Цанхай Минъюэ была просто в шоке с того момента, как Цин Шуй признался в том, что собрался уходить, но хранила молчание. Она смотрела на него, не отрываясь, парой своих глубоких ярких прекрасных глаз.

«Цин Шуй, этот дом — твой дом. Жо Тун и я надеемся все же, что ты останешься. Подумай про Юэюэ и Лю-Ли. Тебе всегда есть, с кем пообщаться здесь», серьезно сказал Цанхай, лишь слегка улыбнувшись кончиками губ.

«Я очень счастлив здесь, но мне нужно удалиться. Я обязательно вернусь!» спокойно ответил Цин Шуй, как ни в чем не бывало.

Жо тун была, очевидно, разочарована. Она смотрела на Цин Шуя, на Цанхая, на их дочь, не проронив больше ни слова. Она видела, что Цанхай Минъюэ, которая поначалу даже с лица спала, пришла в свое нормальное состояние. Жо тун вздохнула. «Юэюэ проводит тебя, когда ты пойдешь искать себе жилье. Она лучше знает окрестности», сказала она с улыбкой Цин Шую.

Цанхай Минъюэ удивилась такому повороту и постаралась изобразить подобие улыбки. Цин Шуй же подернул плечами, потер нос и ухмыльнулся. Он чувствовал, что хозяйка всячески продвигает ему свою дочку. Цин Шуй только не понимал, зачем такой богине, как Цанхай Минъюэ, была нужна такая забота.

И вновь троица направилась на улицу. Цин Шуй смотрел на двух дам рядом с ним и не мог сдержать смеха. Когда девушки увидели его реакцию, тоже начали улыбаться.

«Над чем ты смеёшься? Ты так рад, что уезжаешь из нашего дома?» Мягко сказала Цанхай Минъюэ, не глядя ему в глаза.

«А что? Тебе невыносима мысль, что мы расстаёмся?» Засмеялся Цин Шуй, глядя на прекрасное лицо Минъюэ. Она повернулась и улыбнулась, наконец, посмотрев ему прямо в глаза. «Если я скажу, что мне невыносима мысль, что мы расстаёмся, ты останешься?»

Цин Шуй потёр нос, грустно улыбнулся и покачал головой, мол, нет.

«Тогда с чего бы мне по тебе скучать?»

Цин Шуй услышал эти слова, звучавшие немного соблазнительно в устах этом прекрасной дамы. После всего времени, проведённого вместе, он понял, что так и не привык к ней, не выработал иммунитет против неё. Она была как вино. Чем больше времени проходило, тем более мягкий и ароматным оно становилось, до такой степени, что ему становилось невыносимой мысль, что кто-то ещё попробует это вино.

«Как считаете, девчонки, сегодня нам встретится что-нибудь интересное?» весело спросил Цин Шуй у своих спутниц.

Трое друзей медленно шагали по улице, Цин Шуй шёл между двумя красавицами непревзойдённой красоты и ловил себя на мысли, что никогда бы в жизни он из прошлого не поверил бы, что такое возможно.

«Почему ты спрашиваешь?» Удивленно спросила Хоюнь Лю-Ли.

«Просто вспомнил ту встречу с молодым мастером Фэн из Секты Бессмертного Меча. У этого извращенца хороший вкус!» Хихикнул Цин Шуй.

«Ох, и плут ты, Цин Шуй. Хочешь сказать, что мы опасные красотки?» недовольно сказала Хоюнь Лю-Ли.

«Я и не говорил, ты сама сказала!»

«Цин Шуй, а что, если ты купишь небольшой дом с отдельным двором поблизости?» вдруг предложила Цанхай Минъюэ.

«Я подумываю о том же. А вы сможете в любое время пожить у меня», с ухмылкой ответил Цин Шуй.

Цанхай Минъюэ задержала взгляд на Цин Шуе, она сердилась на его длинный язык. Не встречала она пока парня, который бы так с ней обращался; в её душе смешались разные эмоции — злость и еще кое-что…

В том районе продавалось много домов, но они были не дешевы. Однако Цин Шуя цена не волновала, потому он присмотрел местечко неподалёку от кузницы. От начала торгов до покупки у него не заняло больше двух часов.

Его новым домом стал утонченный особняк в три этажа. На каждом уровне было по три комнаты, а позади дома была небольшая лужайка. Ему было достаточно. У Цин Шуя не было завышенных требований к жилищу, он даже из дворца Цанхай решил съехать, потому что никак не мог к нему привыкнуть. А это место он выбрал намеренно не далеко от их резиденции не только из-за близости к своему кузнечному цеху, но и из-за остававшейся угрозы от Секты Вечного Меча и Клана Фу. Случись что — они с Цанхай всегда смогут помочь друг другу.

