– Отлично. Но ты не забыла, что у меня есть еще несколько незаконченных дел?

– А у кого их нет?

Прежде чем идти, Купер проверил по спискам избирателей, кто зарегистрирован по адресу, который сообщила Грейс Лукаш, и выяснил, что на Вудленд-кресент, 37 зарегистрированы трое: Пьётр Януш Лукаш, Грейс Анна Лукаш и Зигмунд Генрик Лукаш. Получалось, что он безо всяких усилий со своей стороны обнаружил выжившего в катастрофе члена экипажа «Ланкастера». Может быть, Диана ошибается насчет их удачи, – создается впечатление, что она поворачивается к ним лицом.

Правда, у Бена не было никаких причин разыскивать Зигмунда Лукаша. У него не было к тому никаких вопросов. Но это если официально. А вот неофициально он бы с удовольствием послушал рассказ Лукаша о катастрофе «Милого Дядюшки Виктора» и о том, что, по мнению бортинженера, произошло с лейтенантом Дэнни Мактигом. Может быть, после этого он успокоится и забудет о той тревоге, которую у него вызвали фотографии экипажа, и особенно та, на которой был изображен молодой летчик, с печатью смерти на лбу.

Кроме того, сам Бен считал, что Элисон имеет право получить ответы на вопросы, связанные с ее дедом. Он понимал, что она необоснованно надеется, что медаль в Канаду прислал сам Мактиг, а значит, он жив и находится где-то рядом. А это, в свою очередь, значит, что кто-то знает о Мактиге гораздо больше, чем они все вместе взятые. Полицейский знал, что на месте Моррисси поступил бы точно так же, и чувствовал себя немного неловко из-за того, что не может ей помочь, хотя и находится, казалось бы, в идеальном для этого положении. Если бы только у него не было такого количества других дел!

Купер переписал имена членов семьи Лукаш к себе в блокнот. К ним он пойдет после того, как посетит два других адреса. Бен любил оставлять все интересное на самый конец.

Старший суперинтендант Колин Джепсон стоял у окна своего кабинета на верхнем этаже здания Управления и смотрел на парковку на заднем дворе. Какая-то часть снега на ней была распихана по углам, чтобы освободить хоть немного места, но машины и фургоны были припаркованы как бог на душу положит, и площадка имела неопрятный вид. На парковке появилась фигура, одетая в длинное навощенное пальто и фуражку.

– Бен Купер – хороший парень, – заметил Джепсон. – Не хотелось бы, чтобы он надолго застрял на своей позиции.

Инспектор Пол Хитченс явился к нему в кабинет с утра пораньше, потому что ему было так велено. Он стоял посреди комнаты, ожидая, пока шеф заговорит о деле. Но пока речь шла только о погоде.

– Должен признать, что среди сотрудников замечено некоторое брожение, – сказал Хитченс.

– Брожение? Что вы имеете в виду?

– Купер – человек популярный, и многие считают, что с ним плохо поступили с точки зрения продвижения по службе. Некоторые говорят, что работа досталась чужаку со стороны.

– Понятно. Что ж, они, по-видимому, правы, – согласился Колин. – Я хочу, чтобы теперь, когда появился старший инспектор Кессен, его полностью ввели в курс дела по поводу сильных сторон Купера и его потенциала. Плохо, когда человек начинает свою работу с неправильных впечатлений. Да, и вот еще что, Пол…

– Слушаю, шеф?

– Это касается не только Кессена.

– Не уверен, что понимаю, о чем вы, шеф…

– Я говорю о первом впечатлении. Например, первое впечатление о вас может впоследствии сильно измениться.

– Понял, шеф.

– Поэтому давайте будем более позитивными в своих оценках, хорошо? И поменьше низкосортного юмора.

– Конечно, сэр, – ответил Хитченс. – Постараюсь, чтобы мой юмор в будущем был сортом повыше.

Естественно, Диана Фрай оказалась права. Время для их удачи еще не наступило. Два человека в списке Бена не смогли дать точного описания мужчины, которого видели, и, соответственно, не могли помочь в опознании Снеговика. Совершенно предсказуемо их показания развалились и стали абсолютно бесполезными, после того как Бен стал задавать им конкретные вопросы. А кроме того, даже если б они и видели самого Снеговика, то не смогли бы сказать, кто он, куда направлялся или откуда шел.

