Витька поднялся на пригорок, где на небольшой поляне в перелеске у них было старое кострище с разложенными вокруг в форме каре брёвнами.

Пацаны ещё не пришли, но зато, привалившись спиной к стволу, на траве развалился Витькин сосед, восемнадцатилетний Геннадий. Осенью Генка должен был уйти в армию и с «салагами», вроде Юрки и Мишки, обычно не общался, делая исключение лишь Витьке. Но сегодня он почему-то решил провести вечер в их компании.

– Здоров, Витёк. Курить есть?

Витька кивнул. Бросив свёрток с картошкой на землю, пожал Геннадию руку и протянул ему мятую пачку.

Они успели развести костёр и курили возле него, лениво переговариваясь, когда наконец подошёл Юрка. За ним следом, почти одновременно вынырнув из сумрачной тени прибрежного ивняка, появились Мишка с Валеркой. Солнце уже скатилось за горизонт, подсвечивая красным край темнеющего неба, и в его последних лучах на лбах подростков явственно виднелись огромные шишки. У каждого по две.

– Да у вас рога пробиваются, – увидев их, заржал Генка. – Баб ещё нет, зато рога в наличии.

– Ты жетон нашёл? – косясь на угорающего во всю глотку парня, шёпотом спросил Юрка, присаживаясь рядом.

Витька отрицательно мотнул головой и, усмехаясь, опять уставился на приятелей, смущённо потирающих лбы, давая Юрке понять, что не намерен продолжать этот разговор.

*

С поисками жетона всё пошло не так гладко, как Витька рассчитывал.

Вернувшись ночью домой, он помог Лёшке забраться в комнату через окно, подпихнув того под тощую задницу, и сам залез следом. Но ложиться не стал, сев тут же на подоконник. Пока мелкий раздевался и укладывался под одеяло – попутно торопливо, с придыханием и восторгом минувшей опасности, делясь своими впечатлениями о произошедшем – Витька, не вслушиваясь в его свистящий шёпот, покусывая губу, задумчиво смотрел на почти очистившееся от туч небо. Когда Лёшка уснул, замолчав на полуслове, Витька подождал ещё немного и, убедившись, что мать с отчимом не проснулись, опять вылез в окно.

Когда он добрался до Нагорной, небо уже окрасило в розовый, по земле стелился густой туман. В сером предрассветном свете Витька заметил копошащуюся у забора широкоплечую фигуру. Спрятавшись за кустами, он подобрался поближе. Возле лаза возился давешний весёлый мужик, приделывая выбитую ими доску. Витька, надеясь, что мужик сейчас уйдёт, постоял немного в кустах. Но тот всё возился возле забора, еле слышно что-то напевая вполголоса. А по улице уже потянулся народ, торопясь по своим делам. Мимо, шаркая калошами, просеменила сгорбленная бабулька, гоня хворостиной корову. Проходя мимо Витьки, она чуть замедлилась и окинула его внимательным взглядом. Не дожидаясь вопросов, Витька развернулся и удалился быстрым шагом.

Вечером Витька опять сходил на Нагорную. Но как назло улица, обычно пустынная, была в этот день особенно многолюдна. Девчонка лет двенадцати тащила на верёвке упирающуюся козу, которая возмущённо мекала, не желая идти домой. Потом, прошла женщина. Тяжело вздыхая, она останавливалась каждые двадцать метров, перекладывая из руки в руку объёмную сумку. А возле соседних ворот, рядом с нужным Витьке забором, стоял старенький, раздолбанный «Форд», возле которого его хозяин о чем-то оживлённо разговаривал с дедовым гостем.

Витька подождал с полчаса, засев в уже знакомых ему кустах. Но когда мужики полезли под капот, понял, что это затянется до темноты.

Выбравшись на дорогу, Витька опять ни с чем отправился домой.

*

– Сам-то ни одной бабы ещё не щупал, туда же, корчит тут из себя Казанову.

Витька тряхнул головой и вернулся в реальность, прислушиваясь к разговору.

Мишка, устав от насмешек, начал огрызаться, сцепившись с Генкой.

– Это-то я, что ли баб не щупал? – возмущённо взвился парень. – Да сколько у меня только за лето было, тебе за всю жизнь не поиметь.

– Ага, как же. Не пизди, – видя, что Генка заводится всё больше, Мишка довольно хмыкнул. – Какая дура тебе даст, у тебя вся морда в прыщах.

– Похуй на прыщи, зато у меня елда что надо, – парень самодовольно погладил себя по ширинке. – С лица воды не пить, а большой хуй завсегда в цене. Вчера на сеновале Катька Ковалёва, чуть кипятком от счастья не ссала, когда я ей пососать дал.

– Не станет Катька тебе сосать, – скептически хмыкнул Юрка. – У неё в райцентре парень есть.

– Ну и что. Одно другому не помеха.

– А какие у неё сиськи, – мечтательно протянул Валерка. – Я её голую в бане видел.

– Подглядывал?

– Вы чё? – уши и щеки у Валерки запылали алым цветом. – Случайно мимо шёл, а тут она из парилки выходит и в речку.

– Ври больше. Случайно, как же. У них баня за селом, туда даже дороги нет, только тропинка. Полдня, наверно, в засаде сидел.

Они посмеялись над смущением Валерки.

– Подумаешь Катька. Корова деревенская, – Мишка презрительно скривил губы. – Я побольше и покрасивее сиськи видел.

– Чего? Где это ты видел?

– В порнухе. Витёк, знаешь же Серёгу с Достоевки.

– Ну.

– У него братан кассету притащил с немецкой порнухой, а Серёга её нашёл. Мы с уроков свалили, и пока дома никого не было, посмотрели.

– Ну и как? – пацаны оживились.

– Как-как, – Мишка гордо оглядел всех, с удовольствием ловя горящие любопытством взгляды. Даже Генка смотрел на него с нетерпеливым ожиданием. – Она такая в бар заходит. Платье еле жопу прикрывает, а буфера чуть из выреза не вываливаются. К ней сразу огромный негр подваливает и хвать её за…

Валерка сдавлено засопел и невольно полез рукой к поясу джинсов, теребя застёжку.

– Кхм…

Парни вздрогнули и оглянулись. На краю поляны стоял высокий мужчина лет сорока. Видя, что его заметили, шагнул в круг света от костра. Его широкие плечи обтягивала простая хлопковая майка. Через мускулистую шею было перекинуто полотенце. В коротких, стриженых ёжиком волосах, блестели капельки воды.

– Вечер добрый, пацаны, – мужик усмехнулся, делая вид, что не замечает их смущения. – Вы местные?

– А в чём дело? – осторожно поинтересовался Юрка.

– Случайно не знаете Виктора Чецкого?