В комнате воцарился мир, когда Цин Шуй обвил руками Минъюэ Гэлоу и положил ее на кровать, накрыв прекрасно пахнущим стеганым одеялом. Цин Шуй нравилось, когда Минъюэ лежала у него на груди. Иногда он дразнил ее грязными шуточками, от чего она смущенно жаловалась ему и без остановки смеялась!

— Ты о чем-то думаешь? — Минъюэ Гэлоу прижала свое лицо к груди Цин Шуй.

— Минъюэ, как ты думаешь, женщины готовы делить мужчину с другими женщинами? — Цин Шуй хотел узнать, что об этом думают женщины.

Минъюэ Гэлоу улыбнулась и посмотрела на Цин Шуй.

— Цин Шуй, почти невозможно, чтобы мужчина в мире девяти континентов обладал только одной женщиной. С другой стороны, женщины — очень странные создания. Им нравится завидовать, отбивать. Если у мужчины нет женщины, это означает, что у него нет способностей. Те, у кого есть способности, обладают множеством женщин. На самом деле есть много женщин, которые скорее станут делить выдающегося мужчину с другими вместо того, чтобы потратить всю свою жизнь на бесполезного, обычного мужчину. Конечно же, есть и исключения!

Цин Шуй услышал слова Минъюэ Гэлоу, и в его ясных глазах мелькнула решительность!

Цин Шуй не мог понять женское сердце, но слова Минъюэ вызвали у него сильные чувства. Мужчина должен быть действительно сильным, чтобы стать причиной желания женщин делить его.

— Минъюэ, ты была бы готова делить мужчину с другими? — Цин Шуй взглянул на красавицу, лежащую в него на груди. Удовлетворенный после секса вид Минъюэ был невероятно привлекательным.

— Я? У меня нет способностей, чтобы сражаться с другими женщинами. Так или иначе, я никогда снова не выйду замуж! — прошептала Минъюэ.

«Она — женщина, которую бросил муж, да еще и с дочкой. Действительно, если сравнивать, ее положение даже хуже, чем у вдовы!» — молча подумал Цин Шуй и крепче прижал к себе Минъюэ, увидев ее подавленное выражение лица.

— Я уже говорил тебе, что ты — моя женщина. Ты принадлежишь мне, ты — моя жена. Это никогда не изменится! — нежно сказал Цин Шуй, приподняв подбородок Минъюэ.

— Но я — женщина, которая уже была замужем и имеет дочь. Не будешь ты ли свысока смотреть на меня… я больше не чиста, я тебя недостойна и даже навлеку на тебя несчастья!

Цин Шуй так не думал. В конце концов, в его прежнем мире, даже одного дня отношений между парнем и девушкой было достаточно, чтобы затащить девушку в постель. Что же касается развода, повторного брака и любовниц — все это было в порядке вещей!

— Минъюэ, в моих глазах ты все такая же праведная и чистая. Ужасно, что я не встретил тебя раньше. Что же касается чистоты, можно говорить, что человек нечист по состоянию его сердца и его мыслей. Если же мать с целью заботы о своей дочери, ее воспитания и сбора денег ради ее лечения, не имеет ничего против того, чтобы продавать себя в качестве проститутки ради денег, в моих глазах она будет самой чистой женщиной, которая когда-либо жила на свете! Минъюэ, ты понимаешь, о чем я говорю? Для меня ты бесконечно чиста, ты поняла?

Минъюэ Гэлоу крепко обняла Цин Шуй, и слезы счастья потекли из ее глаз. Ее улыбка, словно цветок, зацветший после дождя, невероятно трогала за душу.

— Минъюэ, давай сделаем это еще раз. Раньше мы сделали это слишком быстро. В этот раз, давай займемся этим более медленно! — Цин Шуй улыбнулся и снова вошел в Минъюэ.

— А, хорошо!

Минъюэ села сверху Цин Шуй. Цин Шуй нежно держал ее за мягкую, тонкую талию и нежно двигался. Это ощущение страстного упоения невозможно было описать.

— Цин Шуй, ты уверен, что хочешь сегодня отправить свадебные подарки роду Ши? — удивленно спросила Цин И.

— Посмотри, что я приготовил: корова, ожерелья, браслеты…

Цин И беззвучно смотрела на Цин Шуй. Что это за ответ? Разве не она сама приготовила все эти подарки? Ей было ясно, что этот негодник разыгрывает ее.

— Хватит, прекрати ходить вокруг да около, я все равно не стану тебя останавливать! — засмеялась Цин И.

