Иногда расстановка приоритетов не просто лучшее, что можно сделать — это единственное, что можно сделать.

Словно почувствовав мое беспокойство, Этан протянул руку, чтобы прикоснуться ко мне, положить руку мне на колено, и я ненавидела то, что вздрогнула. Это был инстинкт, реакция на мое нападение, на личностные барьеры, которые Бальтазар так откровенно разрушил.

Этан замер.

«Прости», — мысленно сказала я. — «Мне просто… мне нужно время».

Я чувствовала, как между нами выросла стена. Это была стена, которую подстегнул Бальтазар, и это было совершенно несправедливо по отношению к нам обоим. Но вот так. Мне нужно было время, чтобы восстановить свой контроль, почувствовать, что собой руковожу я одна, а не кто-то еще, кто бесчинствует в моей голове.

Он резко кивнул, словно боролся с яростью и болью.

«Я дам тебе время, как и всегда. Но он не встанет между нами».

Я надеялась, что он прав.

***

Несмотря на драму, Дом Наварры не изменился. Это по-прежнему было красивое здание с башенкой на углу, облицованное светлым камнем и с видом на озеро Мичиган, которым восхитился бы даже мой отец. Идеально подстриженные самшиты[60] в керамических горшках были расставлены с интервалом на небольшом участке (также идеально подстриженной) травы перед зданием, а гортензии, которые еще не цвели, отмечали каждый угол здания. У Селины безусловно был хороший вкус. Но с другой стороны, это было частью проблемы.

— Катаны? — спросила я, положив руку на дверь.

Этан посмотрел на мои ножны, затем на свои.

— У тебя есть кинжал?

— В сапоге.

Похоже, он сопоставлял политику с риском.

— У меня тоже с собой есть. Давай пока что оставим их в машине. Броуди, держись поблизости.

— Я никуда не собираюсь, — заверил он его.

Мы поднялись по лестнице и открыли входную дверь, застав интерьер таким же, как и прежде, с небольшой, подобно музейной прохладой. Мраморные полы, строгая мебель, случайная скамья или предмет произведения искусства были расположены и подсвечены, как будто часть выставки. Я не переставала удивляться, сколько Круг заплатил за тщательно организованный дом Селины. И сколько теперь ее вампирам придется за это заплатить.

Стойку приема посетителей Дома в форме полумесяца, ранее укомплектованную тремя темноволосыми красотками, сегодня занимали трое мускулистых мужчин, которых я сразу же определила как копов в отставке. У них были широкие плечи и угнетенные глаза мужчин, которые привыкли видеть всевозможное неадекватное поведение. Значит, Морган обновил свою охрану, но это могло быть вследствие последнего раунда драматизации Дома Наварры: несколько месяцев назад убийца получил доступ к Дому и убил двух вампиров Наварры.

Мужчина посередине наблюдал, как мы приближаемся и осмотрел нас.

— Имя и цель визита.

Этан выглядел слегка раздраженным вопросом, но ответил:

— Этан Салливан и Мерит, из Дома Кадогана. Мы присоединяемся к Малику, также из Дома Кадогана. Мы здесь по приглашению Моргана Гриера.

Казалось, их совсем не впечатлило объяснение и что посетителем был Мастер Дома Кадогана. Но в этом и был весь смысл наличия копов на посте охраны. Никакого фанатизма, и ни один известный вампир не проберется в Дом Наварры без допуска.

— Минутку, — сказал парень посередине, затем посовещался с коллегами, сверился с планшетом и просмотрел списки. Через мгновение он подкатился на своем стуле обратно в центр, вытащил два шнурка Дома Наварры и пропуски из ящика и подтолкнул их и планшет по стойке. — Зарегистрируйтесь.

Этан посмотрел на него, открыл рот, чтобы устроить, как я догадалась, нагоняй. Я знала, о чем он думал, потому что мои мысли были такими же — что это была демонстрация силы Мастера, который хотел напомнить нам, что он главный в своем доме.

Если ситуация с Наваррой была такой плохой, как мы подозревали, это вряд ли имело значение.

