И дело не в евреях и историках как оппонентах отрицателей, а дело в борьбе за сознание всех остальных, то есть широкой публики. Нельзя не видеть, что отрицатели и те, на кого отрицатели нападают, давно уже находятся в конкурентных отношениях в этой борьбе. И наступательная, во многом изобретательная и по-своему креативная тактика отрицателей в этой борьбе все чаще приносит им очки.
Типичным примером может послужить кампания с объявлениями о лекциях отрицателей, помещаемыми ими на правах рекламы в университетской прессе. Текст объявлений был примерно следующий: шапка – «История Холокоста: что в ней не так? Случай для широкой дискуссии».
Начал эту кампанию калифорниец Брэдли Смит (Bradley Smith) и начал лихо. Для этого он вместе с Марком Вебером (Mark Weber)[417] организовал в 1987 году специальный Комитет открытых дебатов о Холокосте (Committee on Open Debate on the Holocaust, или CODOH), спонсором которого был Вильям Карри (William Curry), предприниматель-антисемит из Небраски, которому, собственно говоря, и принадлежит сама идея газетной кампании. Его собственная первая попытка разместить платное объявление в «Daily Nebraskan», правда, окончилась в 1986 году неудачей[418], но в лице Смита он нашел идеального продолжателя своих идей – целеустремленного и заряженного на успех.
На опыте В. Карри Б. Смит понял, что в больших региональных газетах, где поступления от рекламы измеряются не тысячами, а миллионами долларов, ему ничего не светит. И он откорректировал целевую группу: ею стали таблоиды-многотиражки крупнейших американских университетов. Из примерно 35 университетов, куда начиная с 1989 года обратился Смит, положительно отозвалось 15[419]. Информация о лекциях CODOH появилась в них на видных местах, но, как правило, с редакционными комментариями о ее научной и этической несостоятельности. Тем не менее, многие тысячи молодых людей прочли эту «информацию», и многие сотни, безусловно, проглотили «наживку».
Главным же успехом этой акции оказалось другое: едва ли на это рассчитывая с самого начала, отрицатели попали прямо в «сонную артерию» американской демократии – в первую поправку к Конституции США, провозглашающую свободу слова. И именно вокруг этого прокрутились все дебаты внутри университетов, отчасти выплеснувшиеся в те же университетские многотиражки, а отчасти и в крупнейшие центральные газеты[420].
В начале 1992 года Смит решил пройтись по второму кругу и разослал по редакциям университетских газет свое новое объявление под названием «Falsus in Uno, falsus in Omnibus» («Единожды солгав, будешь лгать всегда»), в котором обвинял Симона Визенталя и Стефена Визе в распространении слухов о «еврейском мыле», якобы производившемся нацистами из еврейских трупов. Но на этот раз его успех был уже равен нулю: ни одна из газет, в том числе те, кто напечатали его первое объявление, теперь не стали этого делать.
В целом же «кампусная» кампания Смита не просто достигла своей цели, но и превзошла ее. Во-первых, почти половина университетов не захлопнула перед ним свои двери; во-вторых, значительной частью студенчества, преподавателей и даже управленцев она была воспринята с немалым воодушевлением; и, в третьих, отрицателями впервые заинтересовалось телевидение.
Правда, побочным и несколько неожиданным следствием этой кампании стало то, что во многих университетах возникло или заметно усилилось преподавание истории Холокоста. Но и это, впрочем, стало реакцией не столько на саму кампанию Смита, сколько на ее успех[421].
4
Одной из центральных фигур среди отрицателей Холокоста бесспорно является Эрнст Цюндель (Ernst ZÜndel; псевдоним – «Кристоф Фридрих»)[422], фоторетушер по первоначальной профессии, с 1958 года живущий в Канаде. Его перу принадлежат книга «Гитлер, которого мы любили и почему»[423] и дайджест «Holocaust 101». И все-таки его вклад в движение отрицателей не столько «творческий» (тут он редко выходит за формат листовки или брошюры), сколько организационный: он своего рода глобальный менеджер и наиболее эффективный шоумен среди отрицателей.
