Точно так же и вода имеет сама по себе очистительное свойство, и ее употребление в народной медицине, по существу, оправданно. Но и тут примешивается суеверие: вода тоже годится не всякая, а «святая» (освященная церковным обрядом), «наговорная» и т. п.
Полный отрыв от рациональной практики представляют собой те знахарские обряды катартического типа, идея которых заключается в стремлении «передать» болезнь какому-нибудь другому существу, например животному, или «перенести» ее на какой-нибудь предмет. Психологическая связь тут ясна: если можно смыть с себя водой, очистить огнем какую-то нечистоту, если можно очистить желудок при помощи рвотного или слабительного, то можно удалить из тела больного и иную скверну или болезнь, передать ее другому существу[567] или предмету. Применяемые для этого у разных народов способы весьма многочисленны и разнообразны. Вот несколько примеров:
У белорусов бывш. Могилевской губернии (дер. Дворец Рогачевского уезда) «для избавления от коросты приготовляют колючую палочку, мажут на ней колючки зараженной кровью больного и потом бросают эту палочку где-нибудь на видном месте. Кто ее подымет, к тому и перейдет короста». В бывш. Слонимском уезде Гродненской губернии лихорадку лечили так: «Дают больному горсть соломы и посылают его на поле, чтобы обвязать ею растущую там грушу или рябину. Он не должен оглядываться ни идучи туда, ни обратно. Тогда лихорадка непременно перейдет с него на обвязанное дерево»[568].
К катартическим приемам в лечебной магии очень близки апотройеические. Разница между теми и другими по существу аналогична различию между собственно лечебными и профилактическими средствами. Катартическая магия стремится изгнать болезнь, уже проникшую в человека; апотропеическая — не допустить ее проникновения. Понятно, что применение апотропеи-ческих средств не менее распространено, чем применение катартических.
Наиболее обычны из них — разнообразные амулеты, известные всем народам. Большинство их имеет значение оберега (апотропея) против болезней. Нередко встречается ношение амулетов в качестве и предохранительного и лечебного средства. Нет необходимости приводить примеры ввиду их общеизвестности.
Сюда же относится вера в охранительную силу круга, которым можно защитить себя от «нечистой силы»; пояса, которому порой придается то же значение; употребление железа, ножа, иглы, шерсти, сети, соли, лука, чеснока и пр. в качестве апотропеев; шум, крики, стрельба и пр.; христианский знак креста, которому приписывается универсальная сила охраны от всего худого. Сюда же относится обычай избегания «несчастливых» дней и чисел.
В числе средств, употребляемых для предотвращения болезней, следует назвать также перемену местожительства и перекочевку, нередко практикуемую кочевыми народами. Примеры этого также достаточно известны. В основе здесь лежит опять вполне рациональный мотив: полуинстинктивное (либо и сознательное) стремление уйти от заразы, и даже примесь суеверных магических представлений либо анимистических поверий (олицетворение болезни, от которой стремятся убежать) не меняет существа дела. Зато уже чисто суеверный магический характер приобрел обычай, известный главным образом у народов Восточной Европы, — обычай бороться с угрозой эпидемии при помощи окружения деревни магической чертой. Это так называемое «опахивание», много раз описанное[569]: проведение борозды при помощи плуга вокруг селения. Ритуал опахивания хотя и варьирует в разных описаниях, но основные его черты постоянно одни и те же: обряд совершается женщинами, иногда при полном недопущении мужчин, чаще ночью; исполнительницы раздеваются до рубашек или даже донага, в плуг впрягается какая-нибудь старуха либо девушка, участницы обряда находятся в возбужденном состоянии, нередко проявляющемся в экстазах. Магическая техника тут проста и является чисто апотро-пеической: не допустить враждебную силу внутрь очерченного круга. Источники апотропеической силы — плужное железо, женская сила жизни и плодородия.