Войдя в новый дом, он остался доволен открывшимся видом. На первом этаже был большой холл с полным набором мебели. Когда сюда попадал дневной свет, казалось, что комната покрыта слоем золота.

«И все же, почему ты решил выехать? Тебя же никто ни в чем не ограничивал в моем доме», мягко спросила Цанхай Минъюэ, войдя за ним следом.

Подумать только, эта дама все ещё переживала по поводу его переезда. Может быть, ей было невыносимо мысль о том, что он уедет? Он удивлённо посмотрел на Цанхай Минъюэ.

«Ты всё ещё думаешь об этом? Я так давно надоедаю вашей семье. Тебя это они любит и балуют, потому что ты их ребёнок. Но я не ты, я них сын, я не их зять, мне очень неудобно и Неуютно, что я для них такая обуза». Цин Шуй улыбнулся и потёр нос, глядя на Цанхай Минъюэ, направившуюся вверх по лестнице на второй этаж.

«Цин Шуй, Я никогда бы не подумала, что найдётся человек, который будет так разговаривать с сестрой Минъюэ», сказала Хоюнь Лю-Ли, улыбнулась и быстро пошла вслед за Минъюэ.

Глядя на две прекрасные дамские попки, поднимавшиеся по лестничному пролёту, Цин Шуй вдруг почувствовал возбуждение. Эти приятные взгляду изгибы, особенно эти мягкие ритмичные шаги… Одна была очаровательной и соблазнительной, другая была подобна танцующей фее, прыгающей с облака на облако.

Тряхнув головой, Цин Шуй медленно поднялся за ними. Лестница в здании была сделана из прекрасного столетнего дерева, которое в мире девяти Континентов, однако, считалось не самого высокого качества. На втором этаже была гостевая комната и спальня, и небольшой туалет прямо рядом с лестницей. Затем они поднялись на третий этаж, на котором расположились две спальни и ещё одна комната, больше похожая на кладовку.

«Ха-ха, Это место и впрямь для нас троих!» с ухмылочкой сказал Цин Шуй. Однако ни одна из дам не ответила на его шуточку, Цин Шуй понял, что разговаривает сам с собой.

Девушки помогли Цин Шую убраться в спальне, чем очень порадовали его. Иногда забота выражается в таких, кажется, незначительных вещах, как сейчас, когда они просто помогали Цин Шую застелить постель.

Они не стали надолго задерживаться. Спросив девушек об их планах, Цин Шуй тут же поделился своими, предлагая им присоединиться, но предупредил, что, скорее всего, он проведёт большую часть времени за ковкой. А другие заинтересовались похода в кузню, поэтому сказали, что просто пойду погулять. Попрощавшись со своими спутницами, Цин Шуй направился прямиком в кузнечный магазин неподалёку.

Это почти наступило, но ещё было не очень жарко. Тем более что человек на его уровне культивации Древней Техники Усиления, как правило, уже не чувствовал ни резкого холода, ни удушающий жары.

Ху Ю встретил Цин Шуя с такой страстью и радостью, что тому стало не по себе. Неприятно было, что брутальный мужчина с такой радостью пялился на него.

«Брат Ху, магм, я не знаю, где приобрести кузнечный горн и остальное оборудование для кузнечной печи поблизости. Можно тебя попросить?» Цин Шуй попытался выдавить из себя подобие дружественной улыбки, думая о том, что ему ещё необходимо оборудование и для Сферы Вечного Фиолетового Нефрита.

«Без проблем, это запросто!» охотно согласился Ху Ю.

Цин Шуй жал кузнецу несколько серебряных банкнот, попросив купить два набора оборудования. После его ухода, Цин Шуй поднял молот и начал тренироваться. У кузнеца была его собственная специальная наковальня. Работая на ней, человек мог культивировать свои собственные кузнечные методы, силу, интенсивность огня, подготавливать материалы до отправки в печь. Цин Шуй исполнил Технику Тысячи Ударов молотом, превратив материал для ковки в лист толщиной с кончик ногтя.

В каждый удар он вкладывал все свое сердце и душу. Кроме того, что руки его были чудовищно сильны и проворны, уровень его опыта в технике ковки рос со скоростью света. После пяти тысячного удара молотком Цин Шуй успокоился и решил вспомнить ощущения, сопровождавшие его в течение всего процесса. Он визуализировать самого себя, машущего молотком, и даже повторил движения в замедленном темпе.