— Так вот что мы будем с этим делать, — сказала я и нанесла свой первый удар.

Он использовал боккен, чтобы заблокировать мой выпад, затем прицелился им, как бейсболист, отбивающий мяч. Я упала и перекатилась, снова поднимаясь у дверного проема, который вел в спальню.

— Не плохо, — произнес он с усмешкой.

Я покрепче обхватила пальцами рукоятку катаны, сохраняя выражение лица ровным, хотя это было трудно в свете его заразительной улыбки.

— Я много практикуюсь.

— Верю. — На этот раз он перешел в наступление, направляя боккен вниз в попытке сбить меня с ног. Я подпрыгнула и снова приземлилась, нанося удар левой ногой, отчего он пролетел по комнате.

Он посмотрел на меня, затем на боккен в своей руке и отбросил его так, что тот загремел о паркет.

— Сдаешься? — спросила я, возвращая ему усмешку.

— Никоим образом. Просто немного спешу.

Вытянув меч, я подошла ближе, пока он прохаживался по комнате, разглядывая предметы на приставном столике. Он поглядел на дверь, и я встала между ним и ею, закрывая ему путь к отступлению.

Но он был творчески мыслящим человеком. Он взял лошадь из оникса с приставного столика и швырнул ее в окно.

Стекло разбилось в темноте снаружи. Не оглядываясь назад, он вскочил на подоконник и исчез в ночи.

— Сукин сын, — пробормотала я и добавила порчу имущества к списку претензий Кадогана к Дому Хат.

Я вложила в ножны свою катану, подбежала к окну и ухватилась за раму, подтягиваясь. Я наткнулась на осколок стекла и поморщилась, когда он разрезал мне ладонь. Но я проигнорировала боль, шагнула в окно и пустилась в погоню.

Падение было опьяняющим, ощущение больше похоже на то, как делаешь действительно большой шаг, нежели на падение с третьего этажа вниз. Я приземлилась, припав к земле, одну руку вытянув для баланса, и увидела, как Иэн бежит к забору.

Его цель было достаточно легко угадать: он исчезает в ночи, а Николь изображает потрясение от того, что кто-то из ее Дома предпринял попытку провернуть такой детский фокус, и тому подобное.

Лучшее решение? Сохранить доказательства. А именно — его.

Я побежала за ним, перескакивая через дорогущую садовую мебель, которую он опрокидывал передо мной, и снова обнажила катану. Он свернул и побежал к беседке, приближаясь к пробелу из света в заборе, который, наверно, выглядел для него, как свобода.

Но беседка отбрасывала тень на двор — и строительные материалы, которые все еще валялись на траве. Иэн наткнулся на что-то ногой, потерял равновесие и полетел вперед.

Он упал на живот, попытался проползти вперед и медленно встал на ноги.

На этот раз он никуда от нас не денется. Я подпрыгнула, бросаясь вперед, и приземлилась ногой ему на спину, отчего слышимо выбился воздух из его легких. Я перевернула его и уткнула катану ему в сонную артерию, нажимая достаточно, чтобы показать свои намерения, но недостаточно, чтобы пустить кровь.

«Задняя лужайка», — сказала я Этану. — «И тебе бы лучше поспешить».

***

Иэн сидел на стуле в столовой, из которой Люк выгнал вампиров, уставившись на свежие пятна от травы на джинсах, как будто его единственным преступлением была гибель того, что выглядело, как очень дорогой деним.

Николь, Этан и Лакшми стояли полукругом вокруг него. Я стояла в нескольких шагах от них, прижимая салфетку к заживающему порезу на моей ладони, и пила кровь из бутылки, которую Этан вложил мне в руку. Какое бы удовольствие не доставила ему наша интерлюдия на закате, кажется, он не хотел полуночного повторения.

— Это весьма необычно, — сказала Лакшми, глядя на Николь, чье выражение лица было пустым, за исключением напряженности вокруг глаз. Она была Мастером и умело скрывала свои эмоции.

— Я удивлена, как и вы, — сказала она. — И очень разочарована моим Послушником.

Я в этом очень сомневалась, но уже рассказала им, что видела и что сказал Иэн. Остальное было за ними.

