«Приветствую. Да пребудет с каждым из вас мир и согласие. Первый и единственный раз я позволю себе вмешаться в собрание, подобное этому, но я должен дать вам предостережение. Я Маха Багван Манустава, и я кармически связан с этим молодым человеком (тут он указал на меня). Умерщвление животных и занятия магией через кровь — не для него. Это не его дорога. Не давайте ему никакого мяса, кормите его фруктами, которые в изобилии дарует вам земля. Однажды он поймет, почему я приходил сегодня».

Потом дух посмотрел прямо на меня, и внезапно мне привиделось, что вся комната опустела и в ней остались только я и он. Дух сказал мне: «Если когда-нибудь подкрадется к тебе отчаяние или печаль, или будешь ты нуждаться в утешении, повтори несколько раз: «Покой, замри и пойми, что я Бог». Сделаешь это — и не будет в твоей жизни поражений».

До сих пор эта фраза, как никакие другие слова, помогает мне обрести успокоение и погрузиться в состояние задумчивого созерцания.

Дух ушел, оставив спиритистов и сантеро совершенно ошарашенными, а Зена рассказала нам об охватившем ее чувстве абсолютного счастья. «Уже много лет мне не было так хорошо», — заявила она.

Мама была взволнована. «Этот парень из Манитобы, как бы он там себя ни называл, — должно быть, злой дух. Иначе он не стал бы высказываться против нашей религии». Аманда попыталась вернуть ход сеанса в нормальное русло, но все были так сбиты с толку, что уже не могли сосредоточиться. Тогда она быстро перешла к заключительным молитвам и закончила мису. После того как все посторонние ушли, тетушка Айдэ спросила Аманду:

— Мадрина, что, черт возьми, здесь произошло? Это был эспириту бурлон [полтергейст]?

Аманда закурила небольшую сигару и, медленно выпуская дым, сказала:

— Я занимаюсь спиритизмом уже более пятидесяти лет. Я видела злых духов, которые пытались оговорить нашу религию, и добрых духов, которые пытались наставить кого-то на религиозную тропу. Но я никогда не слышала, чтобы о нашей религии плохо отзывался добрый дух. Как он пробрался через строй наших духов-наставников, ведь большинство из них при жизни были сантеро? И какую жизнь он советовал вести мальчику? Что значит его совет не есть мясо? Я никогда ни с чем подобным не сталкивалась.

— Что нам делать, мадрина? Этот дух навредит мальчику?

— Не знаю, что случилось, — вмешалась Зена. — Ведь после того, как старик вселился в мое тело, я была не здесь. Но, уверяю вас, это не злой дух. Я служу медиумом уже семьдесят два года, и никогда мое тело не принимало более высокого гостя.

— А как же ориши? — спросила мама.

— Я говорила о своем спиритическом опыте. Очи (Siete Potencias) — это совсем другое дело.

Аманда курила, глубоко вдыхая дым сигары, и тихо напевала молитву Обатале, призывая его дать ей мудрость. Наконец, она сказала: «Я в полной растерянности. Нам лучше посоветоваться с Ифой». Было решено, что вся наша компания проведет ночь у Аманды, а на следующий день все мы поедем в Луйано, чтобы вместе с падрино спросить совета у Ифы.

Меня так впечатлили слова «человека из Манитобы», что я даже отказался есть сэндвич с ветчиной, который Аманда приготовила мне на завтрак. Я хотел следовать советам духа. Маму это расстроило. «Ты должен есть мясо, иначе ты умрешь!»

В Луйано падрино посоветовался с оракулом Ифы и сказал: «Этот дух не был злым. Он всегда будет рядом с мальчиком, и мы ничего не сможем поделать. Он поступил как незваный гость, который сам не понимает, куда пришел. Если ему суждено быть наставником нашего мальчика, то он не должен был являться сейчас. Малыш не мог понять его указаний и мог бы даже сойти с ума. Но я все же чувствую, что Раулю предрешено встретиться с «человеком из Манитобы» еще раз. А сейчас я сделаю так, чтобы этот дух в ближайшем будущем не появлялся в жизни мальчика». До своего тринадцатилетия я больше не получал никаких известий от «человека из Манитобы». Но это уже совсем другая история.

Аманда была недовольна тем, как прошла миса, поэтому она решила провести еще один сеанс, на этот раз бесплатно, и дать возможность высказаться духу моей бабушки. То, чему я вместе с другими присутствующими стал свидетелем на этом сеансе, может показаться ненормальным и сверхъестественным.

