Я приоткрыла пасть и втянула в себя воздух. Кислый запах ударил мне в небо. Фу! Я хотела спросить у Бурого, что это значит, но тут папоротники с шорохом расступились, и оттуда высунулась длинная узкая морда - черная, с широкими белыми полосами на лбу и щеках. Нитка слюны свесилась из разинутой пасти, словно чудовище предвкушало вкусный обед.

Потом из-за деревьев донесся раскат грома - нет, это был не гром, а рев! - низкий, глухой, исполненный лютой ярости. При этих звуках морда, глядевшая на нас с Бурым из папоротников, разинула пасть и тоже зарычала!

- В лагерь! - завизжал Бурый.

Не помня себя, я бросилась бежать.

Подгоняемая страшным ревом, я быстрее ветра мчалась через колючие кусты, камни и папоротники. А рев не отставал, подобно чудовищной волне, он несся за мной, нарастая и неумолимо приближаясь.

Бурый бежал рядом со мной, задыхаясь от страха.

Когда мы ворвались в лагерь, Белка, лежавшая возле кучи с добычей, испуганно вскочила, и в ужасе обернулась на колючую изгородь, колышущуюся за нашими спинами.

- Барсуки! - завизжала она во весь голос.

В тот же миг на поляну хлынули коты. Я увидела маму, со всех лап спешившую ко мне. Ее единственный глаз так сильно вытаращился, что был виден белок.

- Идем со мной! - попросила она. - Я должна увести из лагеря Ромашку и ее котят! Ты сможешь вместе с ними переждать на вершине скалы!

Но я крепко уперлась лапами в траву.

- Ни за что! Я хочу остаться и сражаться вместе со всеми!

- Не будь мышеголовой! - рассердилась мама. - Это не место для оруженосцев! Я хочу, чтобы ты была в безопасности.

Я посмотрела на вершину оврага, поросшую густыми кустами.

- Может, там тоже барсуки, - предположила я.

- Я своими лапами затолкаю тебя в самые густые заросли! - пригрозила Яролика. - Хватит препираться и марш за мной!

- Я хочу сражаться! - завыла я.

Мелькнула белая шерсть, к нам подбежал Белохвост.

- В чем дело? Нашли время для споров!

- Белолапка должна уйти из лагеря с Ромашкой и котятами! - твердо отрезала мама.

- А я хочу остаться! - огрызнулась я.

- Сейчас не время для капризов! - потеряв терпение, воскликнула Яролика. - Ты что, не видишь, что творится? - Она махнула хвостом в сторону поляны, и я увидела за маминой спиной бушующее море оскаленных клыков и выпущенных когтей.

Долголап и Сумрак с двух сторон наседали на барсучиху: они полосовали когтями ее уши и отскакивали в сторону прежде, чем она успевала повернуть к ним свою тяжелую морду.

Я снова повернулась к маме.

- Позволь мне остаться! - со слезами в голосе взмолилась я. - Я нужна моим товарищам!

- Она права, - неожиданно встал на мою сторону отец. - Разве не для этого она тренировалась? Сейчас нам нужны все, кто способен сражаться!

- Но она не воительница! - прошипела Яролика, и в ее глазах я увидела смертельный страх. Мама боялась, что я слишком мала, неопытна и слаба.

- Если я уцелею, то стану воительницей! - тихо сказала я.

Мама долго смотрела на меня, потом с трудом кивнула.

- Не спускай с нее глаз, Белохвост, - коротко бросила она, потом резко развернулась и бросилась в детскую, возле которой стояла Белка.

Белохвост открыл пасть, чтобы что-то сказать, но тут огромная тень легла на него сверху, и мой отец только зубами щелкнул.

Над нами стоял барсук, в его крохотных черных глазках горела ненависть. С громким ревом он взмахнул своей тяжелой лапой - и Белохвост кубарем покатился по поляне.

Я отпрянула, лихорадочно вспоминая подходящие к случаю боевые приемы. Как назло, вся воинская премудрость вылетела у меня из головы, в тот момент я чувствовала только твердость земли под лапами, да прикосновение колючей ежевики к кончику хвоста. И еще я почему-то подумала о том, как ослепительна моя белая шерсть на фоне зеленых кустов. Наверное, я была похожа на луну в темном небе, каждая шерстинка как будто вопила: «Вот она я! Идите сюда, съешьте меня поскорее!»

