!» — крикнула девушка, не меняя выражения лица. Она была прекрасна, серьезна и упряма.

«Довольно, я не свободен. Не заставляйте меня», Цин Шуй сделал движение, как бы собираясь уходить.

«Беспокоишься за девушку из Секты Страстного Аромата?» — дама протянула руку и заблокировала Цин Шую путь.

Цин Шуй ткнул Мечом Большой Медведицы прямо в плечо девушки. Атака была молниеносной, как будто звезды погнались за луной. Хруст костей резал слух. Девушку откинуло на несколько шагов, но она устояла. В уголке ее губ засверкала тонкая струйка крови.

«Я не свободен. Но если ты продолжишь стоять у меня на пути, я не против тебя прикончить».

Направляясь к секте Страстного Аромата, Цин Шуй не мог скрыть свое раздражение.

«Цзянъэ, я и не знала, что твой ученик так хорош», сказала Чжу Цин Ие Цзянъэ. «Подумать только, такой кажется скромный молодой человек и так жестоко рвет цветы», засверкали глаза Чжу Цин.

Ие Цзянъэ сохраняла спокойствие, но глубоко внутри она переживала сложные чувства. Несколько дней назад этот парень рассказывал ей, как обучает маленькую девочку чтению и боевым искусствам, что даже подтирает ей зад. А сейчас было даже трудно сравнить того теплого доброго человека с тем Цин Шуем, который стоят на арене.

«Да, кажется, нынче модно стало разрушать цветники», возбужденно сказал дядюшка в толпе.

«А еще моднее будет, если ты пойдешь и жестоко уничтожишь свою маму», зло сказала девушка из Секты Радости.

Дядюшка: «…»

Цин Шуй подошел к прекрасной даме среднего возраста, которая несла на руках Ши Цинчжуан, и сказала: «Передайте ее мне. Она должна выздороветь к концу соревнований», на этих словах он протянул руки.

Очаровательная дама посмотрела на Цин Шуй и нахмурилась, как будто желая что-то ему сказать. Однако она промолчала и аккуратно передала Ши Цинчжуан в руки Цин Шуя.

Он осторожно нес Ши Цинчжуан, подняв голову и говоря прекрасной женщине средних лет: «Она моя невеста, вам не нужно беспокоиться за нее».

Дамы просто замерли от изумления!

Вэньжэнь У-Шуан молча наблюдала за всем происходящим. На лице ее была легкая улыбка, но тысячи и тысячи мыслей носились в ее голове. В конце концов, она так и осталась стоять в оцепенении.

Цин Шуй отнес Ши Цинчжуан к Ие Цзянъэ, но ничего не сказал, потому что беспокоился, что она не одобрит эту идею.

Но Ие Цзянъэ сказала: «Пойдемте, я отправлю вас обоих на Вершину Облака Тумана. Она в порядке?»

Ши Цинчжуан давно уже спала. Неся ее обмякшее тело на руках, Цин Шуй не чувствовал ничего, кроме жалости. Ее холодное лицо было таким бледным, как будто было лишено всей крови.

«Все в порядке, она поправится через пару дней под моим присмотром», произнес Цин Шуй, не поднимая головы.

Ие Цзянъэ испытывала странные чувства. Парень, который был так уважителен и, по всей видимости, даже влюблен в нее, сейчас даже не смотрел на нее. Было ощущение, что у нее отобрали то, что принадлежало ей по праву.

Она чувствовала себя очень необычно, некомфортно и даже разочарованно!

Она была уверена, что не влюблена в парня, который обращался к ней как к учительнице. Но почему ей стало грустно, видя как холоден он с ней сейчас?

По пути Цин Шуй не произнес ни единого слова. Чем больше он так себя вел, тем неуютнее себя чувствовала Ие Цзянъэ. Однако про себя она сказала: «Он вырос. Это нормально, что у него есть те, кого он любит. Чего переживать?»

Приведя мысли в порядок, Ие Цзянъэ улыбнулась и по-другому посмотрела на обеспокоенное лицо Цин Шуя. Она поняла, что парнишка был очень влюбчив. Проблемы, в которые он вляпался в Городе Сотни Миль, тоже были из-за дамы, из-за хозяйки постоялого двора Юй Хэ.

Какой легкомысленный!

Очень скоро белоснежный журавль приземлился на Вершине Облака Тумана. Цин Шуй спешился и, улыбаясь, произнес:.

«Учитель, спасибо вам! Вы можете возвращаться к работе!»

«Почему? Раз у тебя теперь есть невеста, тебе можно отстраниться от меня? Я тебе надоела?» в шутку сказала Ие Цзянъэ.

«Как такое возможно? Тем более, видите, как она серьезно ранена. Что нам делать? Чему тут вы можете помешать?» — горько сказал Цин Шуй.

«Я только начала думать, что ты возмужал, но сейчас ты опять плохо себя ведешь. Как ты можешь дразнить меня?» с легким раздражением ответила Ие Цзянъэ и направилась к белоснежному журавлю, — «У меня в комнате много одеял. Если у тебя нет, можешь взять у меня».

Со странными ощущениями Ие спешно покинула вершину.

Цин Шуй занес Ши Цинчжуан в свою комнату и уложил ее в кровать.

Проверив все ее раны, он вынул девять Золотых Игл. Казалось, маленькая восстанавливающая гранула и золотая мазь от ран возымели свое действие, но все-таки самым эффективным лечением были Золотые Иглы.

Укрыв Ши Цинчжуан одеялами, Цин Шуй ухмыльнулся: «У меня не просто не хватает одеял. Мне всего не хватает. Кажется, придется пойти в комнату Учительницы!»

«Так, самому одеял не хватило. Пойду-ка я к Учительнице».

Хихикая, Цин Шуй направился к комнате Ие. Рядом с главным холлом был небольшой дворик с шатром. Ие Цзянъэ жила в этом двухуровневом павильоне.

Войдя, он обнаружил, что лестница сделана из простой древесины, что придавало ей деревенский вид. Светло-зеленый цвет лестницы, однако, был исключительно красивым. Он тряхнул головой, как бы жалуясь, что Луань Луань каждый день бывает здесь, а он, Цин Шуй, впервые ступил в стены этого павильона.