Поставив на стол три бокала тёмного пойла с густой шапкой пены, он бодрыми жестами давал понять Сергею, что это класс! Сделав первые глотки горьковатого и густого пива, я поблагодарил его за угощение. Тот был доволен.
— Не следует тебе ехать в Австралию, это слишком далеко, и если тебе там не понравится, что же тогда? — по-отечески обратился он к помрачневшему Сергею. Тот, выслушав мой перевод, лишь кивнул ему в ответ, вероятно, подозревая, что я перевёл сказанное в искажённой, издевательской, скептической редакции.
Я подумал, насколько было бы веселей сейчас пить это пиво, если бы с нами пришли Татьяна и её польские подруги. Во всяком случае, беседа не сводилась бы лишь к мечте одного идиота, и на меня не возлагали бы функцию ответственного за связь с местной общественностью.
Однако ирландское пиво было крепче обычного светлого и приятно притупляло восприятие происходящего рядом. Наш новый приятель тоже заметно угас и говорил о положительных сторонах доброй Англии. Обращаясь исключительно к Сергею, он горячо увещевал его не спешить покидать этот остров. В разгар дебатов пьяного с глухонемым, к нам присоединился с порцией водки пузатый, пожилой мужик. Он, кряхтя, присел рядом, и сразу принял участие в теме. Заговорил он с тяжёлым акцентом, по которому легко узнать славянина. Участник местной организации украинских националистов, послушав, как англичанин расхваливает Сергею британские традиции, опрокинул свои 50 грамм, удовлетворённо засопел и тоже начал лечить случайного слушателя. Он применял русско-украинский суржик с вкраплениями английских слов.
— Какие тут традиции?! Скупердяйство, тоска и дожди… сдохнуть можно, — подвёл итог украинский динозавр. Англичанин ничего не понял, но вежливо кивнул ему головой и подтвердил:
— Я же говорил вам, что он разговаривает на вашем языке.
— Вот тут сегодня продукты из Польши распределяли, так я затоварился копчёным салом, — довольно сообщил нам местный украинец, и понюхал свёрток, вынесенный им из зала заседаний.
— Тут даже продуктов вкусных нету, всё безвкусное, трезвым невозможно кушать, — жаловался он.
— Водка здесь тоже говняная… оборотов 30… не то не сё, — поддержал его Сергей.
— Давно вы здесь? — спросил я деда.
— С 46-го года. Нас американцы освободили. А пока разбирались с нами, мы несколько месяцев оставались в том же лагере для военнопленных в Германии. Во время ожидания решения, в лагере управляли британцы, так я тогда уже заметил их традиции, мать их!.. Американцы обеспечивали нас — военнопленных продуктами. Так их мясные консервы были получше, чем пресные полевые пайки-каши, которыми кормили британских военных. Так те, стали отбирать у нас американские консервы, а нас кормить своими паршивыми кашами!
— И вам так понравилась британская кухня, что из этого лагеря вы поехали жить в Англию, — пошутил я.
— Та не, в Англию я поехал потому что, домой мне нельзя было, а в другие страны этот вопрос решался не так просто и быстро, торчать же в лагере уже обрыдло, вот я и поехал, куды мне позволяли на тот момент.
— И с тех пор никак не привыкнете к этой стране?
— К чему-то привык, что-то забыл, но всё равно в этой стране непросто прижиться.
— Мне здесь тоже не нравится, — поддержал деда Сергей, — заработаю денег и уеду в Австралию. Вы не знаете, где здесь можно работу найти?
— Та не, не знаю, я ж пенсионер. Надо поспрашивать здесь у людей. Ничего, сынок, лет десять поживёшь тут, и привыкнешь, — успокоил он Сергея.
— Дед, но теперь-то вы можете поехать на родину, где вкусное сало и качественный самогон, — сменил я тему.
Ветерану Украинской Повстанческой Армии явно понравилось такое положительное упоминание о родине.
