Мужчины молча улыбались вошедшим.

– Знакомьтесь, парни, – еле сдержав смех, сказал, все же удивлённый Иван. – Это моя подруга Катя.

– Добрый вечер! – скромно поздоровалась Катя.

– Здравствуйте! – поздоровались мужчины.

Иван представил каждого из них своей подруге.

Кате уступили стул рядом с Иваном, что привело к новой перегруппировке войск.

Когда все расселись и наступило неловкое молчание, Катя, положив руку на плечо Ивана, спросила:

– Может, кто поухаживает за девушкой? Я так проголодалась!

По команде «Главнокомандующего» гостиная пришла в движение. И не успела Катя договорить, как стоящая перед ней тарелка была с горой наполнена закусками и кусками курицы. И шестеро заворожённых её красотой мужчин молча смотрели на неё с готовностью выполнить следующий приказ.

– Ой! – вскрикнула от неожиданности изумлённая девушка. – Я столько не съем!

– А это вам на двоих, – шутя, уточнил Михаил.

– Вы, Михаил, как всегда, очень галантны! – рассмеялась Катя. – А у самих тарелки пустые.

Над столом тут же замелькали ложки и вилки. Содержимое плошек перекочевало в тарелки гостей.

– Так, может, тост под закуску? – предательски предложил Антон.

– Ах! Так вы тут выпиваете? – начала о чем-то догадываться Катя.

– Нет, милая. Так. Решили собраться. Мальчишник у нас, – объяснил Иван и поцеловал подругу в щёчку.

– По какому поводу? – продолжала разведку боем Катя.

– Да, решили встретиться, отметить годовщину нашей с Ваней дружбы, а заодно поговорить о потустороннем, – предполагая, что шутит, сдал всех Михаил. И разулыбался во все лицо, обнажив два ряда белоснежных зубов с чёрной дыркой слева от недавно удалённого зуба.

Все удивлённо посмотрели на Михаила.

– Ой, как интересно! – внезапно радостно воскликнула Катя.

Михаил окинул всех победоносным взглядом: «И не надо эмоций! Я лучший знаток женской психологии!».

– Ну, раз так все замечательным образом раскрылось, – заметил Иван, – наполните чаши, господа.

Тут же все доселе невидимое вновь проявилось на столе. Стопки, бутылки, соления.

– Простите, мисс, – обратился к Кате Дмитрий, – мы не рассчитывали на присутствие в нашем сугубо мужском коллективе прекрасной дамы, поэтому – виски, водка или коньяк.

– Что б вы без меня делали! – неожиданно заявил до того скромно молчавший Иннокентий. – Арик, пропусти.

С этими словами он продвинулся между столом и Арнольдом, прошёл в коридор и вернулся, держа в руке бутылку «Мартини», припасённую им специально для романтического вечера с женой.

– Это для дамы! – предупредил он мужскую часть коллектива.

– Как мило! – благодарно улыбнулась девушка.

Закусили единственно возможный в таком случае тост «За прекрасную даму».

– А вы действительно говорите о потустороннем мире? – поинтересовалась Катя, зубами оторвав кусочек мяса от куриной ножки.

– Действительно, – подтвердил Иван.

– Ой, сегодня по телевизору в новостях показывали: девочка из-за любви покончила с собой. У неё погиб парень. Так она написала записку, что пошла с ним встречаться. И… представляете! Не к столу будет сказано. Того…

И Катя жестом провела рукой по шее и вверх.

– А у тебя не слишком сентиментальная подруга, – улыбаясь, заметил Ивану Антон.

– Совсем не сентиментальная, – согласился Иван. – Она врач скорой помощи, – пояснил Михаил.

– А-а-а! Тогда понятно, – протянул Антон и понимающе улыбнулся.

– Да, – подхватила Катерина. – На нашей работе такого насмотришься! Тут уж не до сантиментов! А девочку жалко! Ей бы жить да жить! А она – одним махом…

– Ну, раз вы не робкого десятка, а тема нашей встречи каким-то образом перекликается с вашей новостью, позвольте, друзья, поведать историю, рассказанную нам давным-давно при контакте с душой одной такой же девушки-самоубийцы, – продолжил прерванное приходом Кати повествование Арнольд.

– Да, брат, говори, – согласился Иннокентий.

И Арнольд начал повествование:

– Дело было, если не ошибаюсь, через год после моей командировки, когда я только занял место директора Уфологического общества. Да, Кеша?

Иннокентий утвердительно кивнул и спросил Арнольда:

– Ты о какой истории говоришь? О девочке в рыбацких сетях?

– Да нет же! О нашем контакте с девушкой-самоубийцей.

– Не помню. Рассказывай.

