Ситуация была непростой, но у нас с ним, на самом деле, редко бывало по-другому. Главное, что мы есть друг у друга и можем поддержать в любой момент.

К концу занятия я успокоилась, равно как и Золин, нацепила на лицо маску спокойствия и покивала с умным видом, когда меня спросили, всё ли я усвоила. Конечно, большинство замечаний относительно чужих работ я прослушала. Но зачем об этом говорить преподавателю?

Прохор Авдеевич подозвал к себе, и, пока все собирали вещи и покидали кабинет, мне пришлось терпеть пытливый взгляд немолодого мужчины.

- Ты хоть что-нибудь запомнила? - наконец иронично выдал он.

Я выгнула бровь. Мы молча посмотрели друг на друга. Пауза затянулась. Я сказала:

- Конечно.

Он вздохнул.

- Матильда, скажи, это мне, что ли, нужно? Я, по-твоему, горю желанием читать все ваши бездарные работы? Это тебе нужна хорошая оценка по спецкурсу, и это ты должна стараться мне понравиться.

- Да я уже как-то привыкла, что меня все недолюбливают, - сказала я с покорностью.

- Я не вижу в тебе интереса к предмету.

- Нет, мне очень интересно.

- Ты всё время в своих мыслях. Ну-ка, какую тему эссе я задал на следующее занятие?

Пришлось усиленно глядеть в пол и напрягать свою дырявую память.

Прохор Авдеевич вздохнул. В очередной раз.

- Вот об этом я и говорю. Я задал порассуждать на тему "Что такое любовь?".

Мне захотелось побиться головой об стену.

- Хотите сказать, что теперь придётся ещё и об этом писать? - Я не смогла сдержать кислую мину.

- Нет, ты двоечница, так что пока не выполнишь первое домашнее задание, продвинуться дальше не сможешь. Мне нужна история о твоей семье, о тебе. Твои мысли, твои переживания. Я хочу, чтобы твой рассказ заставил меня как минимум задуматься. Как максимум, пустить слезу.

Я хмуро поджала губы.

- У меня не получится, как у Сэма.

- Я этого и не прошу.

- Вам не понравится моя история.

- С чего ты взяла?

- В ней много всего некрасивого.

- Ты знаешь, иногда именно из недостатков получаются замечательные истории.

Я вновь поморщилась, словно проглотила десяток лимонов.

- Можешь идти. - Прохор Авдеевич ожесточённо взмахнул рукой, мол, выметайся.

Быстро собрав вещи, вышла из кабинета и вздрогнула, когда увидела, как Золин отделился от стены.

- Что он тебе сказал? - спросил парень, пристраиваясь рядом.

- Да ничего такого, - легкомысленно пожала плечами, - попросил снова писать эссе про родителей.

- У тебя такое лицо, как будто тебя попросили встать на передовую, - насмешливо заметил Золин.

- Вот знаешь, лучше бы на передовую! - расстроено отозвалась я. - Вообще не понимаю, зачем надо писать про родителей, про любовь, про прекрасные вещи! Ну это просто бред.

Парень понимающе улыбнулся и вздохнул.

- Знаешь, в чём твоя проблема? - добродушно спросил он. - Как только дело касается чего-то личного, ты тут же выпускаешь шипы. Если ты позволишь себе немного открыться, никто тебя за это осуждать не будет.

Угу, просто наплюют в душу и даже не подотрут.

- Я не такая, как ты, - покачала головой. - Это тебе легко рассказывать о личном, а я... не такая.

- Мне не легко, - серьёзно сказал Золин. Но, прежде чем я успела ответить, он неожиданно сменил тему: - Присоединишься ко мне?

В следующее мгновение у меня перед лицом начала раскачиваться чья-то подвеска.

- Это что? - не поняла я.

- Стащил у Эммы сегодня, - похвастался парень. - Пойдём искать семена?

- Ой, ну так меня на свидание ещё не приглашали, - хмыкнула в ответ.

- Могу и по-другому. - Глаза Золина блеснули опасным блеском. Пришлось поспешно махать рукой.

- Не надо, не надо! Я уже согласна!

