- Да, Том! Помоги мне, я не могу влететь внутрь! – захныкала девочка.

Том тут же бросился на улицу, огибая высокие, близко стоящие колонны. Молочные кудряшки, ярко зеленые глазки и золотистые крылья бабочки он увидел сразу. Тяжело такое чудо не заметить.

- Эсфир! Что ты здесь делаешь, цветочек? Ты понимаешь, что дорога сюда опасная. Ты могла погибнуть в лесах. Твои крылья могли обжечь звезды. Ты могла упасть в океан! – взволновано запричитал Том, хватая малявку за тонкие ручки, чтобы помочь опуститься на землю маленьким ножкам.

Та, трепыхнув уставшими золотистыми крыльями, опустилась рядом с принцем, сразу же прижимаясь к крепкому животу мужчины, так как выше достать не могла. Эсфир только два месяца назад научилась летать, всего несколько недель прошло с того времени, когда он, как и всем, кто познал свой Дар, дал работу. Исходя из скорости маленькой бабочки, ее непоседливости, Том поручил ей службу посыльного, за которую она с великим воодушевлением и ответственностью принялась. Единственное, что было ей пока запрещено – это летать на огромное расстояние. Крылышки еще совсем тоненькие, ребенок мог погибнуть.

- Послушай меня! – решительно перебила лепет принца маленькая девочка. - Это важно. Меня прислал Электр! Я должна была срочно доставить тебе послание, и… – девчушка покраснела, открывая небольшую сумочку, которая была совсем не заметна за ее спиной. – …и доказать свою любовь, – тихо закончила, несмело доставая лист бумаги, чтобы вручить его лично в руки принцу.

Густав закатил глаза на последние слова надоедливой малявки. Но Том лишь снисходительно улыбнулся. Эсфир было всего тринадцать лет, но она уже везде все успела узнать и решила, что принц Альф – самый достойный жених. Пока гордый Омежка Тома воротил нос, девчушка не теряла времени и всячески ухаживала за принцем. То завалит его спальню цветами, прячась в одной из ароматных куч, чтобы потом выскочить полуголой, то наготовит любимых сладостей Тома, чтобы самолично отнести их ночью в покои принца. Ее фантазия никогда не истощалась, и маленькая бабочка, которую Том нежно окрестил «цветочек» всегда находила способ вскарабкаться в постель взрослого мужчины. При этом не имея ни единого понятия, чем могут заниматься парень и девочка в одной кровати. На счастье Тома, Андрос всегда поспевал найти юркую малышку и выставить ее за двери покоев принца, до того как тот найдет ее сам. Но она не сдавалась. Даже когда ее желанный мужчина объяснил, что любит другого. Ведь верила, что рано или поздно Том поймет: она молодая, здоровая Омежка, куда лучше уже не первой свежести явно бесплодного строптивца. Но Том воспринимал озорную надоедалу только как младшую сестренку с ветреным характером.

- Том, что в письме? – Густав попытался заглянуть через плечо друга, но это было не так легко сделать, ведь тот был выше него почти на голову. Том шумно вдохнул воздух, перечитывая всего пару слов, написанных корявым почерком ученого: «Том, отмени свадьбу немедленно. Я нашел его! Жду у себя».

- Он нашел его! – гордо ответила девочка, поправляя максимально короткое белое платьице одной рукой, пока вторая так же крепко обнимала узкую талию жениха.

- Что нашел? – недоуменно спросил страж, выхватывая письмо.

- А я откуда знаю. Этот старый дурак целый день прыгал с возгласами «Нашел!», «Это немыслимо!» - ловко перекривила Эсфир восхищенные возгласы хриплым, не своим, голосом. - И как он только не рассыпался еще, - делая милое личико задумчивым, съехидничала девчушка.

- Цветочек, - Том взял двумя пальцами хрупкий подбородок, заставляя девочку смотреть ему в глаза. Он не мог оставить без внимания то, что ребенок выбирает свою первую неверную тропу в жизни. – Ты еще совсем крошка, но должна понимать, что чужое мнение – не твое. Многие считают, что Электр – сумасшедший. Но все забывают, как он нам помог своими изобретениями и открытиями. Ты должна сама понять, что думаешь о нем, а потом уже говорить вслух. Угу? – девочка участливо смотрела в глаза мудрого будущего правителя, внимая каждому слову. Она кивнула головой, и только тогда Том отпустил ее личико. - Это ответ, Густав. Они ответили! – радостно прошептал принц, поднимая глаза на друга. Столько счастья в двух добрых карих омутах, Густав не видел уже много лет. Еще с той поры, как Том встретил своего Омегу. Сдержать улыбку было невозможно, смотря, как мужчина бросился кружить на руках Эсфир, забывая, что к ее крылышкам нельзя прикасаться.

Сердце принца забилось с такой силой, что он едва дышал, крепко сжимая в руке письмо. Электр нашел выход, боги ответили. Счастье было как никогда близко.

- Том, что дальше? – искренне улыбаясь, спросил Густав, когда друг прижал и его к груди, разделяя свою радость.

- Я должен плыть сейчас же.

- А свадьба? – с надеждой спросила Эсфир. – Я уже поняла, что ты объявил о церемонии, но ведь в письме сказано, чтобы ты все отменил.

- Ничего не отменяйте, пока я не вернусь.

- Я не могу отпустить тебя одного, Том! – кинулся за принцем Густав. Том уже со всех ног побежал к океану. – Это опасно, ты можешь разозлиться и наделать беды…

- Густав! – прокричал Альфа. Выглядел он не как взрослый наследник трона, а как влюбленный, совсем зеленый мальчишка, быстро снимая с себя едва высохшую одежду и буквально излучая счастье. – Разве я выгляжу разозленным? Да я готов взмыть в небо как бабочка!..

- Но-но… - к ним уже подлета малявка, морщась от сравнения.

- Я… я! Боги, неужели он скоро будет моим?! – Том замер всего лишь на мгновение, устремив взгляд в небо, словно ожидая, что они вновь ответят. Но тут же кинулся в воду, игнорируя беспокойного друга, который, тем не менее, улыбался, и досадливо посасывающую кукольные губки Эсфир.

- Вот я дура. Надо было сделать вид, что нечаянно потеряла это послание.

- Тогда бы он не был таким счастливым, – все еще улыбаясь, Густав смотрел, как огромная черная тень под водой стремительно исчезает на горизонте, всего лишь на мгновение сверкнув в лучах звезд черной чешуею.

* * *

Это все могло быть очередным безжалостным розыгрышем богов, еще одной издевкой. Но человеку присуща надежда даже на смертном одре, что уж говорить о Томе, у которого больше ничего и не было, кроме этой призрачной, единственной и последней надежды. Он столько ждал этого дня, сколько пробыл в мыслях, ища ответы, что лишь обещание получить их сегодня придавало ему сил бежать еще быстрей, не жалея ног.