Трое молодых людей возрастом около 25–26 были одеты в элегантные белые одежды. Не зря говорят, что благородство мужчины начинается с его портного. Цин Шуй считал, что если человек не совсем уродлив, то в хорошей одежде любой может выглядеть презентабельно. Понятно, что нужна стать, чтобы выглядеть достойно. Но парень перед ним выглядел высокомерно и без какой-либо доблести. Ну, хоть кожа была гладкой, и на том спасибо.

Цанхай ничего не ответила им, но повернула голову к Цин Шую. Тихонько взяв его за руку, она сказала: «Цин Шуй, я устала. Давай найдем место для отдыха».

Голос ее был так нежен, что Цин Шуй не поверил своим ушам. Его рука была в ее ладони, он просто кивнул головой.

«Дьяволица. Настоящая дьяволица. Она великая дьяволица, которая культивировалась не меньше тысячи лет», подумал он про себя.

Он понял, что Цанхай, таким образом, решила проблему. Ей был нисколько не интересен парень в толпе, и она просто хотела, чтобы Цин Шуй от него избавился.

«Так, за удовольствия надо платить», подумал Цин Шуй беспомощно, а вслух сказал: «Юэюэ, давай пойдем домой. Пора ребенка кормить», с этими словами Цин Шуй схватил Минъюэ за руку. Он дотронулся носом до кончика ее носа и потерся об него.

Окружающие застыли от удивления. Даже Хоюнь на секунду поверила его словам.

Цанхай Минъюэ смутилась так сильно, что решила прекратить это шоу. Она уже проклинала этого парня за то, что вышел за рамки, но раз начала… Шоу должно продолжаться, иначе, что люди подумают!

«Ага!»

Таким образом, Цин Шуй подхватил Цанхай Минъюэ, та потянула за собой Хоюнь, застывшую в ступоре, все трое собрались было уходить.

«Хотите уйти? А наш молодой Мастер разрешил вам уходить?» один из группы молодых людей ехидно воскликнул. «Вы не знали, что наш Молодой Мастер обожает молодых замужних дам, особенно тех, кто грудью кормит? Вы не знаете, что наш Мастер выпивает по утром чашку свежего человеческого молока?» продолжал гримасничать он.

Цин Шуй видел, как Молодой Мастер не сводит глаз с мягкой груди Цанхай. Его губы даже подрагивали от похоти…

Цин Шуй видел, как закипает от возмущения Цанхай, поднял камень и швырнул его, попав прямо по губам охальника.

Тот застонал!

«А сейчас нам можно идти?» с ехидцей спросил Цин Шуй.

«Ты хочешь уйти, побив одного из нас? Наш Молодой Мастер Фэн — внук Старшего Фэн из Секты Бессмертного Меча!»

«Пфф!»

И еще одному попало по губам. И еще один заныл.

«Теперь-то можно?» снова усмехнулся Цин Шуй, глядя прямо на того, кого назвали Молодым мастер Фэн.

«Нет!» — прозвучал низкий голос.

Неожиданно появился мужчина средних лет. Он был также одет в белое, его холодный взгляд был направлен на Цин Шуя.

Видя, что Цин Шуй собрался снова драться, Цанхай Минъюэ схватила его за руку и покачала головой.

«Я верю, что вы видели всю ситуация. Я не хочу никого убивать. Хотя убить вас для меня легче легкого, но я не составлю вам компанию на сегодня. Вы можете легко найти меня в резиденции Цанхай», сказала, помешкав, Цанхай Минъюэ. Она резко взглянула на вышедшего мужчину, потом потянула за собой своих друзей и собралась уходить.

«Резиденция Цанхай?»

Цин Шуй и Хоюнь Лю-Ли молчали. Цанхай Минъюэ быстро зашагала вперед, и только отойдя поодаль, выдохнула.

«Я втянул тебя в неприятности?» спокойно спросил Цин Шуй.

«Секта Бессмертного меча очень влиятельная. Поэтому я тебе велела не влезать к ним. Даже если бы ты ничего не сделал, я бы сама предприняла меры. Я бы убила его, даже зная, что он из Секты Бессмертного Меча».

«Это принесет вам и вашему отцу проблемы?»

«Нет, не беспокойся. Я забыла упомянуть, что мои родители тоже очень влиятельны в нашем районе. Пойдемте, у меня настроение пропало. Давайте найдем, где пообедать и отдохнуть», мягко сказала Цанхай Минъюэ.