— Ситуация подозрительная, — сказала Лакшми. — Но без прямых доказательств того, что Иэн действовал под управлением Николь с сомнительным поведением...

— Преступным поведением, — уточнила я. — Нападение, взлом и проникновение, порча имущества и так далее. — А мы даже не рассказали ей о нападении на «Рывке Кадогана» или о шантаже.

— Преступным поведением, — повторила Лакшми, — мы в тупике. — Она посмотрела на Этана, длинные волосы упали на одно плечо, когда она пошевелилась. — Это твой Дом, и нарушают твою конфиденциальность. — Она сверилась с тонкими золотыми часами. — Скоро пора начинать физическое испытание. У тебя есть право требовать расследования — и того, чтобы ее дисквалифицировали.

Николь застыла.

Она отправила Иэна в наши апартаменты, чтобы поддержать свои притязания на трон, и вот теперь она может потерять все разом. Она не думала, что его поймают — и если бы я не забыла свой медальон, его бы и не поймали.

«Он вторгся в нашу личную жизнь», — произнес Этан. — «Теперь он угрожал тебе дважды. Но если она будет дисквалифицирована сейчас, за это...»

«Ты никогда не избавишься от нее», — закончила я. — «Даже если ты выиграешь, она все еще будет здесь, ожидая возможности, поскольку верит, что ты украл ее шанс».

Он вздохнул с облегчением оттого, что я поняла его, что я могла распознать заведомо проигрышную игру. Если он позволит испытанию продолжиться, результаты — какими бы они ни были — будут ее собственными, а не из-за того, что он отнял что-то у нее. И, если она умна, она запомнит, что он сделал, и выучит урок: Победа любой ценой на самом деле и не победа.

— Нет, — произнес он. — Я не стану настаивать на ее дисквалификации. Мы движемся дальше.

Николь моргнула, но пришла в себя, услужливо кивнув.

— Наиболее подходящая программа действий.

— Не дави, — пробормотал Этан.

Лакшми встретилась с Николь взглядом.

— Полагаю, мы не увидим больше никаких козней со стороны твоего Дома?

— Не увидим.

— В таком случае, физическое испытание пройдет, как было намечено. Николь, как ты предлагаешь обезопасить своего Послушника?

Николь посмотрела на Иэна, ее раздражение было очевидно.

— Снаружи ждет машина, чтобы отвезти его в аэропорт. Он вернется в Дом и останется там до моего возвращения.

Иэн покорно склонил голову. Так же, я уверена, он послушно склонял голову, когда Николь приказала ему обыскать наши комнаты.

Иэн поднялся, и вампиры задвигались, готовые вернуться обратно к подготовке к ночному испытанию.

Но вначале у меня было кое-какое дело. Пришло время мне воспользоваться теми пятью минутами, которые я потребовала с Николь, так что я встретилась взглядом с Люком, напоминая ему о нашем соглашении.

Он слегка кивнул.

— Этан, почему бы нам не убедиться, что Иэн убрался из нашей собственности?

Лакшми, которая, должно быть, поймала тот взгляд, которым обменялись мы с Люком, и выглядела очень довольная этим, кивнула.

— Я помогу убедиться, что с ним все улажено и он больше не причинит никаких дополнительных проблем, — сказала она. — Николь, возможно, ты недолго пообщаешься с Мерит, обсудите необходимый ремонт или возмещение убытков, которые нужно будет организовать твоему Дому.

Да, Лакшми определенно была союзником.

Николь посмотрела, как они уходят, прежде чем повернуться ко мне, выражение ее лица было неизменно вежливым.

— Ты, похоже, превзошла моего Послушника.

— Твой Послушник вломился в мой дом, нарушил границы нашей личной жизни и уничтожил имущество.

Она обошла вокруг меня, ее гламур усилился, растекаясь. Я почти улыбнулась. Она была не первой женщиной-Мастером, которая проверяла на мне свой гламур, и не последней.

— Тебе не стоит возиться с гламуром. Он не работает на мне.

Она не стала ничего комментировать, поддерживая выражение лица спокойным, за исключением вспышки раздражения в глазах.