Фредерико пошёл прямо в покои Елизаветы. Она стояла у стола и держала в руках молитвенник. Увидев Фредерико, принцесса вскрикнула:

   — Я так тебя ждала! Боялась, не случилось ли чего. Здесь всё по-прежнему. К королю никого не пускают, — она чуть не плакала.

   — Ваше высочество, вам надо срочно отсюда уезжать, — Фредерико подошёл к Елизавете поближе и стал говорить ещё тише, — герцог замышляет что-то против вас, — и он рассказал весь разговор, который подслушал в замке Дадли. — Он считает, что Мария не представляет для его планов опасности. А вы находитесь во дворце и можете ему помешать. Как он собирается от вас избавляться?

   — Скорее всего, отравит, — спокойно произнесла Елизавета, успевшая за время рассказа Фредерико полностью взять себя в руки. — Ты прав, отсюда нужно срочно уехать. Только куда?

   — К Марии. Поезжайте к сестре, — предложил Фредерико, — за ней не следят. От неё не ждут никаких действий. Там вы будете в безопасности.

   — Ты прав. Да, больше мне и некуда ехать, — Елизавета вздохнула, — я ничего не буду с собой брать. Мне нельзя привлекать к себе внимание. Ты сможешь приготовить лошадей? И, пожалуй, раздобудь мне одежду попроще. Меня не должны узнать.

Фредерико осторожно пошёл на ту сторону дворца, где жили слуги. Возле кухни он нашёл то, что искал. В комнатке одной из кухарок висело старое, в пятнах от жира платье. Рядом лежал чепец и фартук. Фредерико сгрёб все вещи в охапку и положил в мешок. В последний момент он заметил башмаки, стоявшие возле стены.

   — Это тоже пригодится, — пробормотал он себе под нос, подхватывая их с пола.

Елизавета переоделась, и они снова пошли на кухню. По дороге им встретилось несколько человек, но на принцессу не обратили внимания — чепец был ей чуть велик и полностью закрывал рыжие волосы, сползая на лоб. Простая одежда тоже не вызывала подозрений.

Из кухни они попали на улицу. В этой части двора стражи практически не было. Тут в основном туда-сюда сновали слуги.

   — Нам придётся взять тех лошадей, какие будут на здешней конюшне. Они, конечно, не те, что стоят на королевской конюшне, но туда нам идти слишком опасно.

Принцесса не спорила. Она согласно кивнула:

   — Главное, добраться до сестры...

До Марии они добрались в тот момент, когда о смерти короля было объявлено официально. Пока Елизавета и Фредерико не оказались в доме Марии, они знали лишь об этом: на каждом постоялом дворе только о смерти Эдуарда и говорили. К Кеннинг-холлу, замку сестры, Елизавета подъезжала с громко бьющимся сердцем. Она давно не видела Марию и боялась встретить холодный приём. Фредерико думал о другом: о том, как они в принципе в своей одежде попадут к принцессе, кто их к ней допустит.

Он быстро сообразил, что его мысли имели под собой основание. Замок Марии охранялся, и просто так пройти на его территорию никто не мог. Елизавета заметила растерянность Фредерико.

   — Не беспокойся, — успокоила она его, — я отправлю ей записку. Мария прекрасно знает мой почерк. Да и писать я буду на латыни. Надеюсь, ей не придёт в голову отослать нас прочь.

Так как Фредерико был одет куда приличнее принцессы, то и передавать записку пошёл именно он. Поймав одного из стражников, Фредерико сунул ему в руку несколько монет и сказал:

   — Эту записку надо срочно передать Марии. Я привёз её из Лондона от принцессы Елизаветы.

   — От Елизаветы? — переспросил стражник. — Постой здесь. Никуда не уходи! — и он побежал к замку.

Вскоре он вернулся обратно:

   — Тебя зовут к её высочеству.

Фредерико послушно последовал за ним.

У самого входа в замок его уже ждала Мария.

   — Ты знаешь, что принцесса Елизавета пропала из королевского дворца в Виндзоре несколько дней назад? — с подозрением глядя на Фредерико, спросила она.

   — Знаю, конечно, — усмехнулся он, протягивая записку, она тут, неподалёку.