Свадебные подарки в мире девяти континентов означали помолвку и считались священным обычаем. Обычно родители с мужской стороны вместе с другими старшими относили свадебные подарки в дом женской стороны, чтобы попросить ее руки.

Цин И, дядей Цин Ху и несколько других представителей третьего поколения, которые любили оживленную атмосферу, пошли вместе с Цин Шуй делать предложение. Однако, кроме Цин Шуй, никто не ощущал радости.

В конце концов, род Ситу сделал заявление: пока Ши Цин Чжуан жива, она — женщина рода Ситу. Когда она умрет, она станет призраком рода Ситу. Они беспощадно уничтожат всякого, кто осмелится замышлять что-то насчет нее.

Цин Шуй так не думал. В конце концов, этот старший приходил в его больницу, и он уже воспользовался некоторыми подлыми трюками. Он соединил акупунктурные точки Цзювэй и Цзюйцюэ с красным меридианом старика. Он как бы оставил скрытую бомбу в теле старика. Думая об этом, Цин Шуй убеждался в своем деле еще больше.

— Цин Шуй, хотя род Ситу уже знает, что ты на уровне Сяньтянь, они все равно осмелились сделать подобное заявление. Это означает, что они уже давно все подготовили. Мама беспокоится о тебе, — напомнила Цин И Цин Шуй, перед тем, как они вышли.

— Мама, не волнуйся. Я обещаю, что ничего не случится.

Новость о том, что род Ситу находится в пути к роду Ши, также дошла и до рода Ситу.

— Этот ублюдок ищет смерти. Что ж, я подарю ее ему! — Ситу Цзяньи метал громы и молнии, услышав новость. Поначалу он думал, что после заявления Цин Шуй заляжет на дно или даже вообще откажется от своей идеи. Сейчас же, раз все так обернулось, он воспользуется этим шансом, чтобы избавиться от Цин Шуй.

В таких делах род Ши оставался не при делах. В роде Ши не было культиваторов Сяньтянь, поэтому и род Цин, и род Ситу не собирались втягивать их в это.

Цин Шуй и род Ситу сделали свои заявления, а в мире девяти континентов обещание — золото. Поэтому дело со свадебными подарками рода Цин привлекло много любопытных зевак!

— Дедушка, род Ситу знал о силе Цин Шуй, но все же сделал свое заявление. Я очень беспокоюсь о том, что может случиться с Цин Шуй! — Юй Хэ налила чай для Юй Дун Хао.

— Детка, что ты чувствуешь к Цин Шуй? — Юй Дун Хао проигнорировал ее вопрос и прямо спросил.

Юй Хэ мгновенно покраснела и лишилась дара речи.

Юй Дун Хао вздохнул. Еще до того, как Цин Шуй достиг Сяньтянь, когда он лечил Даньтянь Юй Дун Хао, он чувствовал, что Юй Хэ достойна Цин Шу. Но теперь. Но теперь он мог только печально вздыхать.

— Детка, хотя Цин Шуй еще молод, он очень осмотрителен и щепетилен. Ты когда-нибудь видела, чтобы он рисковал, не будучи уверенным в чем-то уверенным? Он решителен и знает, когда следует отступить. Он вовсе не кажется молодым и неопытным, скорее тем, кто прожил долгую жизнь и многое повидал, как старик!

Юй Хэ покраснела еще сильнее, когда поняла смысл, заложенный в словах ее дедушки. Она опустила голову и сказала:

— Дедушка, вы говорите, что Цин Шуй принял какие-то защитные меры?

Цин Шуй смотрел на людей, толпившихся на улицах, и внутренне удивлялся. Он знал, что в Городе Сотни Миль много жителей, но только сегодня он понял, что действительно значит «много»!

Важно было, что Цин Шуй слушал их комментарии, отфильтровывая не касавшуюся его болтовню.

— Род Ситу уже ждет!

— У рода Ситу ужасающе сильная аура!

— Род Ситу говорит, что покажет роду Цин!

— Этот несчастный сын из рода Ситу — тот самый, которого Цин Шуй лишил мужского достоинства! Все долги, старые и новые, сегодня будут уплачены!

Цин Шуй замер, когда увидел членов рода Ситу. Проход на просторной главной улице Города Сотни Миль был перекрыт множеством огромных камней. Человек, стоявший во главе, был никем иным, как хитрым старцем, которого Цин Шуй подозревал в том, что он из рода Ситу!