Думая о беременности и детях, Том даже не заметил, как Андрос что-то быстро ответил, уводя его в противоположную сторону. Не заметил, как прошел утренний туалет, как его волосы вновь приводили в порядок. Одевался он на автомате, завязывал белоснежные схенти небрежно. В дорогу Андрос подобрал ему легкие почти прозрачные одежды, так как из-за трех светил, путешествие будет особо жарким.

Очнулся Том только на общей кухне, когда в нос ударил приятный запах вкусной еды. Он ненавидел готовить, но когда нанял Андроса, уроки кулинарии стали очень важны - ведь в его руках будет здоровое питание любимого. Так урок за уроком он втянулся в интересное дело, проявляя еще один открывшийся талант. Оглянувшись, принц пришел к выводу, что кухня при храме ему не очень понравилась. В стене по правую руку было несколько печей, подмазанных белой известью и разрисованных тусклыми, полустертыми цветами, посередине стоял большой старый стол, за которым уже готовили несколько Омежек, а левая сторона кухни была полностью заставлена покосившимися стеллажами, набитыми снизу и доверху посудой. В кухню вело три двери. В одну дверь они зашли с Густавом и Андросом. Белая дверь вела к горному ручейку, где можно было помыть руки, посуду и очистить будущую еду. А за массивной дубовой дверью скрывалась большая камора, где хранились продукты.

Они приветливо улыбнулись поклонившимся двум мальчикам и девушке в красных простых одеждах. Андрос тут же влез на высокий шаткий стул, осмотрительно опираясь большей частью своего тощего тела на поверхность стола. Густав, который за все утро не проронил ни слова, угрюмо стал рядом.

- Ну, что ты будешь готовить? Что любит кушать Билл? А я тебе говорил, что нужно было у него спрашивать, что любит есть твой Омега, а на что у него аллергия. Может, есть что-то, что он просто на дух не переносит. Билл же у тебя такой капризный, приготовишь, а он запустит в лоб тарелкой, – хранитель усмехнулся, выпрямившись, видя растерянность Альфы. Но тут же спохватился, чуть не грохнувшись со старого стула. Повезло, что подхватил Густав, и вновь прижался к столу.

- Я приготовлю ему королевских ракушек с мясным фаршем, – уверенно сказал Том, но тут же его уверенность подстригли.

- Простите, принц, - в разговор вмешалась молодая девчушка. – Билл ненавидит мясные блюда и рыбу. А яйца и молочные продукты он очень редко ест.

Андрос самодовольно посмотрел на своего подопечного. Том стойко проигнорировал молчаливую колкость, тут же вспомнив слова Электра. Он может чувствовать Билла, он может знать о нем все, что пожелает, главное - научиться слышать.

Прикрыв глаза, Альфа собрался с мыслями: Билл обожает всяких монстров и зверей, из этого можно было сразу предположить, что их мясо он на дух не переносит. Том пораженно приоткрыл рот, ведь при Билле он только мясо и рыбу ел, теперь понятно, почему тот смотрел на него с таким отвращением.

- Тогда, может быть, салат и десерт? – уверенности в голосе поубавилось. Он вопросительно посмотрел на девочку, которая ловко нарезала тонкими слоями филе курицы. Все Омежки любят сладкое, оттого и такие миленькие, может, и Билл любит.

- Салат – да, его он будет кушать, но сладкое Билл не переносит, его от него тошнит.

Принц досадливо закусил губу. Билл же не пухленький, сладкое он не кушает. Самое элементарное, и вновь прокололся. Андрос прав – он потратил столько лет скорее на себя, чем на Билла.

Приготовление овощного салата не заняло много времени. Из напитков Том решил сделать свежевыжатый апельсиновый сок, и тут не прогадал. По словам маленького информатора, его Омежка обожал этот сок - это единственный сладкий напиток, который он может пить каждый день.

Уже стоя под дверью любимого с подносом, Том понял, что Билл не сможет съесть при нем из-за маски, да и может отказаться от его еды. Ничего не говоря, мужчина передал поднос своему хранителю, отходя от двери и подталкивая Андроса на свое место.

- Ты чего?

- Он не будет есть мною приготовленное, так что не говори, что это я…

Андрос кивнул, понимая, что Том в этом случае полностью прав, и когда принц приоткрыл для него дверь, безропотно ступил внутрь, где Билла после купания и натирания настойками уже наряжали в дорогу. Они как раз вовремя с завтраком.

Густав молча встал у стены, как всегда опираясь на первую попавшуюся поверхность. Том же нетерпеливо замер под дверью, сжимая в кулак белую ткань шароварных штанов и чувствуя: что-то не так. Нет, за дверью не послышался грохот подноса о лоб Андроса, были слышны лишь приглушенные тихие разговоры. Но, тем не менее, Тому показалось, что стало как-то прохладнее и свободнее. Но, когда он понял, в чем причина, было уже поздно.

Дубовые двери легко отворились, выпуская облаченную черную фигурку Омежки. Карие пронзительные глаза равнодушно замерли на его теперь уже ухоженном лице. Внимательный, но все так же безразличный взгляд спустился вниз по крепкой шее, широким плечам, мощной груди, задержался на темных кружках напрягшихся от внезапной прохлады сосков, которые легко можно было рассмотреть через прозрачную ткань. Взгляд лишь мазнул по прикрытому двойным слоем ткани животу, где закрывалась благословленная лотария, но не сплетенная, которую Андрос старательно прикрыл от любопытных. Когда яркие золотистые глаза дошли до паха Альфы, Билл шумно втянул воздух, пропитанный запахом трав его маски.

Том, который до этого наслаждался таким пристальным вниманием любимого, не понимая, что заставило Омегу так прикипеть к его паху, тут же опустил взор и чуть не сгорел со стыда. Схенти, которое он так пренебрежительно сегодня обмотал вокруг бедер, сползло до самых колен, и через легкую ткань было отчетливо видно его мужское достоинство.

Глава 11

Тишина затянулась. И Билл это понимал. Он не мог скрыть даже от себя, что ему нравится то, что он видит. Сквозь белую полупрозрачную ткань можно было четко разглядеть опущенный, довольно крупный член, словно увядший цветок на фоне черных волосков. Но вместе с этим в бунтарской душе закипало тихое непонимание - ведь Том не вчера стал таким красивым. Конечно, Том более ухоженный сейчас, но это все тот же олух. Красивый олух. С большим увядающим цветком, который склонил головку, словно вымаливая влаги.

- Какая прелесть, - Билл попытался сказать это холодно и отстраненно, засунув подальше не вовремя проснувшиеся чувства вечного одиночества и желания запретного. Судя по стыдливо опущенным глазам и алым щекам Альфы, у него получилось.