– Ты бестолковый, Кеша! Моя одесская бабушка Фрейма сказала бы, что ты забыл свою память на пляже!

Все рассмеялись, а серьёзный Арнольд продолжил:

– Мы с этим охламоном, – он указал на Иннокентия, – сидели рядом за своими приёмниками и слушали музыку с ничего не играющего белого шума, как вдруг на той стороне что-то щелкнуло и послышался девичий голос. Ну, теперь вспомнил эту трагедию? Я тебе такую увертюру подарил бесплатно! – вновь обратился он к товарищу.

– Теперь вспомнил, – ответил тот улыбаясь. – Это та девица, которая с крыши сиганула?

– Чёрствый ты человек, Кеша, – обиделся на него Арнольд. – И ничего не сиганула, а бросилась из-за любви! Она познакомилась с парнем из Канады. Богатенький такой буратино. Но она об этом ничего не знала. Моя тётя Рахиль из Одессы не взяла бы её в невестки! Так вот. Этот парень разбился на машине, а её не предупредил. Она его прождала все лето…

– Ты не сказал, что они должны были повенчаться и она уже сделала себе визу в Канаду, – напомнил Иннокентий.

– Ну, так я ещё до этого не дошел, коллега.

– Как же не дошёл, когда она из-за этого и… того!

– Не! Ну, вот как с ним можно рассказывать познавательные истории умным людям? – снова возмутился Арнольд. – Теперь все должны подумать, что она покончила с собой из-за просроченной визы? Короче. Она, будучи уверенной, что жених погиб, напилась водки, залезла на крышу и… вот теперь, раз такой нетерпеливый, рассказывай ты, – предложил он товарищу. – У меня блокируется нервная система, когда я вспоминаю эту историю.

– А чего рассказывать? Залезла на крышу и сиганула вниз…

– Кеша! Ты рассказываешь без вдохновения! – перебил его Арнольд. Казалось, спорить и перебивать друг друга было стилем дружбы этих таких разных и, в то же время, таких близких по духу друзей.

– Ну, да! Она-то думала, что прыгнет, а там ей банкетный стол уже накрыт и жених весь в белом… а там – фиг! – не удержавшись, вставил Иннокентий.

– Кеша, ты – циник! И, вообще, определись, кто рассказывает эту грустную историю!

– Да ты. Ты рассказываешь.

– Тогда не делай мне нервы!.. Она была уверена, что он погиб! Его мама ей об этом намекнула, и телефон то ли потеряла, то ли отключила. Не знаю. Она и сама не знает. Я о покойнице, – уточнил присутствующим Арнольд. – Она очень переживала. И не нашла для себя иного выхода, как соединиться с любимым. Короче. Она разбилась насмерть с двенадцатого этажа. Хотя бывали случаи, когда некоторые прыгуны оставались в живых. И когда умерла – попала в свой собственный ад, где её работа была только прыгать с двенадцатого этажа. Только прыжки – один за другим! До изнеможения! Так она прыгала и разбивалась бесконечно! А жених её не погиб. Он оказался ещё здесь. Мало того, дай Бог здоровья еврейским врачам, полностью восстановил здоровье.

– А при чём здесь еврейские врачи? Жених-то, если не ошибаюсь, жил в Канаде? – искренне удивился Иван.

– Потому что за деньги сделают невозможное, как в нашем случае. Вернут с того света только еврейские врачи! Знал бы ты, Ваня, какие чудеса с падшими женщинами перед их свадьбой делал гинеколог с Бессарабки Михельсон! – гордо мотивировал своё утверждение выходец из Одессы Арнольд. – Так я продолжу свой рассказ? Потом чудом выживший жених начал разыскивать свою невесту и приехал в Россию. И уже здесь о её смерти узнал от её папы. Пришёл к ней на могилку и долго плакал на его плече…

– А как же она рассказала вам эту историю, если всё время прыгала с крыши? В перерывах на обед, что ли? – ехидненько поинтересовался Михаил.

– Нет, Миша. Хотя, пытаясь меня подколоть, вы попали в самую точку финальной части моего повествования, – Обидевшись на Михаила за нетерпение, ответил Арнольд. – Как уже заметил наш ясновидящий товарищ, однажды всё прекратилось! И она перестала мучиться. Она перестала прыгать. Почему? Она сама не знала. Когда она нам это рассказывала, говорила, что еле вспомнила, что с ней произошло. Кто-то заблокировал её память, прям как тебе, Кеша. Вот такая грустная история. Нынешняя молодёжь стала чересчур ранима, и столь же невежественна! Придумают себе идеал и живут в своих грёзах. А стержня-то внутри и нет! Чуть что – и в пропасть. Думают, там покой и счастье!