Дух, назвавшийся духом моей бабушки, вселился в Аманду. Родственников, собравшихся на мисе, это не впечатлило. Они даже засомневались в искренности медиума, потому что бабуля говорила в другой манере, нежели обычно, и никого из нас не называла теми ласкательными именами, которые она при жизни имела обыкновение употреблять по отношению к нам. Она просто сказала, что скучает по нас и что ей все еще не нравится быть мертвой. Внезапно, после не отмеченного ничем необычным визита якобы моей бабушки, появился дух, назвавшийся ее отцом. Он вселился в Инее, невысокую тучную женщину. Его визит поразил моих родственников, так как Инее говорила в точно такой же манере, как и мой прадед, причем о том, чего она знать никак не могла. «Я был крупным мужчиной, крупнее тебя, — сказал дух, глядя на одного из родственников, рост которого был около 190 сантиметров, а вес — около 120 килограммов, — и я докажу это». С этими словами коротышка Инее — ее рост был не больше 145 сантиметров — безо всяких усилий подняла на руки великана, к которому она обращалась, вскинула его себе на спину и начала, смеясь, бегать с ним по комнате.

Следующим появился дух наставника Зены, давно уже умершего выходца из Конго, который любил пить агуардиенте. Зена была знаменита тем, что ее дух-наставник, вселившись в нее, выпивал огромное количество агуардиенте. Поэтому один мой родственник, думая, что весь сеанс — сплошное жульничество, принес с собой 4,5 литра рома «Бакарди». Когда в миниатюрную Зену, которой было тогда уже почти восемьдесят лет, вселился Франсиско Татабу, всем показалось, что она стала высокой и сильной. Ее голос, обычно мягкий и мелодичный, теперь стал мужским и грубым. Когда дух потребовал агуардиенте, мой родственник сказал ему, что у него есть с собой немного рома Бакарди. «Малафо белого человека слабее, чем даже вода, но я выпью его».

Зена — или дух, который в нее вселился, — залпом проглотила все 4,5 литра. А потом заявила: «Неплохо, а сейчас я хочу выйти на улицу». Она молнией вылетела из дома, а за ней последовали все собравшиеся. Чтобы развеять сомнения тех, кто еще сомневался в честности сеанса, Зена заявила, что собирается взлететь. Весьма ловко для своего почтенного возраста она вскарабкалась по стене дома и встала на краю крыши. Дом был всего чуть больше двух метров высотой. «Вот так», — сказала она и спрыгнула вниз, как будто перед ней был бассейн, а не жесткая земля, и упала на бок. Я вздрогнул, многие закрыли лицо руками. Но Зена вскочила на ноги и принялась танцевать и петь мамбо — его конголезскую разновидность, а не всем известный танец, который от нее произошел. В этой забавной мамбо были слова: «Pluma de cotora cobra, que bonitia, pluma de cotora colora» («Перо красного попугая, какое оно красивое, перо красного попугая»). И вскоре ей подпевали уже все собравшиеся. Каждого охватило странное чувство радости. Когда миса закончилась, Зена снова стала той милой женщиной, какой мы ее знали, а в ее поведении не осталось и следа опьянения.

Спустя несколько лет, пытаясь восстановить в памяти картину того, что произошло на том сеансе, я слышал действительно нелепые рассказы о том, как Зена летала вокруг хижины. Те, кто не верил в достоверность происходившего в тот день, однако, признали, что женщина выпила 4,5 литра 80-градусного рома, потом спрыгнула с крыши дома Аманды, а выйдя из транса, не проявила никаких признаков опьянения. Такие необъяснимые происшествия — не редкость как в сантерии, так и в других системах, допускающих существование сверхъественного.

В одной телепрограмме я видел, как судебно-медицинский эксперт из одного города Южной Флориды, где живут многие почитатели сантерии, из добрых побуждений и очень серьезно умолял верующих прекратить варварские жертвоприношения животных. Он сказал (цитирую дословно), что «если сантерийцы перестанут приносить в жертву животных, то их примут в семью цивилизованных религий»[47]. В Нью-Йорке некий сантеро по имени Эль Акони, имеющий довольно много последователей, публично отказался от жертвоприношений животных. В Майами от кровавых ритуалов отказался еще один знаменитый сантеро, Карлос Канет. Может показаться, что решения этих людей заслуживают восхищения. Но другие сантеро пришли к заключению, что теперь, отказавшись от жертвоприношений, религия, которую будут практиковать эти жрецы, будет называться как угодно, только не сантерией. Большинство сантеро считают отступниками тех, кто перестает совершать ритуальные убийства животных.