Однако вместо ожидаемого мной саркастичного замечания он выдал:

- Вот чёрт.

Это было сказано настолько серьёзным тоном, что я непонимающе взглянула на парня, заметила, что он смотрит вдаль. Перевела взгляд.

Мы замерли одновременно. Прямо посреди коридора.

На нас шёл Аспид Гарков. Со своей неизменной свитой. Его окружали шесть конс-магов. Их чёрные мантии развивались по пути так, словно их подхватывал сильный ветер и заставлял взмывать в воздух. Шаги были уверенными, взгляд - отсутствующим. В первое мгновение могло показаться, что это безэмоциональные тени. Они будто ничего не видели, ничего не чувствовали. Они были похожи на кукол.

Однако эта стальная выдержка была лишь маской.

В случае опасности конс-маги готовы были не просто среагировать молниеносно, но и отдать жизнь за своего нанимателя.

Я схватила Золина за локоть, чтобы тем самым призвать опуститься на одно колено. Лораплиновцы вечно забывали про этот пункт Устава.

Но мы не успели даже выдохнуть, как внезапно появилась какая-то девушка.

Я вообще перестала понимать, что происходит. Видела лишь только, как она возникла в коридоре по волшебству - в прямом смысле этого слова. Казалось, она была невидимой и прижималась к стене. Но когда к ней приблизился Аспид Гарков, она сорвала маскировку и кинулась на директора.

Тут же среагировали конс-маги. Даже не сговариваясь они ловко встали стеной. Двое мужчин отразили атаку странной девушки, ещё двое загородили собой Аспида Гаркова.

Прошло меньше минуты, как покушение было остановлено, девушка скручена и передана в руки сильнейших воинов. Четыре конс-мага вновь двинулись по коридору, прикрывая собой директора, ещё двое шли чуть поодаль, волоча на себе отключившуюся незнакомку.

Мы с Золином едва успели шарахнуться к стенам, а затем неловко опустились на одно колено. На нас никто не обратил внимания.

Я внимательно наблюдала за мужчинами, которые с каменными лицами прошествовали мимо и скрылись за углом.

В коридоре повисло тяжёлое молчание.

- Это что сейчас было? - Золин озвучил насущный вопрос.

Но у меня был тот же ответ, что и у него.

- Я не знаю.

Мы помолчали, а затем парень озадаченно повернул голову.

- Я не понял, мы вляпались в неприятности или нет?

Я развела руками.

- Без понятия.

Золин сник.

- Что делать будем?

- Ну... то, что и планировали, наверное.

- Значит, встретимся вечером?

- Значит, встретимся вечером, - вздохнула я.

Знают ли плохие люди о том, что они плохие? Ну конечно знают.

Мы прекрасно понимаем, когда наши слова могут обидеть человека, когда наши поступки выходят за рамки этики или морали. Если мы решаемся "идти по головам", то мы, конечно, делаем это осознанно и принципиально заглушаем голос совести.

Я была осведомлена обо всех своих недостатках, но бороться с ними не видела необходимости. Я никому ничего не была должна. За общением не гналась, за дружбой - тем более. Да и как вообще можно изменить себя?

Тяготило ли меня это? Ну, возможно... может быть... иногда... не часто... но бывало...

Однако я искренне не понимала, почему некоторые люди продолжают со мной разговаривать. Будь у меня знакомый с моим характером, я бы гнала его взашей.

Парадокс, но я дорожила общением именно с теми людьми, которые не отказались от меня. И было очень странно понимать, что в чём-то приходится переступать через себя, глотать саркастичные замечания. Или даже идти на попятную и извиняться, чтобы человек не обижался.

- Ты впала в транс? У тебя видения наяву? - недовольно спросила Дарина, пока я зависала в собственных мыслях.

Пришлось моргнуть несколько раз, сфокусировать взгляд на ней и быстро ориентироваться в разговоре.

- Моё эссе запороли, - кисло сказала я первое, что пришло в голову.

- Ну и что?

- Обычно такого со мной не случалось.

- Ау, мы тут вообще-то не ради хороших оценок. - Дарина посмотрела на меня, как на дуру.