— Я нас зарегистрирую, — сказала я и записала наши имена в планшет, вырвала шнурки и протянула один из них Этану.

— Кто-нибудь выйдет через минуту, — сказал охранник, затем взял телефон, набрал номер и что-то прошептал в трубку.

К тому времени, как он положил трубку, позади нас послышались шаги по мрамору. Надя, Вторая Наварры и любовница Моргана появилась из коридора.

Она была красива на экзотически-европейский манер, с миловидными чертами лица и золотисто-каштановыми волосами. На ней были облегающие черные брюки, свободный черный топ и сапоги на высоких каблуках. И сегодня она выглядела худее, ее скулы заострились, под глазами были темные круги и в них по-прежнему была глубокая печаль. Ее сестра, Катя, была одной из убитых вампиров Наварры. По-видимому, она все еще была в трауре.

— Надя, — поздоровался Этан. — Рад тебя видеть, хотя мне жаль, что при таких обстоятельствах.

Надя кивнула, но не сказала ни слова. Она жестом пригласила нас следовать за ней вверх по лестнице, которая спускалась на первый этаж. Ступеньки тоже были мраморными, перила из блестящей меди. И каким бы прекрасным ни был Дом, она была единственным вампиром Наварры, которого мы видели. Возможно, другие заперлись в своих комнатах во избежании того, что Круг нанесет визит.

Мы повернули за угол и прошли по коридору с мраморными полами и белыми стенами, покрытыми черными мазками и штрихами. Никаких настенных рисунков, но на стене были отпечатаны и отображены гравюры. Они отображали историю Дома Наварры, — поняла я, — начиная с вычурного французского шато[61], заканчивая особняком на Золотом побережье. Круг финансировал художественные изображения?

— Сюда, — сказала Надя, остановившись, чтобы открыть дверь. Этан кивнул ей, и я прошла за ним внутрь. Это была большая комната, в которой преобладал стеклянный стол для совещаний с кожаными и хромированными стульями. По обе стороны огромной комнаты были отдельные зоны отдыха, и вдоль одной стороны была стена из зеркал.

Я не была экспертом по внутренней обстановке дома, но жизнь с Джошуа Меритом вполне научила меня, чтобы понять, что мебель в этой одиночной комнате скорее всего стоила несколько десятков тысяч долларов.

«Я больше не могу входить в комнаты Наварры, не оценивая их стоимости», — признался Этан.

«Я тоже. Думаю, Морган всегда сможет устроить распродажу, если ситуация станет слишком тяжелой».

«Зачем ему устраивать распродажу?»

Я только покачала головой.

Джульетта стояла в углу около двери в полном черном обмундировании Кадогана, желтые ножны катаны опоясывали ее талию. Она кивнула, когда мы вошли, и Этан сделал то же самое.

Морган, Малик и женщина, которую я не узнала, сидели на противоположном конце стола для совещаний, перед каждым из них стоял ноутбук. На Малике была черная униформа Кадогана; на Моргане приталенная серо-голубая футболка и джинсы.

У женщины было густое каре светлых вьющихся волос, которое сантиметров на пять не доходило до плеч и обрамляло ярко-голубые глаза. У нее была бледная кожа, пухлые губы накрашены темно-красным. В пару к бледно-голубому свитеру и пончо она надела бледно-желтую юбку-карандаш и смертельно выглядящие туфли на шпильках. Она была красива от природы, такой тип женщин другие ненавидят или как минимум завидуют им. И не казалось, что ее это хоть как-то заботит.

Я ее не знала, но, кажется, Этан знал, потому что застыл при виде ее.

Она и Малик поднялись; Морган остался сидеть во главе стола.

— Этан Салливан и Мерит, — представил Морган. — Это моя новая Вторая, Ирина. Не знаю, слышали ли вы, что Надя попросила другую должность после смерти Кати.

— Не слышали, — ответил Этан. Это было важным событием, чтобы не дойти до Дома Кадогана, но Наварра был замкнутым. Учитывая, что он также скрывал свою очевидную всеобъемлющую связь с Кругом, мне не следовало удивляться.