- Том? – тихо позвал Билл, когда планы тирана отошли на второй план. Омега, забывая о своей гордости и безразличии, взволновано подступил ближе к принцу, заглядывая в пустое лицо.

Но Том молчал, поняв желание Билла. Слишком хорошо он знал насмешки любимого. Может, самого Омежку он плохо знал, но его издевательства он выучил наизусть. И вот еще одно глумление. Нет ничего хуже для Альфы, нежели Омега, который не подчинился в постели. И дело не в том, чтобы позволить любимому управлять им в любовных ласках, он бы расспросил все у Андроса, может, так и делают, просто об этом не говорят. Том бы такое точно никому не сказал. Дело было в другом. Мужчина надеялся, что острые, как зубы сингара, болезненные до скрежета измывательства закончились на том моменте, как они подружились. Он не был готов к тому, что все станет хуже и обидней. Да, Том Альфа, да, он сильный, но не железный. И в какой-то момент Том понял, что уже давно нужно было дать Биллу это понять. В этот же момент он забыл о достигнутом. Забыл, что нельзя ссориться с любимым. В груди заклокотала странная обида. Она приносила скорее ярость, затмевающую глаза, нежели боль.

- Я не хочу больше с тобой дружить, – гордо подняв голову, принц быстро обмотал вокруг бедер схенти.

- Что? - насмешливо проблеял Омега.

– Слушай меня внимательно, Билл, запоминай и попытайся понять. Я люблю тебя таким, какой ты есть: гордый, сварливый, противный, непокорный. Заметь, ни одного хорошего качества. Но я люблю, – Альфа живо натягивал на себя одежду. - Я не надеялся, что ты поменяешься после свадьбы, и тем более не ждал, что ты успокоишься после того как мы подружимся. Но и издевательства твои я больше терпеть не буду. Не потому что я принц или Альфа, а потому что я человек. Свободный человек, у которого есть сердце и душа. Я не твой слуга. Я готов был терпеть все что угодно, я вынес такую боль, что тебе и не снилось в самом страшном кошмаре, и не потому что я слабак, которым ты меня так любишь считать, а потому что я люблю тебя, и не хотел отвечать тебе твоими же методами. Потому что каждая причиненная тебе боль в тысячи раз откликнется на мне. Но и сейчас я вытерплю это, лишь бы ты, наконец-то, понял, – Том застегнул последние пуговицы под шеей, вставая прямо напротив Билла. - Думаешь, ты сильный? Хм?

Омега удивленно хлопал глазами и уже бы давно развернулся и вышел. Но почему-то ноги не слушались, и он, словно под приказом своего Альфы, действительно слушал все, что ему говорит Том. Спокойно, размеренно, но при этом с такой твердостью, что в коленях невольно появилась слабость.

- Я сильный! Я не размазываю сопли по лицу от любого колкого слова!..

- Ты просто трус! – перекричал Том своего Омегу, но тут же понизил голос, делая его более мягким: – Ты маленький мальчик, который так боится любви, что облачился в одежды, закрыл себя от меня, от моей любви. Думаешь, что любить больно?

- Это спрашивает тот, который не знает, что такое счастье от этой любви? – попытался посмеяться Билл.

- А это спрашивает тот, который спрятал от меня это счастье? Ты слабый, Билл. Признай это. Ты боишься боли, которую я сношу день ото дня, чтобы только быть с тобою. Да, я не могу уснуть, если тебя нет рядом, я схожу с ума от твоих глумлений, но я борюсь, а ты сдался, даже не начав. Ты хоть раз подумал, насколько прекрасна любовь, если я готов терпеть тебя? Ты хоть раз задумывался, насколько сильна моя любовь, если я все еще рядом с таким как ты? Хоть раз думал, каким счастливым я могу тебя сделать, лишь бы ты позволил мне? Но ты не думаешь, ты предпочитаешь бежать, отбиваться издевками. - Том вздохнул и обреченно помотал головой. - Я люблю тебя, но на этом все. С меня хватит.

Том обошел своего мужа и, не оборачиваясь, направился прочь из комнаты. Внутри все дрожало и переворачивалось, когда он спешно шагал по бедным коридорам, ничего не замечая вокруг. До боли в каждой клеточке хотелось превратиться в монстра и уплыть в океан, навсегда забывая о людских чувствах. Казалось, что все его терпение, растянутое как воздушный шар, лопнуло с оглушительным треском. Он столько вытерпел, на столько еще готов был пойти, но ради чего? Ради того, чтобы потом его продолжали унижать даже в постели? Не об этом принц мечтал долгими одинокими ночами. И пусть бы еще было, он бы подчинился Биллу, для него нет разницы получать ласки или отдавать их, но отношение мужа к происходящему слишком сильно ударило по едва не почившему самолюбию. Впервые за долгие годы он чувствует не отчаяние, не боль, не грусть. И пусть он не вытерпел. Не сумел привести план земного Билла в жизнь. Пусть поссорился с любимым. Пусть на этом будет все закончено. Но он больше не будет терпеть ни одной издевки, ни одной насмешки. Всему есть предел, его предел уже давно перешел все границы.

И Том еще долго бы пыхтел, раздавая приказы своим людям, внося новые законы в жизнь Миреоса, еще долго бы ходил с гордо расправленными плечами и стойко поднятой головой. Если бы его обиды, за многие годы накопленные в душе, были тяжелее, нежели любовь в сердце.

- Что же я наделал?.. – обреченно простонал мужчина, закрывая лицо руками.

Глава 16

Билл обессилено опустился на постель. Поджилки дрожали, и тело почти не слушалось. Сказать, что Омежка не ожидал от Тома такой силы, такой решимости и власти, не сказать ничего. Мальчик был поражен до глубины души каждым словом принца. Конечно, он не мог признаться Альфе, что ему безумно жаль его, не мог и вызнать свою неправоту. Он не мог переступить через себя, да только в своей душе, в той части, которую он спрятал даже от самого себя, зашевелилось что-то настолько неизведанное и новое, что он только и мог сейчас моргать глазами и пытаться прийти в себя.

«Слушай меня внимательно, Билл, запоминай и попытайся понять!» - колоколом пронеслись слова в голове, ударяясь о стенки черепа легкой болезненностью. Приказ Альфы.

Билл открыл рот, изумленно хватая горький из-за травяной маски воздух, он не мог понять, что происходит. Как он может исполнять приказ принца, если так и не признал его своим Альфой, если его лотария не чувствует мужчину рядом.

Но размышлять по этому поводу ему не дали, вновь прозвеневшие слова в голове. В животе закрутилось неприятное волнение. Том вновь признался ему в любви, но на этот раз Билл услышал его слова - ведь не мог их проигнорировать. Ему так стало жаль Альфу, как жалеют щенков и котят, над которыми издеваются, они ведь совсем беззащитные. Он поступал с мужчиной так же слишком жестоко, но почему? Почему он так ненавидит Альф? Том ему ничего не сделал. Ни разу не обидел. Не унизил. Не предал. Не бросил. Не использовал. Только любил, только боготворил, холил и лелеял.

Билл понял, что ему жаль Тома, ведь любовь – ужасное чувство. Влюбившись, ты невольно подчиняешься каждой воле любимого человека. Омежка понимал это, но никак не мог понять, почему же тогда люди влюбляются.