Первой свидетельницей была пожилая леди с бифокальными очками и выпадающими волосами. Она заметила незнакомца, который шел по ее улице и, останавливаясь, рассматривал номера домов. И она не видела, чтобы он заходил по какому-то конкретному адресу. Также, к большому сожалению, она не заметила машины, на которой он мог приехать, что могло бы сильно помочь следствию.

Вторая женщина была моложе – разведенка с двумя детьми, посещающими начальную школу. Эта свидетельница обращала больше внимания на детали, да и видела она мужчину с более близкого расстояния. Ей встретился человек, очень похожий на Снеговика, который покупал в аптеке «Бутс» на Клаппергейт бритвенные лезвия и флакон «Грециана 2000»[71] темно-коричневого оттенка. Она заметила, что мужчина был хорошо одет и заплатил за покупки новенькой банкнотой в 20 фунтов. В очереди на кассу свидетельница стояла прямо за ним, и ей показалось, что он пользуется туалетной водой «Обсешн»[72]. Потом она видела, как мужчина шел в сторону рыночной площади, но потеряла его из вида, когда он пересек дорогу недалеко от перекрестка с Хай-стрит. Именно так она и сказала – потеряла. Купер был впечатлен. Если эту женщину немного потренировать, она могла бы стать отличным оперативником в группе наружного наблюдения.

Случилось так, что третьей свидетельницы не было дома. Бен бросил ей в почтовый ящик свою визитную карточку с просьбой связаться с ним. Эта свидетельница жила в одном из жилых комплексов, которые лепились к склонам холмов над Идендейлом, – в основном бунгало, построенные в 60—70-х годах, причем некоторые из них были очень большими, с ухоженными садами и мансардными окнами, вделанными в крыши.

Теперь у констебля остался один, последний адрес. Купер сверился с картой, которая лежала у него в бардачке: Вудленд-кресент находилась всего в двух кварталах ниже по холму от той улицы, на которой он стоял. До этого места было всего несколько сотен ярдов. Бен припарковал «Тойоту» у края тротуара и пешком стал спускаться в сторону Идендейла, стараясь держаться ближе к середине тротуара, чтобы не вымазать ботинки в снежной жиже. Когда он проходил мимо небольшого продуктового магазина и почтового отделения на углу улицы, то увидел рекламу «Дербишир таймс» и «Дейли мейл». Небольшой грузовичок с низким кузовом, который, судя по надписи на двери, принадлежал местной строительной компании, стоял рядом с открытым вольером, полным трепыхающихся зебровых амадин[73]. В двухстах ярдах дальше, на главной дороге, располагался дилерский центр тракторов «Кейз», расположенный как раз напротив Куинс-парка, крупнейшей открытой площадки в городе.

Вудленд-кресент ничем не отличалась от других улиц: те же бунгало и несколько новых домов ближе к вершине холма, все разделенные открытыми лужайками. Мужчина лет шестидесяти, одетый в непромокаемые рыбацкие штаны, медленно сталкивал щеткой снег на проезжую часть. Когда Купер проходил мимо, этот человек остановился и кивнул ему. От физической активности он раскраснелся и тяжело дышал. Клубы пара, вырывавшиеся у него изо рта вместе с дыханием, напомнили Бену машины, стоящие на светофоре ранним утром с клубами выхлопов, вырывающимися из еще холодных выхлопных труб.

У окна дома № 37, дома семьи Лукаш, сидела женщина. Дом представлял собой большое бунгало со встроенным гаражом и приличной теплицей, которая была видна в конце прохода, отделявшего дом от соседнего бунгало. Купер догадался, что эта женщина, скорее всего, и есть Грейс Лукаш. Интересно, она что, жена Пьётра?

Детектив прошел по подъездной дороге, ведущей к бунгало, чувствуя на себе взгляд женщины. Смотрела она на него с подозрением, как будто он был нежелательным посетителем: свидетелем Иеговы[74] или страховым агентом. Возле входной двери Бен остановился и посмотрел на эту даму. Она все еще не отводила от него глаз, и на лице ее было теперь не только подозрение – на нем появился страх.