Барсук разинул пасть, показав острые желтые клыки и длинный красный язык.

Помню, я тогда подумала: «Интересно, это очень больно, когда такие зубы прокусывают шкуру?» Я вдруг словно оглохла, все звуки битвы вокруг смолкли.

- Прочь от нее! - раздался грозный вопль за спиной барсука.

Потом что-то белое прыгнуло ему на спину. Белохвост!

Барсук встал на задние лапы и закрутил головой, пытаясь достать врага зубами.

Ко мне снова вернулся слух. Рев битвы оглушил, земля под лапами дрожала от тяжелого топота. Я выпустила когти и подскочила, целясь в маленькие барсучьи глазки. Я заметила, что у барсуков, как и у котов, возле глаз шкура тоньше, а значит, даже такая неопытная воительница, как я, может глубоко расцарапать ее.

Прыжок мне удался на славу, я даже сумела дотянуться передними лапами до барсучьей морды, но когда я попыталась в нее вцепиться, мои когти беспомощно скользнули по гладкой черной шерсти. Падая, я в панике скосила глаза на свои лапы и поняла, что они так забиты шерстью Бурого, что ими просто невозможно зацепиться!

Я тяжело рухнула на землю и стала лихорадочно выдирать зубами шерсть из когтей. При этом еще ухитрялась кататься туда-сюда между лапами барсука, уворачиваясь от его зубов.

Когда острая полосатая морда наклонилась ко мне снова, я подскочила, на этот раз сумев располосовать когтями мягкую кожу вокруг барсучьего уха. Упершись задними лапами в плечо барсука, я поглубже вонзила в него когти и повисла.

Белохвост, стоявший с другой стороны от врага, в изумлении вытаращил глаза.

- Беги! - завизжала я. - Помоги Яролике! Уведите Ромашкиных котят!

Отец стремительно развернулся и скрылся в толпе дерущихся.

Барсуки, как огромные черно-белые острова, возвышались среди бушующего озера полосатых кошачьих шкур. А мой противник метался из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть меня с себя. Я вытащила когти из его уха. В глаза брызнула струя крови, и я, зажмурившись, спрыгнула на землю.

Никогда в жизни я не чувствовала себя такой живой и полной сил! Восторг сражения распирал меня, мне хотелось визжать и махать лапами направо и налево. Я увидела, как в дальнем конце поляны показалась вереница котов. Белка вела Ромашку по узкой тропинке вверх, на скалы. Яролика, Белохвост и Ежевика шли следом, неся в зубах Ромашкиных котят.

«Великое Звездное племя, сбереги их!» - горячо взмолилась я.

- Белолапка! - раздался громкий вой из-под скалы.

Резко повернувшись, я увидела своего товарища, оруженосца Березовика, который прижимался спиной к камню, пятясь от наступавшего барсука. Огромный зверь двигался не спеша, он прекрасно знал, что загнал жертву в ловушку.

- Наверх, Березовик! - что было силы завизжала я.

Он повернул голову ко мне, его огромные, потемневшие от ужаса глаза на миг встретились с моими. Я испугалась. Мне показалось, что Березовик оцепенел от страха, но миг спустя он все-таки очнулся, повернулся спиной к барсуку и бешено заскреб передними лапами по скале.

- Выше! - завопила я, заметив небольшое углубление в мышином хвосте от его головы.

Березовик оттолкнулся задними лапами и впился когтями в трещину в скале. Подтянувшись, он задергал задними лапами и повис.

- Да что ты висишь, как шишка! - я даже поперхнулась от негодования. - Лезь! Давай, повыше!

К счастью, Березовик каким-то чудом нашарил задними лапами выступ, уперся и с невиданной прытью стал подниматься вверх. Я уже приготовилась перевести дух, но тут передняя лапа Березовика неудачно подвернулась, когти соскользнули с трещины, и мой несчастный товарищ по палатке кубарем, как оторвавшийся камень, покатился вниз, прямо под лапы поджидающего его барсука!

- Березовик! - что было мочи завопила я, зажмурившись от ужаса.

Я ждала звука удара и хруста ломающихся костей, но мгновения шли, а со стороны скалы не доносилось ни звука.