Цин Шуй выдохнул с облегчением.

«Уф, ты перестарался немного», взглянула Цанхай на Цин Шуя своими мудрыми и прекрасными глазами.

«Кхе-кхе, это… Я просто старался, чтобы ну… реалистичнее выглядело все?» Цин Шуй припомнил, как уткнулся носом в нос Цанхай., изображая пару. Как было прекрасно это чувство.

«Ты первый, кто осмелился на такую наглость со мной. Ты не боишься, что я потеряю контроль и убью тебя?» странным тоном заявила вдруг Цанхай Минъюэ.

Хоюнь Лю-Ли улыбнулась и посмотрела на Цин Шуя.

«Нет, не боюсь совсем», с улыбкой ответил Цин Шуй.

«Пойдемте уже, пора кормить ребенка!»

Хоюнь Лю-Ли: «…»

«Пойдемте уже, пора кормить ребенка!»

Хоюнь Лю-Ли: «…»

Цин Шуй видел, что молчат его дамы, одаренные небесами исключительной красотой. Их слегка надутые губы намекали на то, что они сердятся. Однако очарование их от этого только росло, а он мог безнаказанно ими любоваться. В конце концов, не часто ему выпадает шанс подразнить Цанхай Минъюэ.

«Ты мерзавец, плохой человек», пробормотала Хоюнь Лю-Ли, будто бы про себя.

Цанхай Минъюэ высвободила свою руку из руки Цин Шуя, но краска с лица еще не сошла. Цин Шуй хотел удержать на коже ощущения от ее мягких рук, как и то чудесное чувство, когда он коснулся кончика его носа.

Снова взглянув не ее чудесную фигуру, особенно грудь прекрасной формы, он вдруг подумал, как Молодой Мастер Фэн хотел запятнать ее честь. Ох, уже этот внук Старшего Фэна из Секты Бессмертного Меча!

Цин Шуй чувствовал недоумение из-за этих троих парней. Ничего такого в том, что один из них был крайне высокомерном. Ничего такого в том, что у него был особый фетиш по молодым замужним женщинам, и пусть даже он и вправду пил грудное молоко каждый день. Он же не напрямую пил, из чашки. В конце концов, в мире много разных людей. Но зачем нужно было так выставляться перед целым миром?

Что поразило Цин Шуя больше всего, так это не особые предпочтения одного из них, а тот факт, что эти трое так громко кричали об этом посреди бела дня, делая открытое заявление всем людям вокруг. Цин Шуй и не знал, что это было — высокомерие или идиотия.

Они ушли чуть дальше вглубь Древнего Пассажа и перешли на другую сторону. Хоть инцидент и был неприятным, Цин Шуй не стал много о нем думать. С другой стороны, он понимал, что такие случаи были делом обычным. Такие небесные красавицы были лучшими в целом поколении, было бы странно, если бы за ними не бегали толпы.

Ему казалось, что у Цанхай Минъюэ должна была быть какая-то репутация в Городе Зеленого Облака, по крайней мере, в южной его части. Он не думал, что на них нападут в первый же день в городе. Но теперь он понял суть этих обстоятельств.

В мире девяти континентов было очень мало людей с репутацией, чьи имена были известны в мире. Даже если и были имена, передававшиеся из уст в уста на протяжении тысяч лет, они не оставили за собой портретов, так что окружающие понятия не имели, как они выглядят.

Земля девяти континентов простиралась очень далеко, население измерялось триллионами. Хоть это и не был мир, сформированный разными нациями, каждая страна была числом примерно с большую нацию из прошлой жизни Цин Шуя. В каждой стране жило, по крайней мере, 100 миллионов. Этот мир населяли различные секты и уважаемые кланы. Они были правителями и лидерами в мире девяти континентов. Что же касается обычных людей, те могли и не покидать страну, в которой родились, на протяжении целой жизни. То же самое касалось и культиваторов Сяньтянь, у которых не было летающих чудовищ. Таким образом, люди были ограничены какой-то одной областью. И пустить свое имя в народ по всей стране было нелегким делом. Поэтому славы добивались не отдельные личности, а целые секты и кланы.

Репутация была привязана к имени секты. Они обозначали себя определенными атрибутами, например, Секта Бессмертного Меча одевалась в белые одежды и носила серебряные мечи, люди Радостной Секты наряжались в свободные трехцветные балахоны. Таким образом, добиться славы одному было очень, очень сложно.