Мария развернула листок, продолжая исподлобья поглядывать на Фредерико. Ей было тридцать семь лет, а на вид так гораздо больше. Простое, без всяких украшений, платье, строгая причёска и неулыбчивое, хмурое лицо не убавляли возраста. Мария быстро пробежала взглядом по строчкам.

   — Срочно приведите Елизавету сюда, — распорядилась она через секунду.

Вместе с Фредерико пошли ещё несколько слуг. Елизавета, сидевшая на траве, тут же вскочила на ноги.

   — Наконец-то! — вскрикнула она. — Ну что? Мария примет меня?

   — Велела привести вас к себе, — ответил Фредерико.

В первую очередь Елизавету отвели мыться и переодеваться. После её провели в большую комнату, где был накрыт стол к ужину. Елизавета, перебивавшаяся все дни, что они провели в пути, с хлеба на воду, с жадностью набросилась на еду. Помолчав какое-то время и дав сестре поесть, Мария рассказала ей последние новости:

   — Тебя разыскивают. После того как Дадли объявил о смерти короля, он также объявил и о лишении нас прав на престол. А затем распространилась новость о том, что ты пропала из Виндзора. Я думала, он тебя отравил и так же, как Эдуарда, прячет до поры до времени.

   — Я сбежала к тебе именно поэтому — герцог слишком хотел убрать меня с пути. От тебя он угрозы не ждёт, — объяснила Елизавета.

   — Он ошибается, — Мария поджала губы, — я не собираюсь так просто отказываться от того, что принадлежит мне по праву. Отец перед смертью восстановил меня на престоле. Эдуарда заставили подписать незаконный указ.

   — Он подписал его сам, — встряла Елизавета, — Эдуард намекал мне о том, что собирается сделать. Ты — католичка, Мария. Поэтому он не хотел, чтобы ты становилась королевой.

   — Его убедили в необходимости подписать эту бумагу. Он сделал это, подчинившись воле герцога Нортумберлендского! — припечатала Мария. Елизавета не стала спорить.

   — Герцог является государственным преступником. Его следует казнить. И самозванку Джейн тоже, — Мария строго посмотрела на сестру.

   — Но Джейн-то уж точно не виновата, — Елизавета вспомнила маленькую девочку, с которой подружилась в доме мачехи, — она ничего не понимает. Всё затеял Дадли.

   — Тебе придётся забыть про жалость к этим людям. По-другому поступить с самозванной королевой нельзя.

   — Что происходит в Лондоне? — спросила Елизавета. — Её уже короновали?

   — Вот-вот собираются. Люди, которых я отправила в столицу, сообщают, что Джейн находится в Тауэре в ожидании коронации. Она назначена на десятое июля. Сегодня... — Мария нахмурилась, — а сегодня девятое. Значит, они сделают это завтра.

   — Что будем делать мы?

   — Сюда со всей Англии идут те, кто считает меня законной наследницей престола. Вокруг дворца разбит лагерь моих сторонников. Когда мы будем готовы выступить, мы поедем в Лондон. Надо собрать достаточное количество людей, чтобы противостоять герцогу. В любом случае отступать я не намерена.

   — Ты так уверена в своих силах? — Елизавета с уважением посмотрела на сестру.

   — Сил мне придают мои сторонники. А их, как я тебе уже сказала, много.

Вдруг Елизавета вспомнила про Роберта: «Он же сын герцога и наверняка выступает на стороне отца. Его жена из этих мест. Наверное, он привезёт её сейчас в Лондон». Ранее Роберт никогда не появлялся при дворе вместе с женой. Лишь на венчание она приехала в Лондон, но после снова вернулась в Норфолк. Елизавета почувствовала, как ревность начинает вымещать в душе голос разума.

«Мне нельзя думать о Роберте. Если Мария казнит его отца, то она в лучшем случае посадит Роберта в Тауэр. В худшем... казнит».

   — Мы можем отсидеться в этом замке какое-то время и даже оказать сопротивление, если Дадли посмеет сюда явиться, — продолжила Мария. — Говорят, он тоже собирает войско, узнав, что ко мне стекается народ, недовольный тем, что творит герцог. Ты устала, — заметила Мария, — иди, отдыхай. Я рада, что мы вместе, — на её лице не было улыбки, но по чуть потеплевшему голосу Елизавета поняла, что сестра говорит искренне.