— Да, теперь-то я могу поехать, но не знаю… всё никак… да, и родственников там уже никого не осталось. Вот продукты вкусные из Польши нам поставляют, и здесь со своими общаемось…, а шо мне ще треба?
— И правильно, считайте, что старая сука Англия — ваша вторая родина-мать. Во всяком случае, она приняла вас и подпустила к своему вымени.
— Да уж, это старая, скупая сука… шо б я сдох! — ворчливо согласился дед. — Дома меня бы замордовали коммуняки и москали…
— Та то всё не москали, дед. Напрасно ты на русских бочку катишь. Это масоны, мировое правительство.
— Шо, жиды?
— А кто же?! Русские, думаешь? Тот, который человечеству подарил своё учение о прибавочной стоимости и подписывался везде как Карл Маркс, изначально, на самом деле был Мардохей Леви, выходец из семьи раввинов и талмудистов. Вождь мирового пролетариата — Ульянов, по кличке Ленин, по матушке был Бланк. И свой кровавый социальный эксперимент-переворот в России он затеял на деньги немецких евреев-спонсоров. А кто с ним в России этот красный террор осуществлял? Правая рука Ленина — Лев Троцкий это Бронштейн с американской финансовой поддержкой. Зиновьев это Овсей-Хирш Аронович Альфельбаум, Каменев — Розенфельд, Ешуа-Соломон Мовшович, он же — Яков Свердлов, Лазарь Каганович, Аксельрод, Михельсон… — все они профессиональные революционеры, и почти все руководители революции-переворота в России были восточными евреями, среди которых русских-то — случайные заблудшие единицы-недоразумения. Из 384 комиссаров в 1918 году, более 300 — были евреями.
Прежде всего, они совершили акты цареубийства, искоренения православия и насильной очистки памяти и национального самосознания народа. А один из первых законов, объявленных ими, было запрещение всяких обсуждений роли евреев в этой революции.
«Мы должны превратить Россию в пустыню, населённую белыми неграми, которым мы дадим такую тиранию, какая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока. Разница лишь в том, что тирания эта будет не справа, а слева, не белая, а красная, ибо мы прольём такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн. Крупнейшие банкиры из-за океана будут работать в теснейшем контакте с нами. Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках её укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путём террора, кровавых бань мы доведём русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма, до животного состояния… А пока наши юноши в кожаных куртках — сыновья часовых дел мастеров (Швондеры) из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы умеют ненавидеть всё русское! С каким наслаждением они физически уничтожают русскую интеллигенцию — офицеров, академиков, писателей…»
Лев Троцкий (Лев Давидович Бронштейн)
Далее, разве не евреи помогли Гитлеру прийти к власти и содействовали войне? А в результате, кто выиграл от этой войны? Кто образовал себе государство Израиль, и кому теперь весь мир должен? Сколько теперь Германия ежегодно платит Израилю, и на каких условиях принимает беженцев еврейской национальности? И как ты думаешь, дед, почему об этих очевидных фактах так редко и тихо упоминают? Да потому, что всем и везде заправляют и контролируют они же. Средствами массовой информации — в первую очередь. Мы можем свободно критиковать качества и традиции любой национальности, сочинять и публично рассказывать анекдоты и шутки о хохлах, москалях, армянах, грузинах, азиатах, чукчах и не беспокоиться о последствиях, но попробуй с подобным выступить в отношении богоизбранной нации, и это сразу же будет квалифицировано, как преступление.
— А в Украине сейчас кто хозяйнует!? — обеспокоился патриот в изгнании.
— Да уж не те, кто боролся… Отгадай, кем всю свою жизнь был первый президент Украины…
— А то ж! — коммуняка-идеолог, мабудь ще та гнида! — проявил осведомлённость бандеровец в изгнании.
— Помните, как десять лет назад праздновали национальную незалэжнисть? А к чему всё свелось? К примитивному ограблению страны. А кто предоставляет кредиты Украине, зная, что эти деньги не будут использованы для экономического развития страны, а вернутся в те же банки на личные счета, и в результате страна окажется в долговой зависимости?