У некоторых отсталых народов апотропеическое значение придается даже обычаю закрывания тела или отдельных его частей одеждой. Например, по сообщению Ф. Шпейзера, жители Новых Гебрид (Меланезия) объясняют обычай закрывания мужчинами и женщинами своих половых органов магическими представлениями: эти органы-де особенно подвержены колдовству[570]. На самом деле магический элемент заключается здесь исключительно в осмыслении обычая, который сам по себе возник отнюдь не из магии, а из чисто рациональных корней.
Все перечисленные выше приемы лечебно-предохранительной магии в той или иной степени связаны с рациональными средствами лечения или защиты от болезней, и эти их корни обычно хорошо видны. Сохраняя свою связь с практикой народной медицины, породившей их, эти способы лечебной и предохранительной магии обычно удерживают глубоко архаический, примитивный характер.
Более специфические черты и более модифицированный облик получают приемы парциальной и имитативной магии, которые в гораздо меньшей степени обнаруживают связь с народной медициной и в большинстве случаев имеют чисто колдовской вид.
У тех же андаманцев, наряду с упоминавшимися выше полурациональными приемами лечения, употреблялся, в частности, и такой: при кровавом поносе больной испражнялся на камни, накаленные предварительно на огне. В этом способе лечения можно видеть сочетание признаков парциальной магии (организм больного заменяется выделениями из его тела) и имитативной (высушивающее действие раскаленных камней должно как бы перейти на пищеварительный тракт больного). Много примеров парциальной магии в знахарской практике собрано в книге Фрэзера. Из них особенно характерны те довольно многочисленные случаи, в которых лечебные процессы переносятся с самого больного или раненого на замещающий его предмет. В частности, у многих народов существует поверье, что судьба раны, ее заживление или ухудшение зависят от того, что будет сделано с оружием, которым эта рана нанесена: если это оружие, например, смазывать жиром, рана заживет легко и скоро, а если жир стереть, рана воспалится[571]. Подобные поверья, построенные по всем правилам парциальной магии, встречаются чуть не во всех странах, от Новой Гвинеи до Англии.
Реже выступает принцип имитативной магии. В некоторых областях Германии был обычай, согласно которому крестьянин лечил сломанную ногу своей овцы или свиньи тем, что обматывал бинтами и лубками ножку стула. К этой же категории принадлежит довольно странный обычай, известный у некоторых народов: применять лечебные средства не к больному, а к врачу.
Заговор как элемент знахарского обряда фигурирует постоянно. Но известны случаи, когда он выступает в качестве лечебного средства и самостоятельно или когда сопровождающее его действие превращается во второстепенную деталь магического акта. Но и в этих случаях видны бывают следы позднего происхождения «вербальной» магии: заговор как бы вытеснил собой производившийся прежде обряд, и в нем сохраняется лишь словесное описание последнего. Множество характерных примеров этого собрано в книге Познанского «Заговоры»[572].
Мы видим, следовательно, что в лечебной магии представлены в той или иной мере все типы магии вообще. Однако распространенность и относительное значение разных типов далеко не одинаковы. На первом месте здесь стоит бесспорно катартическая и контактная магия (обычно вместе), на последнем — имитативная. Это вполне понятно. Объектом лечебной магии является тело больного, которое, как правило, всегда доступно манипуляциям знахаря и уже поэтому не требует заместителя. Это во-первых. Во-вторых, сама болезнь, страдания больного, требования его и его близких не позволяют обычно знахарю отвлечься от непосредственной цели и перенести свои действия на другой предмет. В-третьих, наконец, связь с народной медициной, т. е. с материалистической основой лечебной магии, всегда остается более прочной, чем это имеет место в других видах магии. Этим объясняется то, что из всех этих видов лечебная магия наименее «магична», в ней больше всего сохраняется здоровых элементов. Даже в настоящее время ведь известны случаи, когда искусство отдельных знахарей признается и представителями научной медицины.