Подобно Г. Граберту, Цюндель рано осознал роль медиасферы в их общем деле. Основанное им в 1976 году в Торонто издательство «Samizdat Publication» вскоре стало едва ли не самым крупным в правоэкстремистской среде: оно выпускает и рассылает в Германию и по всему миру не только труды отрицателей, но и прочую антисемитскую и расистскую литературу, а также записи речей Гитлера, фильмы и песни того времени. С 1990 года он пропагандирует свои взгляды по радио, а с 1994 года – в Интернете: www.zundelsite.org. Сам сайт делается в США и управляется его женой и единомышленницей Ингрид Цюндель-Римланд.
В Канаде отрицание Холокоста вне закона, и здесь Цюнделя уже несколько раз судили. В 1985 году суд приговорил его к 15 месяцам тюрьмы за разжигание ненависти посредством издания и распространения очевидно лживых и провокационных текстов, но вскоре его выпустили под залог вследствие процессуальных ошибок[424]. В начале 1988 года его еще раз судили в Канаде, дав на этот раз всего 9 месяцев тюрьмы. На процессе в качестве свидетелей выступали Йозеф Гинзберг Бург[425], Р.Форисон, Д.Ирвинг, а также Ф. Лейхтер – инженер из Бостона, консультировавший правительства ряда штатов и отдельные тюрьмы по вопросам, связанным с оборудованием для исполнения смертных приговоров[426].
О «заслугах» и роли последнего следует сказать особо. Процесс над Цюнделем уже начался, когда Ирвинг и Форисон вышли на Лейхтера и после двухдневного плотного общения отправили его в недельную «экспедицию» в немецкие лагеря смерти на территории Польши, щедро профинансированную Цюнделем. В его свиту входили жена, чертежник, видеооператор и переводчик. В Освенциме и Майданеке Лейхтер брал пробы воздуха и строительного щебня из развалин газовых камер, которые потом отдавал для химического анализа в одну из лабораторий родного Массачусетса. Результатом этого блиц-анализа стал «Отчет Лейхтера: инженерный отчет о мнимых казнях в газовых камерах Аушвица, Биркенау и Майданека, Польша»[427], вскоре выпущенный двумя отдельными изданиями – в Цюнделевском «Samizdat»’е и в лондонском «Fokal Point Publications» (издательстве Д. Ирвинга)[428]. Исследование, сделанное, кстати, с многочисленными отклонениями от технологии взятия проб воздуха, не обнаружило значимых следов газа «Циклон Б», но обнаружило их в дегазационной камере концлагеря Аушвиц-1.
Выступление Лейхтера на процессе и сообщение о только что полученных им новых «научных результатах», бесспорно, произвели на публику и на суд достаточно сильное впечатление. Оно явно застало обвинение врасплох, заставив его сосредоточиться не столько на представленном Лейхтером отчете, сколько на его профессиональной неподготовленности к такого рода экспериментам[429]. Лишь постепенно, после подключения экспертов, туман вокруг «Отчета» стал рассеиваться, и его достоверность улетучиваться, подобно самому цианиду, следы которого он так безуспешно искал…
Развивая свой успех, Лейхтер основал в 1989 году фирму, предлагавшую консультации по технологиям казни, а также оборудование для практически любого вида казни. В результате иска, поданного против него в 1990 году Шелли З.Шапиро (Chelly Z.Shapiro), председателем «Объединения переживших Холокост и друзей, ищущих справедливости»[430], и Беатой Кларсфельд (Beate Klarsfeld), Лейхтер признался в злоупотреблении титулом доктора наук и деятельностью инженера, отрекся от своего «Отчета» и других сомнительных текстов и обязался впредь держаться от всего этого на расстоянии.
