– Кажется, здесь, – остановившись около очередного забора из неплотно прилегающих неструганных досок, Мишка повертел головой, пытаясь разглядеть окрестности. – Да, точно здесь.

– А как мы через него перелезем? – Валера-Валя с сомнением оглядел препятствие высотой метра в два. – Только заноз насажаем.

– Ты чё, как девка? Слабо через забор перелезть? – зло огрызнулся Мишка.

Днём он не подумал, как они попадут в сад. С бабкой они, естественно, заходили через калитку. Но теперь им этот путь был закрыт. А преодолеть препятствие в виде высокого забора было довольно проблематично. Но признавать, что он был неправ или что-то недодумал, Мишка не привык. Да и стычка с Витькой хорошего настроения не добавила.

Окинув притихшего Лёшку оценивающим взглядом, Мишка злорадно прищурился:

– Можно мелкого на ту сторону перебросить. Зря что ли он за нами увязался? Пусть яблок нарвёт. А мы тут подождём.

– Ща я тебя самого переброшу. Обратно ты его будешь доставать? – недовольно заворчал Витька. – Надо доски проверить. Может, какая неплотно сидит. Выломаем снизу и пролезем. А ты не бойся. Никто тебя в сад не кинет.

– Я не б-боюсь, – Лёшкины зубы простучали азбукой Морзе.

– А чего дрожишь?

– З-замёрз.

Витька хотел уже разразиться недовольной тирадой, но посмотрев на маленькую фигурку, одетую в лёгкую рубашку и шорты, снял толстовку и, накинув на хрупкие плечи, только тихо проворчал: «Навязался на мою голову». И тут же заткнулся под восторженной Лёшкиной улыбкой, видной даже в темноте.

Витьку отвлёк тихий радостный возглас.

– Нашёл.

Юрка, не теряя зря времени, уже отогнул одну из досок и просунул внутрь голову, пытаясь разглядеть сад. Удостоверившись, что всё спокойно, протиснулся боком и нырнул в тёмный провал.

Подростки затаили дыхание, прислушиваясь к шуршанию за забором.

Доска опять отъехала в сторону, и в проем высунулась лохматая Юркина голова.

– Нормально. Только тут кусты, но пройти можно.

Все сразу засуетились, споря громким шёпотом, кто полезет следующим. Слегка оттерев Мишку плечом, к лазу подобрался Валя-Валера. Просунул в узкую щель ногу и попу и застыл на месте, глядя на приятелей то ли испуганно, то ли виновато.

– Давай быстрее. Чё замер? – Мишка нетерпеливо топтался рядом. – Зассал?

– Я застрял… кажется, – сдавлено просипел Валерка.

В сравнении с остальными приятелями, тощими и угловатыми, Валя-Валера был довольно упитан. А надетая по случаю прохладной ночи ватная куртка увеличивала его объем чуть ли не вдвое. И теперь он намертво застрял в заборе.

– Ну, ты лошара, – Мишка покачал головой.

– Эй, ты чего? – волновался по ту сторону Юрка. – Лезь, давай.

– Не могу.

– Винни Пух, млин. Жрать меньше надо, – громким шёпотом возмущался Мишка.

Навалившись на Валерку плечом, он попытался протолкнуть его в дыру. Юрка по ту сторону забора тоже решил внести свою лепту. Его никак не привлекала перспектива оставаться одному в чужом саду, лишённым единственного пути отступления, и он с большим рвением потянул Валерку за ногу. Тот тут же заверещал:

– А-а-а-а. Ты мне ногу выдернешь!

Рядом во дворе заворчал соседский пёс, потревоженный шорохом кустов и невнятной руганью. Подростки застыли, прислушиваясь. Пёс прошёлся по двору, гремя цепью и, успокоенный тишиной, опять залез в будку.

– Тише вы, идиоты, – Витька отпихнул Мишу и уцепил Валерку за борта куртки, пытаясь снять её.

Ткань затрещала, но Валерка умудрился извернуться в узком проёме, и куртка оказалась у Витьки в руках.

– Нахуя фуфайку напялил? Ты бы ещё тулуп надел.

– Это не фуфайка, а охотничья куртка.

Валерка, царапая о неровные края досок живот и спину, с трудом протиснулся в сад.

– Ага, как же, куртка, – подав через лаз ватник, Витя с Мишкой нырнули следом.

Доска с тихим скрипом качнулась пару раз и остановилась, закрыв проем.

– Витя, Витя, а я? – заволновался Лёшка.

Испуганно засуетившись, он попытался отодвинуть тяжёлую доску, царапая о шершавую кору пальцы и едва не обламывая ногти. Чуть сдвинул её и попытался просунуть голову в узкую щель.

Но доска вдруг сама с лёгкостью отошла в сторону, и из темноты показался Витя.

– Жди меня тут. Никуда не уходи. Будешь на шухере. Если что, свисти, – приказал он строгим тоном.

Лёшка хотел спросить, что значит «на шухере»? И когда свистеть? Если кто-то пройдёт? Или если станет страшно? Но в такой темноте пока не столкнёшься нос к носу, разглядеть кого-либо просто невозможно. А страшно Лёшке было уже сейчас. Да и свистеть он не умел. Он каждый день учился. Подражая Вите, закусывал зубами нижнюю губу и старательно дул. Но из-за выпавшего резца изо рта вместо звонкого свиста, вырывалось только смешное шипение.

Всё это Лёшка хотел сказать Вите, но тот уже исчез за забором.

Распорядившись, Витька вернулся в сад и полез через кусты, полосой разросшиеся вдоль забора. Ветви и острые сухие сучки чувствительно царапали голые руки, и Витя, оставшись без толстовки отданной Лёшке, порадовался, что это поросль вишни, а не малины, иначе набор колючек ему был бы обеспечен.

Выбравшись на открытое пространство, он чуть замешкался, оглядываясь по сторонам. Пока он разговаривал с мелким и продирался через препятствие, пацаны ушли, и теперь Витька не знал, куда двигаться дальше.

Сразу за забором и разросшейся вдоль него вишней расстилался огород. Можно было различить тёмное пятно то ли теплицы, то ли сарайчика и невысокие кусты, росшие рядами. Случайно задев один из них штаниной, Витя по резкому специфическому запаху понял, что это помидоры.

Луна уже взошла, но её закрывали плотные тучи, и определить в темноте, где сейчас его товарищи было сложно. И Витька, не доверяя зрению бесполезному сейчас, весь обратился в слух, пытаясь по звукам понять, в каком направлении их искать.