- Я тоже люблю тебя, - Билл облегченно улыбнулся, расслабляясь. И кто бы мог подумать, что делать счастливым своего Альфу доставляет намного больше удовольствия, чем обижать его.

- Нам нужно поспать, завтра ждет далекая дорога. Мы потеряли много времени, нужно ускоряться. Спи сладко, – Том сильно сомневался, что он после признания Билла сможет спокойно заснуть.

В груди все отплясывало нереальные танцы, гремели барабаны и свистали флейты, живот сводило от желания, голова горела. Но, несмотря на всю гамму чувств, спустя несколько минут, когда Билл поцеловал его на сладкий сон и умостился под боком, укрывая их еще одной простыней, Альфа безмятежно уснул, утомленный диким Омегой. Впервые за многие годы он спал крепким здоровым сном, будучи уверенным в завтрашнем дне.

* * *

Тишина в лесу. Лишь иногда легкие порывы ветра заставляли застонать высокие стволы старых деревьев. Грудь Тома мирно вздымалась, словно пытаясь заколыхать Билла, но даже это не давало Омеге сомкнуть глаз. В теле казалось было слишком много энергии, чтобы вот так спокойно лежать и пытаться уснуть.

После откровенного разговора с мужем, он более четко видел их перспективу в отношениях. А кроме этого он чувствовал, как Том стал более дорогим и нужным, что не давало даже засомневаться в своих действиях. Омега был уверен, что поступил правильно, открывшись Тому, он поверил, что тот, несмотря на свою натуру Альфы, сохранит его сердце. Но, тем не менее, что-то тревожило душу, не давало покоя. Казалось, что в самом потаенном уголке сидит червячок и медленно точит его изнутри.

Тихо звякнув своим единственным украшением, Билл вылез из-под тонкой простыни и, накинув длинную сорочку своего мужа, вышел из палатки, кутаясь в мягкую ткань.

Красивое лицо недовольно поморщилось, когда в босые ноги впились маленькие камушки. Глаза неприятно резануло от слишком яркого света после темной палатки, кожу обдало горячим воздухом, но тело удовлетворенно заныло, хотелось немного подвигаться и нагулять сон.

Билл осмотрелся вокруг, словно убеждаясь, что кроме него не спят только сингары, и направился к лесу, намереваясь немного пройтись. Но только войдя за пределы первой полосы деревьев, Омега замер, вслушиваясь в нарушенную тишину. Вдалеке был отчетливо слышен переливающийся звук. Такой нежный, играющий где-то внутри на струнах его сердца. Билл никогда не слышал ничего подобного. Уверенно шагая на звуки музыки, мальчик вышел к тихой притоке реки, сразу заметив темную фигуру.

Парень сидел на высоком плоском камне, скрестив под собой ноги и положив музыкальный инструмент на колени. Он низко склонялся, прикрывая глаза, полностью отдаваясь игре.

- Так ты музыкант? – Билл подошел ближе, стараясь не ступать босыми ногами на раскаленные камни. Волосы странника были аккуратно связанны на затылке, но пара выбившихся прядок скрывали довольно симпатичное лицо. Парень никак не отреагировал на его появление.

- Иногда, – тихо ответил Эрик, всего лишь на мгновение бросив взгляд на золотоглазого Омегу. Но этого мгновения ему было достаточно, чтобы увидеть обнаженные стройные ноги. Парень тут же опустил взгляд, грустно улыбнувшись, и, как ни в чем не бывало, продолжил касаться струн, вырывая из-под них чарующие звуки.

Глава 24

Мелодия становились все нежнее, лаская бархатом каждую клеточку в теле. Билл завороженно замер, не отводя глаз с ухоженных рук, которые касаясь струн, заставляли их стонать и переливаться.

- Как называется твой инструмент? – Билл решил начать разговор с этого. Из его головы все никак не выходила легенда, которую так и не доказал странник. Омежка сомневался, что она смогла бы хоть немного изменить его жизнь, ведь он уже дал себе слово не верить сказаниям, но ему было интересно узнать, что боги уготовили для своего четвертого сына.

- Гитара, – пожав плечами, ответил странник. – В ваших землях видел почти такие же, только с немного другим звучанием.

- Эрик, расскажи мне историю своего царя. Он нашел свое счастье? – Билл надеялся, что его вопрос не перебьет музыку, но, к сожалению, Эрик прервался и неспешно отложил инструмент, пристально смотря ему в глаза. Настолько пристально, что Биллу стало даже неловко, хотя он уже давно привык к таким взглядам.

- Я не должен был вспоминать о его судьбе. В ваших землях этой истории не должны знать. Принц Том прав, эти знания могут навлечь беду.

- В таком случае я могу заверить тебя, что умею хранить секреты, – Билл обворожительно улыбнулся, чуть склонившись в сторону Эрика.

Запрещенный прием, но Омеге очень хотелось узнать продолжение легенды. Он знал силу своей красоты, только Геворг и занятые Альфы не подвластны ей, и он помнил, как Эрик ходил за ним по пятам. В их компании только он без пары. Густав любит Геворга, Лендор, как Билл помнил, помолвлен, Том и так его, а Эрик – свободен, а значит, тоже принадлежит ему.

- В ваших землях наверняка об этом не знают даже хранители, – странник кивнул чему-то своему, усмехнувшись - он заметил попытки Билла манипулировать, но не мог ничего с собой поделать. - Ведь начало было построено на нашем острове, о котором вам не было известно. Но, тем не менее, истинная любовь, как и первая или вторая, действуют и на вас.

- Что? – Билл непонимающе хлопнул длинными ресницами. – Первая и вторая любовь? Разве она не бывает единственной в жизни?

- Как я уже говорил, Эримиор должен был полюбить лишь того, в ком течет кровь богов. Так как из братьев Омегой был только Биллиант…

- Он должен был быть с Биллиантом? – чувствуя, как воздух тяжелеет, Билл лихорадочно затарахтел, дыша через раз. – Может быть, именно поэтому Биллиант так долго отказывал Томеодосу? Может, он всегда любил того, о ком не знал? – мальчик шокированно прижал тонкую ладошку к щеке, понимая, что эти сведенья, несмотря на его ранние убеждения, уже переворачивают его жизнь. Может ли быть, что и он Тому так долго отказывал, потому что где-то есть его вторая любовь?

- Может, Биллиант должен был принадлежать Томеодосу, а, может, Эримиору. Это было так давно, что, наверное, даже боги об этом забыли.

- Но скорее всего Эримиор и не знал о существовании младшего брата.

- Если бы он знал, он бы развернул океан, но нашел его, – Эрик сказал тихо, но настолько горячо и убедительно, что Билл не мог сомневаться в словах принца странников. – Но он не знал, а потому страдал и был готов умереть от тоски, пока боги не создали вторую любовь. Он полюбил другого, в котором не текла божественная кровь, и постепенно забыл о своей боли.